— Мы рассматривали только дело Стреттонов, и искали лично заинтересованных. А тут, похоже, надо смотреть шире.
— Гарри, с окончания войны прошел уже год. Тебе не кажется, что немного поздновато для мстителя?
— Не знаю, — он покачал головой.
— Давай, пожалуй, наведаемся к Уильямсону и спросим, что он думает о находке в лесу. В конце концов, это же было его задание.
— Да, ты права, сходи к нему.
— А ты?
— А я всё-таки отправлюсь туда, на то место, где нашли труп.
— Там уже ничего не осталось, Поттер. Зря прокатишься.
— Не знаю, может быть. Но я всё-таки хочу взглянуть.
— Думаешь, бригада что-то пропустила? Но за две недели там уже…
— Я знаю, Лис. Но это не простое дело об убийстве. Тут есть еще какие-то вещи… Вряд ли всё ограничится обычным поиском улик. Мне так кажется.
— Ну… — она пожала плечами. — С тобой об этом лучше не спорить, — она шутливо ткнула пальцем ему в лоб, где раньше находился шрам.
— Если зайдет Гермиона, скажи, что к обеду я уже точно буду на месте, — сказал он, забирая пачку колдографий из папки.
Тело, точнее, то, что от него осталось, нашли в Нортумберлендском национальном парке, почти у границы с Шотландией.
«Далековато для аппарации», — подумал он с досадой. Сунув снимки за пазуху, он отправился изучать справочник публичных выходов из каминной сети. Ближайшая точка нашлась только в Морпете, столице графства, в пятидесяти милях южнее. Он поморщился. Так просто это, конечно, не выйдет.
Как назло, камин располагался в пабе. Стоило только появиться из проема, как он тут же привлек к себе внимание бармена и официантки. На его счастье, в этот утренний час посетителей практически не было.
— Поглядите, это же сам… Это мистер Гарри Поттер, клянусь Мерлиновым посохом!
Истерия, связанная с победой в войне, давно пошла на убыль в столице. Но в таких вот провинциальных местечках его появление всегда приводило к нешуточному ажиотажу.
— Мистер Поттер, вы не дадите автограф? — глаза молодой официантки смотрели просительно, почти жалобно, как будто она боялась, что он сейчас пнет ее ногой. — Это для моей маленькой дочки. Вы ее кумир!
— Я... эээ…
— Шейла, нельзя же так налетать на гостей! Оставь мистера Поттера в покое, он, наверное, прибыл по делам, — бармен говорил укоризненно, но эта укоризненность явно была напускной.
— Желаете позавтракать, мистер Поттер? Или, может быть, стаканчик пива?
— Благодарю, господа, но я, правда, очень спешу…
Он схватил со стола салфетку, накарябал свое имя и сунул его официантке.
— Привет дочери, — воскликнул он и постарался как можно быстрее убраться из паба, выскочив на улицу с одноэтажными домами, сплошь засаженную зеленью. В воздухе отчетливо веяло свежестью со стороны реки.
— Вы так добры… — долетело до его спины.
«Наверняка потом за глаза скажут, что ты невежа», — подумал он, привычно морщась от досады. Когда же он уже, наконец, сможет жить нормально, без этих постоянных напоминаний о его прошлом? Кингсли Шеклболт как-то сказал ему, что за семь лет он сделал столько, сколько большинство не сделает за всю свою жизнь, но его самого такая ситуация угнетала донельзя. Как будто он уже умер, а окружающие общаются с портретом, а не с живым Гарри, которого как бы и нет. И вправду, кому интересна вся его нынешняя работа по сравнению с тем, что с ним происходило еще два года назад? Кого он еще мог бы удивить или восхитить своими успехами? Все его главные успехи уже позади, и от этого частенько просто опускались руки. Слава богу, у него была любящая жена, коллеги, которые его уважали не за то, что он Гарри Поттер, замечательные друзья, Гермиона, в конце концов.
Хм, интересно, почему он выделил ее среди прочих друзей, и что означало это «в конце концов»? Он усмехнулся. Положительно, его мнительность в последнее время развилась до невероятных размеров. Он вытащил из-за пазухи колдографии, протер запотевшие очки, огляделся по сторонам, потом внимательно присмотрелся к кадрам и аппарировал.
На него вдруг налетел неожиданный порыв ветра, как только он оказался в точке назначения, его темно-синюю мантию затрепало на ветру словно флаг. Здесь на севере вообще было значительно прохладней, чем в Лондоне, Гарри поежился и стал осторожно спускаться в широкий овраг, заросший травой. Овраг разрезал лесную опушку, спускаясь к пологому берегу, приводящему к небольшому озеру, метрах в трехстах от леса. Над озером кружила утиная стая, периодически опускаясь на поднятые ветром волны. Он повернулся к ним спиной и пошел по дну оврага, углубляясь в лес.
Земля на дне оврага была влажной и липкой, ботинки тут же покрылись слоем грязи, а штанины брюк вымокли от росы. Возможно, Спиннет была права — он зря поперся в эту глушь! Впрочем, теперь уже поздновато было об этом жалеть. Он прошел ярдов пятьдесят и вынул палочку. Впереди, прямо посреди зарослей высокой травы виднелась большая проплешина.
«Работа чистильщиков», — подумал Гарри, подходя ближе. Дно оврага на площади около пяти квадратных ярдов покрывало серое, как будто засыпанное цементом, пятно, частично захватывающее и склоны. Трава прямо вокруг пятна пожухла и приобрела точно такой же серый цвет. Он сорвал травинку, потер ее между пальцев, и она почти тут же рассыпалась в прах. Что это за заклинание?
Внезапно он понял, что бригада тут совершенно не при чем. То, что он видел — последствия не их работы, а остатки того, что было тут до них. Остатки ритуала, каким-то образом проявившиеся сквозь попытку их уничтожить.
«Ну, ничего себе!» Он присел и провел ладонью по серой, словно утоптанной поверхности, подняв небольшое облачко пыли. Он тут же закашлялся. Пыль пахла почти точь-в-точь, как та слизь в доме Стреттонов. Он оказался прав — во всем этом было что-то еще помимо убийств.
Проведя палочкой, Гарри почувствовал всё то же облако, или даже точнее, столб магии, поднимавшийся над серой плешью. Только он был намного слабее, чем тот, в коттедже. Безличный остаток чего-то растворяюще мощного. Очевидно, он и воздействовал таким образом на окружающее.
Гарри осторожно обошел кругом, карабкаясь на склоны, стараясь не наступить ботинком в серую пустошь, почему-то ему ужасно этого не хотелось. К сожалению, он не мог сделать снимок, придется заставлять кого-то мотаться сюда еще раз — это место определенно стоило того, чтобы снова его запечатлеть и собрать пробы серой пыли, его покрывавшей. Он измазал грязью брюки, основательно намочил мантию, и это почему-то привело его в ужасное раздражение, хотя беда устранялась всего парой заклинаний.
«Так просто всё это явно не закончится», — решил он, выбираясь из оврага. Поскорей бы уж Гермиона что-нибудь накопала. Он должен быть готов к неприятностям, больше он не сомневался, что они не заставят себя долго ждать. Ему хотелось порассуждать о версиях, перебрать ту или иную возможность, но этот проклятый ритуал путал ему все карты. Пока он не поймет, в чем его суть, он не может надеяться построить ни одного толкового предположения, а значит, и начать поиски тех, кто всю эту пакость устраивает.
— Экскуро! — его одежда приобрела более пристойный вид, но одновременно с этим на дне оврага прямо посреди серого пятна взметнулся маленький водоворот серой пыли.
«Ого!» Эта дрянь отзывается на его магию.
— Люмос! — бросил он вниз шарик света. Никакой реакции.
«Хорошо».
— Экскуро!
Безрезультатно. Ему что — показалось? Что ж, вполне возможно. Лучше бы прямо сейчас вернуться обратно в город. Находиться рядом с этим местом дольше категорически не хотелось. Он в последний раз оглядел овраг, утренний лес вокруг себя и… опустился на одно колено. Его вдруг резко замутило, а на тело навалилась ужасная слабость.
«Зря я вдохнул эту гадость», — подумал он, проваливаясь в забытье.
Когда он очнулся, солнце било сквозь кроны деревьев прямо ему в лицо. Спина была мокрой от росы, которую впитала его мантия, а грудь напекло июньским зноем.
