Они не были серийными. Не могли быть. Большинство серийных убийц оказывались неспособны обойтись без ритуала поиска добычи, ее выслеживания, охоты… а вовсе не надеялись, что она сама придет к ним, после чего приступали к делу, используя первое, что подвернется под руку. О, таких, кто пытался действовать бессистемно, было очень и очень мало, но в итоге у них все равно неизбежно появлялась некая модель поведения, какой-либо отличительный признак.
— Применение подручного оружия может быть частью его системы, — предположил Шерлок, пытаясь найти логическое объяснение тому, что это все же серийный убийца. Он по-прежнему склонялся к идее, что преступником является какой-то родственник — неизвестный Стюарт или внебрачный ребенок Лэтэма — но необходимо было оставаться открытым и для других возможностей.
— М-м? — сонно протянул Джон. Матрас просел, когда он повернулся на бок, придвигаясь ближе настолько, что на каждом сделанном вдохе одеяло касалось спины Шерлока.
— Это может быть его моделью поведения. Частью ритуала.
— Ритуала секты или ритуала серийного убийцы? — спросил Джон. В свое время они имели дело и с тем, и с другим.
Шерлок замолчал, обдумывая это. Как ни странно, на самом деле они гораздо чаще сталкивались с деятельностью сект, чем серийных убийц. Зачастую причиной этому было желание доведенных до отчаяния родственников спасти своих близких — или уберечь наследство от «пожертвования» на благо учения. Подумав об этом, Шерлок покачал головой. Он давным-давно устранил подобные проблемы, сделав так, что Джон без всяких сложностей получит все его имущество. В то, что Майкрофт будет, к примеру, с должным уважением обращаться с его скрипкой, лабораторией или книгами, не верилось ни капли.
— Ладно, — произнес Джон, переворачиваясь на другой бок, отчего создаваемое его близостью тепло исчезло. — Дай мне знать, если понадобится в кого-нибудь стрелять. И я обязательно пойму, если ты попытаешься стащить мой пистолет, Шерлок. Я сплю очень чутко.
______________________________________________________
От переводчика.
[1] Синапс(ы) — специализированная зона контакта между нейронами или нейронами и другими возбудимыми образованиями, обеспечивающая передачу сигналов с сохранением, изменением или исчезновением ее информационного значения.
========== Глава 5 ==========
Суббота, 6 июля 1946 года
Потянулись месяцы без Гарольда, и Реджи с головой погрузился в бизнес, который пытался развивать, несмотря на огромные суммы, уходившие на оплату работавшим в Лэтэм-холле слугам и заботу о готовом вот-вот появиться на свет ребенке. Он покупал ему и Элеоноре подарки и все время старался себя чем-нибудь занять, каждый выходной приглашая гостей, чтобы заполнить дом смехом и песнями. Но, тем не менее, отсутствие друга воспринималось болезненной пустотой, которая никогда не исчезала, словно фантомные боли после ампутации конечности.
День проходил за днем, но почтальон все так и не приносил вестей о Гарольде, и в итоге Реджи встревожился, что тот не успеет вернуться домой вовремя, чтобы увидеть рождение крестника. Ему не следовало отпускать Гарольда в Индию одного. Это было опасно. Он должен был найти способ удержать его в Англии — или, в крайнем случае, уехать с ним.
А потом, в одну дождливую пятницу, в кабинет Реджи вошел слуга.
— Мистер Стюарт, сэр, один из мальчишек говорит, что по подъездной аллее едет машина.
— Спасибо. Скажи об этом моей жене, — велел Реджи, думая о том, что Элеонора все еще достаточно хорошо себя чувствует, чтобы насладиться ролью хозяйки. По правде говоря, она свыклась с образом жизни помещика куда лучше самого Реджи. Где-то глубоко внутри он все еще оставался клерком, ставшим офицером, хотя теперь у него самого была бухгалтерская фирма. Ну, была у него и Гарольда, поскольку именно Гарольд одолжил денег, чтобы начать бизнес, и получил обратно свои средства, войдя в долю в качестве неактивного компаньона.
Спускаясь по лестнице, Реджи обнаружил, что слуги радостно распахивают двери, приветствуя возвращение никого иного, как Гарольда, загорелого и подтянутого.
— Реджи! — из-за порога крикнул тот и замахал рукой, стоило их глазам встретиться.
— Давно пора! — с облегчением крикнул в ответ Реджи, взволнованный тем, что видит Гарольда живым и очевидно невредимым. Торопливо спустившись, он бегом пересек зал, наплевав на то, чтобы сохранить перед слугами лицо.
Гарольд вновь отвернулся от двери, но, стоило Реджи приблизиться, обернулся, прижимая к груди объемистую черно-оранжевую шкуру.
— Это тебе, Реджи! — пафосно провозгласил он, сваливая ее — добрых десять стоунов, а то и больше — в руки Реджи. Из груды меха вывалилась украшенная длинными клыками и стеклянными глазами голова тигра. Освободившись от ноши, Гарольд обнял Реджи за плечи и в знак приветствия поцеловал в щеку.
— Я тоже по тебе соскучился, старина, — озадаченно произнес Реджи. — Ты пьян? В два часа дня?
— Ага! — объявил Гарольд, и его дыхание немедленно подтвердило сказанное. — Два часа дня, мать мою за ногу. В Бомбее сейчас как минимум шесть вечера. А то и семь, — Он с силой хлопнул Реджи по спине — так сильно, что тот пошатнулся. — Как там твоя жена, все в порядке? Тут, случаем, маленькие Стюартики до срока не расплодились, а?
— Нет. Нет, с ней все в порядке, — Реджи с трудом рассмеялся и наконец-то отдал шкуру стоявшему рядом слуге. — Здорово, что ты вернулся, Гарольд.
Гарольд залихватски усмехнулся, а затем предостерегающе погрозил слуге пальцем.
— Не потеряй! — крикнул он и, обернувшись к Реджи, театральным шепотом добавил: — Как только Элеонора разберется с этим парнем, постели шкуру в спальне и сделай мне на ней крестника. Тогда получится, будто я там прямо с вами.
~~~
Суббота, 27 октября 2012 года
Дни, когда Джон просыпался в тишине, бывали нечасто. Впрочем, если такое случалось, то стоило начать понимать, где он, осознавать, что сердце не колотится как угорелое в самом горле после очередного кошмара, — и Джон не спешил подниматься. Просто так он мог сполна насладиться теплыми простынями, мягкими подушками и уверенностью, что хотя бы сейчас в него никто не стреляет.
Еще реже бывали дни, когда Джон, мирно проснувшись, обнаруживал, что он не один. Прошел уже не один год с тех пор, как он прекратил даже делать вид, что встречается с кем-то. Причиной этому послужило осознание, что его чувства к Шерлоку безнадежно стойки, а не исчезнут из его жизни так же, как появились. Большинство романов теперь длилось не больше, чем требуется на то, что добраться из паба до постели, а затем уйти, прежде чем займется рассвет. Некоторые продолжались дольше, растянувшись на всю ночь, и тогда Джон задремывал рядом с незнакомкой.
Но сегодня он, вроде бы, ни с кем не оставался.
От этой мысли сердце Джона пропустило удар, в крови закипел адреналин, заставляя окончательно проснуться. Рука скользнула под подушку справа, пальцы нащупали пистолет. Кто бы ни лежал рядом, он доверял ему достаточно, чтобы заснуть с оружием — а под эту категорию подпадал только один человек.
— Боже, — пробормотал Джон, переворачиваясь на другой бок и утыкаясь взглядом в худое костлявое тело, не имевшее никаких прав находиться в его постели, и не важно, что Джон был очень даже не против обратного. — Шерлок.
За последние пять лет после решения, что череп является недостаточно хорошим слушателем, подобное случалось с дюжину раз. У Шерлока возникала необходимость подумать вслух, и это желание приводило его в спальню Джона. Да уж, комплимент: во сне Джон слушал лучше человеческого черепа. Здорово.
Высвободив руки из-под одеяла, которое Шерлок придавил с одной стороны, навалившись на него, Джон ткнул того в плечо.
— Просыпайся.
Шерлок глубоко вдохнул, глубже, чем это бывает во сне, приоткрыл глаза, а затем издал слабый мелодичный звук, отчего Джону страшно захотелось сравнить его с котом. Впрочем, когда он последний раз сделал это, Шерлок разразился отповедью на тему, что кошки — не обладающие разумом проводники хаоса, а вовсе не организованные логичные мыслители.
