Минотавр был очарован многообразием женщин в толпе, различиями их движений. Ему говорили, что определить, как женщина занимается любовью, можно по тому, как она танцует, но сейчас, когда он наблюдал за ними, ему казалось, что существует, должно быть, тысяча способов любви, и если бы ему пришлось выбирать из них, выбор оказался бы нелегким.

Одна женщина, мелькая смуглыми ступнями, смотрела на него, забыв о партнере. На ней была ярко-красная юбка, взлетавшая до коленей, когда она кружилась, а соски ее были твердыми и черными. Он дружелюбно улыбнулся в ответ на ее взгляд, и она тут же одарила его жарко сверкнувшей ухмылкой белых зубов, от которой у него перехватило дыхание, и хищным взглядом, говорившим: сегодня ночью ты мой,

Рассмеявшись, Минотавр подбросил рубаху в воздух. Нырнув в толпу танцующих, он склонился к ногам женщины и одним движением поднял ее в воздух, отняв у партнера, одной рукой обхватив лодыжки, а другой - придерживая ее за спину. Она ахнула, рассмеялась, восстановила равновесие так, что он смог убрать одну руку и поднять ее еще выше, и она стояла одной ногой на ладони его огромной волосатой руки.

- Я сильный! - вскричал он.

Вся толпа - даже оставленный женщиной партнер - весело зашумели и затопали. Арлекин подстегнул музыкантов. Приподняв юбки, женщина взмахнула свободной ногой так высоко, что зацепила пальцем потолочную балку. Откинув назад голову, она рассмеялась.

Вокруг них закружились танцоры. Всего какое-то мгновение жизнь казалась яркой, насыщенной, приятной. А потом…

По толпе прошло дуновение прохладного воздуха. Случайное движение, легкое смещение красок заставили Минотавра взглянуть на вход. Мелькнул искусственный свет улицы, и дверь закрылась.

Вошла Женщина.

Лицо ее скрывалось под серебряной филигранной маской, и груди тоже были закрыты. Красный шелк облегал ее тело от плеча до щиколотки, то обволакивая бедро, то открывая его. Глаза ее были влажного, насыщенного зеленого цвета. В ее походке ощущалась уверенная и чувственная сила, и она знала, что танцующие перед ней расступятся. Никому и в голову не пришло, что это смертная.

Минотавр был оглушен. Химические и гормональные балансы пришли в движение, готовясь к предстоящему соединению. Его руки бессильно опустились. Сердито взвизгнув, женщина, которую он поднимал в воздух, подпрыгнула, взмахнув руками, чтобы не упасть. Минотавр этого не заметил. Широко раскрыв беззащитные глаза, он шагнул вперед, к бессмертной.

Серебряная маска направилась прямо к нему. Зеленые глаза насмехались, дразнили, сулили.

Позади него Арлекин незамеченным соскользнул на пол. Он нежно обхватил длинными пальцами дубинку и опустил ее- вниз, стремительно и неожиданно сильно, на затылок Минотавра.

Яркие вспышки света полыхнули в глазах Минотавра. Пол в зале лишился цвета и побелел. Он упал.

По указанию Минотавра Ярроу привела его к скалам в окрестностях города. Там была площадь, выходившая на океан. Он отослал девочку.

Несмотря на ноющую боль в каждое косточке, он медленно присел и бережно разложил перед собой небольшой кусок белой ткани. Теперь он был нищим.

Соленый бриз порывами долетал с океана, и он ощущал кобальтовую синеву неба над головой и прохладные кучевые облака, пробегавшие перед солнцем. Прохожих было мало, в основном грязные фермеры, вряд ли склонные проявлять щедрость. За час на его белую ткань падало не больше одной монетки..

Но он предпочитал, чтоб было именно так. Деньги его не интересовали, а нищим стал лишь потому, что его существование требовало какой-то роли. Он пришел, чтобы вспоминать, готовиться к смерти и прощаться с приметами жизни;

Времена изменились. В центре этой самой площади стоял алтарь, на котором когда-то приносили в жертву детей. Он сам видел, как юных забирали из домов или школ по произвольному выбору жестоких Владык. Они визжали как поросята, когда жрецы в золотых масках вздымали бронзовые ножи к полуденному солнцу. По таким поводам всегда собирались большие толпы. Минотавр ни разу не смог понять, присутствуют ли при этом родители.

Это было лишь одно из средств, которыми Боги напоминали своим подданным, что быть человеком часто больно и трагично.

- Эй, так весь день проспишь. Пора начинать репетицию. Очнувшись, Минотавр обнаружил себя распростертым на

деревянном полу небольшого фургона. Арлекин, что сидел рядом, скрестив ноги, сунул ему в руку кувшин вина.

Минотавр с трудом сосредоточил взгляд на Арлекине, Он потянулся к горлу Арлекина, но в руке у него оказался всего лишь кувшин. Он покосился на него. День уже был жарким, а в горле у него было сухо, как в пустыне Северне. Тело его содрогалось от последствий гормональной бури. Он поднес вино к губам.

Химический дисбаланс сместился, обнаружив новую точку равновесия.

- Браво! - Арлекин поднял Минотавра на ноги и похлопал по спине. - Мы с тобой отлично подружимся. Если повезет, мы даже поможем друг другу, верно?

Для Минотавра это была новая мысль, беспокойная, возможно, даже кощунственная. Но он робко улыбнулся и склонил голову.

- Конечно, - произнес он.

Солнце опускалось. Минотавр ощущал, как с моря веет прохладой, слышал, как люди спешат разойтись по домам. Он тщательно завернул монетки в кусок ткани и прикрепил сверток к поясу. Он поднялся, устало опершись на посох. Ярроу еще не пришла за ним, чему он был рад: он надеялся, что она ушла насовсем, забыла про него, навсегда его оставила. Но ритм городской жизни требовал, чтобы он уходил, хотя идти ему было некуда, и он подчинился.

Он направился в город, поворачивая по пути совершенно произвольно. Нельзя было сказать, что он заблудился, потому что любое место для него было ничем не хуже другого.

Однако в здании, двери которого никогда не запирались, а окна не закрывались ставнями, он оказался по ошибке. Он вошел, решив, что выйдет в очередной переулок. Ни одна дверь не препятствовала продвижению по коридорам или в комнаты. Тем не менее он ощущал вокруг себя замкнутое пространство. В коридорах пахло - это была вонь от мужских и женских тел, перемешанная с почти забивавшим ее запахом насекомых, отдававшим чем-то огромным и неявным.

Он остановился. Рядом с ним ощущалось движение. Послышалось шлепанье босых ног по каменному полу, медленное дыхание многочисленных людей и - снова - ленивое перемещение существ, превосходящих размерами все остальное, издававшее запахи. Люди продолжали собираться - их стало двенадцать, восемнадцать, подошли еще. Они окружили его. Он сумел определить, что все они обнажены, поскольку н amp; было слышно шуршания ткани. Некоторые шли, словно в беспамятстве. Ему показалось, будто он слышит, что в отдалении кто-то ползет.

-  Кто вы?

Один из собравшихся издал какой-то нечленораздельный звук, умолк, сглотнул слюну, попытался заговорить снова.

- Зачем пришел ты в Улей? - Голос его звучал с усилием, словно он отвык разговаривать. - Зачем ты здесь? Ты - создание старых времен, времен Владык. Это место не для тебя.

- Я не туда свернул, - просто ответил Минотавр и затем, не услышав ответа, спросил: - Кто вы? Почему вы живете с насекомыми?

Какая-то из женщин кашлянула, фыркнула, стала издавать какие-то отрывистые звуки. К ней присоединилась еще одна, потом еще и еще. Минотавр вдруг понял, что они над ним смеются.

- Это связано с религией или политикой? - резко спросил он. - Вы стремитесь к совершенству?

- Мы пытаемся стать жертвами, - ответил говоривший. - Это поможет тебе понять? - Он начинал злиться. - Как мы можем объяснить что-то тебе, Ископаемое? Ты ни разу в жизни не совершил ни одного свободного поступка.

И тут, вследствие какого-то внутреннего сдвига, он вдруг захотел, чтобы эти незнакомцы, эти создания поняли его. Это был тот же позыв, который заставил его изливаться перед репортерами, прежде чем Ярроу вывела его с арены.

- У меня был друг; тоже бессмертный, -сказал Минотавр. - Вместе мы обманули подражательный инстинкт, создав свою собственную модель, мы были словно… - Его короткие сильные пальцы сомкнулись и переплелись вокруг посоха. - Вот так. И это действовало, действовало не один год. И лишь когда наши хищники стали Действовать в рамках придуманных нами моделей, мы были побеждены.