Были среди гостей дома и менее респектабельные личности. Луиза заметила миссис Протероу, блондинку с крупным ртом, вмещающим, кажется, вдвое больше зубов, чем положено человеку. Вдова имела сомнительную репутацию дамы полусвета. Рядом с ней стояла смуглая брюнетка, в которой Луиза узнала знаменитую оперную певицу. Если верить слухам, она была любовницей одного из членов королевской семьи. Отделанную мехом пелерину певица расстегнула, по-видимому, для того, чтобы продемонстрировать наряд из роскошного темно-красного бархата. Правда, для лифа ткани явно пожалели.

Леди Ирвинг сдавленно вскрикнула.

– Должна признаться, я потрясена, – пробормотала графиня. – Да, я просто в шоке.

– Никто не принуждает нас общаться с людьми не нашего круга, – успокоила ее Луиза, втайне надеясь завести «сомнительных» друзей.

– Я буду общаться с теми, с кем сочту нужным, и в твоих советах не нуждаюсь, – бросив на Луизу испепеляющий взгляд, сообщила леди Ирвинг. – Но что меня действительно повергло в шок, так это то, что Сильвия Аллингем прихватила с собой только двух дочерей. – Графиня прищелкнула языком и, покачав головой, добавила: – У бедняги мозгов не больше, чем у овцы. К чему было ограничиваться двумя, когда у нее целых пять на выданье.

– Я в курсе, – сухо заметила Луиза. Она имела счастье познакомиться со всеми пятью дочерьми леди Аллингем в прошлом году. Девицы были больше озабочены тем, чтобы не отстать от моды, чем стремлением подружиться с такими же, как они, дебютантками, что не способствовало установлению между ними и Луизой добросердечных отношений.

Луиза и ее тетя прошлись по парку, любуясь искусно подрезанными деревьями с конусообразными кронами. Аккуратно постриженная трава газона подсохла и хрустела под ногами.

Леди Ирвинг, время от времени приветствуя знакомых взмахом руки, шепотом инструктировала Луизу:

– Держи спину прямо. Не забудь покусывать губы, чтобы они казались ярче. Кивай и улыбайся всем гостям. Нам, знаешь ли, предстоит проводить с ними много времени в ближайшие две недели, будь они хоть свахами, хоть вертихвостками.

Но присутствие среди гостей дома знакомых личностей не только не способствовало Луизе почувствовать себя более непринужденно, но даже добавляло скованности. Наверняка любой, кто знал мисс Оливер, уже успел окрестить ее неудачницей. Очень застенчивая леди, которая и двух слов связать не может, да еще и с мизерным приданым. Для девицы на выданье это равносильно приговору.

Но отчаиваться не стоит, напомнила себе Луиза. Ведь здесь не ярмарка невест, и никто не собирается оценивать ее шансы на замужество. И она здесь не для того, чтобы найти мужа. У нее другая цель – начать жизнь с чистого листа. Воодушевленная этой мыслью, Луиза стала улыбаться, не адресуя свои улыбки никому конкретному.

– Господи, да не скалься же ты так, – прошипела леди Ирвинг. – Ты ведь не лошадь, чтобы демонстрировать все свои зубы. Люди подумают, что у меня племянница – деревенская дурочка.

Луиза невольно рассмеялась, и еще до того, как она успела осознать, что смеется, леди Ирвинг заметила:

– Вот так гораздо лучше. В тебе есть искра, как бы ты ни пыталась ее скрыть. А теперь – грудь вперед, и пойдем искать нашего хозяина. У тебя появился шанс заполучить графа в подарок на Рождество.

Хавьер стоял на верхней площадке парадной лестницы перед входом в дом. С высоты он обозревал столпотворение на подъездной дороге с выражением снисходительного интереса, которое Луиза перевела бы как «господи, что за дурачье эти смертные».

Из-за тетиной спины Луиза с пристальным вниманием рассматривала пригласившего ее мужчину. Он умело играл на контрастах, выигрышно подчеркивая необычное сочетание светлых глаз и смуглой кожи и почти черных волос с помощью удачно подобранного наряда: белоснежного шейного платка, серого жилета и черного сюртука. Граф был почти на голову выше Луизы и носил короткую стрижку, отчего благородная линия высоких скул и мужественного подбородка казалась еще четче.

Похоже, Хавьер весьма тщательно подходил ко всему, что касалось производимого на окружающих впечатления, и вполне резонно рассчитывал на то, что каждый встречный придет к однозначному заключению: «Господи, какой дьявольски импозантный мужчина! Так давайте же склонимся в поклоне перед его величием. Давайте дадим ему все, чего бы он ни пожелал».

Луизу вдруг охватило непреодолимое желание поступить вопреки его расчетам.

Однако когда после тети пришел ее черед здороваться с графом, Луиза не пошла против правил хорошего тона и, вежливо присев в реверансе, сказала:

– Вся моя семья передает вам наилучшие пожелания, лорд Хавьер.

Прохладный взгляд графа заметно потеплел.

– Правда? Они все здоровы?

– Спасибо, все здоровы, – ответила Луиза, – но моя сестра и зять не смогли приехать, потому что сестра находится в деликатном положении.

– Понимаю, – задумчиво произнес Хавьер, очевидно, производя в уме кое-какие вычисления. – Я очень рад за них.

– Хавьер, – не утруждая себя вежливыми оборотами, вмешалась леди Ирвинг, избавив Луизу от необходимости поддерживать разговор, – я искренне надеюсь, что вы будете держать себя в рамках.

– В той мере, в которой необходимо, но не более того.

– Хорошо, именно этого я от вас жду – не больше, не меньше, – сказала леди Ирвинг. – Могу ли я рассчитывать на увлекательный сеанс карточной игры сегодня вечером?

– Если «увлекательная игра» означает для вас игру по ставкам, способным повергнуть в шок даже младенцев и щенков, то мой ответ – решительное «да».

Графиня одобрительно кивнула.

– Прожить день, не повергнув кого-либо в шок, значит прожить его напрасно.

– Золотые слова, драгоценная леди Ирвинг. – Хавьер обратил взгляд на Луизу. – Вы играете в карты, мисс Оливер?

– Играю, но далеко не так хорошо, как моя тетя.

– Вы меня успокоили, – сказал граф. – Значит, у нас еще есть шанс побороться.

– Шанс побороться будет у всех, – согласилась леди Ирвинг. – Стало быть, договорились. Сегодня вечером мы оберем друг друга до нитки.

Громкий стук заставил их обернуться. Оказалось, что лакеи, помогавшие разгружать очередной экипаж, уронили громоздкий сундук. Огромный деревянный ящик не выдержал удара о землю, и слуги суетились вокруг него, словно муравьи у разоренного муравейника.

Хавьер окинул происходящее безразличным взглядом и вновь обратился к мисс Оливер и сопровождающей ее леди Ирвинг.

– Обязанности хозяина дома, принимающего у себя гостей, схожи с обязанностями пастуха, которому вместо баранов предложено сбить в стадо штук тридцать бродячих котов, – скучающим тоном проговорил он. – Предприятие хлопотное, малоэффективное и не слишком интересное. Впрочем, бо́льшая часть гостей уже здесь, и сейчас они закусывают в восточном крыле. Позволите ли мне вас туда проводить?

– Окажите любезность, – ответила леди Ирвинг. – И не могли бы вы угостить чем-нибудь покрепче чая?

Хозяин дома обворожительно улыбнулся, жестом предложив дамам взять его под руки.

– Миледи, я думаю, у меня найдется бренди точно такого же оттенка, что и крепко заваренный чай. Все будет устроено по вашему желанию. А как насчет вас, мисс Оливер?

– В бренди нет нужды, но после такой долгой дороги я бы отдала шляпку за чашку хорошего чаю.

Хавьер нарочито пристально посмотрел на Луизу.

– Малиновый цвет никогда не был в числе моих любимых, хотя, должен признать, вам он к лицу. Думаю, вам не стоит отказываться от шляпки, но чашка чая для вас найдется, смею заверить.

Луиза улыбнулась, взяв его под руку.

Рука Хавьера была твердой, и даже сквозь перчатки она чувствовала текстуру дорогой шерсти, из которой был сшит его сюртук модного кроя. Но в данном случае не сюртук красил хозяина, а совсем наоборот. И рост, и стать, и благородство черт, и крепость мышц – все в нем вызывало неподдельное восхищение.

– Он с тобой заигрывает, – одними губами, улучив момент, сообщила тетя. Выглядела она при этом довольной.