— Что творится? — ей почему-то стало страшно от его тона.

— Много неблаговидных вещей. Особенно между подростками, у которых бушуют гормоны, — добавил он и выразительно посмотрел на неё, а видя, что она не понимает, или просто отказывается понимать, продолжил: — Как видишь, природа не обделила меня внешностью, и в подростковом возрасте я многим девочкам кружил голову. И мне не требовалось их любить, чтобы получить то, что требовало тело. Девчонки сами ко мне тянулись и успевали надоесть мне физически ещё до того, как я мог бы к ним что-нибудь ощутить.

— Ооо, — до Виви дошло, что вероятно её босс начал достаточно рано половую жизнь и часто меняя девушек, не испытывал к ним никаких чувств.

— Впрочем, и девушки у нас не особо страдали от этого, — добавил Яров. — К сожалению, отсутствие контроля со стороны взрослых часто ведёт к распущенности. И мы, и так, не зная родительской любви, не видя примеров их чувств перед глазами, часто сами не умели любить. А точнее считали, что физический акт и есть любовь. Чувства же, как уже говорил, у нас было не принято проявлять с детства.

— И в сколько лет ты узнал все стороны физической любви? — спросила Виви, не уверенная, что хочет знать этот ответ.

— Девственности я лишился в тринадцать с половиной лет, на Новый год, — Яров насмешливо посмотрел на неё. — Так с праздником меня поздравила одна девушка из старшей группы.

— Аааа, ясно, — пробормотала Виви, испытывая лёгкий шок.

— А ты во сколько? — спросил Яров.

— В семнадцать, — ответила Виви, всё ещё думая о детстве босса и пытаясь его представить в тот момент.

— И кто был тот счастливчик? — тот не унимался.

— Мой одноклассник, — Виви решила быть откровенной, раз уж Яров рассказывает ей всё. — Всё банально. Он долго за мной ухаживал, а как только соблазнил, сразу испарился. Но я была не против. Первый опыт был отвратительным, и я не хотела его видеть.

Но сама в этот момент задумалась не о своём первом опыте, а о Ярове. «А может в этом кроется причина из-за которой он выбрал вначале путь мальчика-жиголо?» «Он сам сказал — у него не было примеров любви перед глазами. Он не испытывал любви ни к кому, и не чувствовал её от других. И поэтому такой вот стал. И в молодости поэтому выбрал ту дорогу, считая её самой простой, чтобы собрать начальный капитал и открыть уже своё дело, таким образом добившись полной независимости».

— А потом? Кто был следующий? — Ярова, похоже, зацепил вопрос о количестве партнёров Виви и он придвинулся к ней.

— Потом был парень из нашей танцевальной школы, — честно ответила она. — Но мы встречались всего полгода, а затем он уехал учиться в Германию.

— Следующий?

— А следующим был мой муж. А теперь вот ты, — серьёзно продолжила она. — А у тебя?

— Что у меня? — Яров похабно улыбнулся. — Хочешь знать всех моих сексуальных партнёрш? Думаешь, я их вспомню?

— Нет, не всех. Хочу знать, как ты решился стать мальчиком-жиголо. Кто-то же тебя надоумил на это, — произнесла Виви и выдвинула предположение, которое считала самым подходящим. — Тебя приметила какая-нибудь дамочка, когда ты выпустился из детского дома, и соблазнила подарками и деньгами?

— Ооо, Виви, неужели я выгляжу, как жертва соблазнения? — он прищурился и в глазах снова появился лёд. — Думаешь, что я невинный мальчик, соблазнённый взрослой женщиной? Извини, нет. Жертвы первые ломаются в детском доме, и я никогда таким не был. Я боец по натуре и завоеватель. И это не меня соблазнили, а я. На спор. Одну спонсоршу, ещё до выпуска из детдома. И ещё два года потом жил с ней, когда нас выпустили в свободную жизнь. Я её трахал, а она оплачивала моё обучение в одном престижном университете, куда бы я, даже со своим немалым уровнем знаний не поступил, не имея блата и толстого кошелька. А потом я занялся её лучшей подругой, и уже она стала оплачивать моё обучение взамен на жаркие ночи. Следом появилась ещё одна пассия, у которой я ещё научился и азам управления бизнесом и у которой работал не только ночами в спальне, а и на фирме набирался опыта. Затем была ещё одна богатая дамочка, которая не только финансово меня поддерживала, а даже доверила управление одной из её дочерних компаний…

«Яров начал злиться. И опять этот циничный тон, за которым он и прежде прятался… Лучше прекратить разговор… На сегодня хватит. И так получила массу информации, которую необходимо обдумать», — решила Виви и, перебив, сухо сказала:

— Хватит. Мне необязательно перечислять всех…

— А почему? Ты же хотела узнать меня лучше. Вот, пожалуйста! Я тебе рассказываю всё. Или уже не нравится? — он холодно чеканил каждое слово и сев прямо, больно обхватил её запястье. — А хочешь, и покажу, что я иногда для них делал… Впрочем, я часть тебе и так уже показывал. Только вот с тобой от этого испытывал удовольствие, а с ними отвращение. Но иногда я на них отыгрывался, ведя себя грубо. И сейчас могу отыграться на тебе, чтобы ты поняла — не стоит меня вызывать на откровенность!

«Бог мой, куда я влезла со своими вопросами?!» — пронеслось в голове у Виви и она испугано уставилась на мужчину, глаза которого сейчас просто замораживали, а в словах таилось столько скрытой угрозы, что по коже бежал мороз.

— Иди-ка сюда, — он дёрнул её на себя и вода в ванне пошла волной, расплёскиваясь наружу. — Познакомлю тебя с другой своей стороной, которая вряд ли тебе понравится!

«Прошлое Ярова с его дамочками — табу!» — сказала себе Виви, а потом, не зная, чего ожидать и боясь такого Ярова, действуя интуитивно, приложила свободную ладонь к его щеке и мягко произнесла:

— Яр, что с тобой? Ты ведь не такой. Да, ты циник, глубоко разочарованный в жизни. Но ты не такой грубый, как хочешь сейчас казаться. Это не ты. Эта маска, за которой ты прятался, когда было совсем плохо. Но я не хочу тебе причинять боль. Не нужно от меня ею прикрываться. Пожалуйста! — она умоляюще посмотрела на него и Яров, к её облегчению, замер.

Несколько долгих мгновений он холодно смотрел на неё, а затем отвёл взгляд и, закрыв глаза, тихо сказал:

— Виви, больше никогда не лезь в мою жизнь в период детдома и пока я не встал на ноги. Не заставляй меня её вспоминать. Я отвечу на любые вопросы, касающиеся моей нынешней жизни, но не той.

— Хорошо, — ласково ответила она и погладила его по щеке, а чтобы выйти из ситуации, добродушно предложила: — Пошли в душ. Мне надо тебе ещё уши помыть, а то ты иногда плохо слышишь. А заодно и кое-что ниже. Ведь ты особенно настаивал на этом и в прошлый раз, и в этот.

Мужчина дёрнулся, услышав её первые слова, а потом открыл глаза и задумчиво посмотрел на неё, и в этот раз взгляд был тёплым и добрым.

— Что ж, пошли, — он кивнул, а в голосе проскользнула усталость.

«Точно, прошлое — табу! Не стоит возвращать туда Яра и самой лезть. Для него это слишком больно. Впрочем, как и моё прошлое — для меня. Куда важнее — это настоящее. И лучше сосредоточусь на нём!» — приказала она себе и, поднявшись, протянула руку мужчине.

А он в этот момент подумал: «Так странно… Всего пару минут назад, вернувшись из-за вопросов не в лучшие свои годы, я горел злобой… Тем чувством, которое помогало мне в детдоме и в юности не сойти с ума от количества грязи. Но которое, одновременно и заставляло меня скатываться в чёрную пропасть, из которой я потом долго выбирался. И которая периодически пыталась меня поглотить уже в новой жизни. И всегда, когда это случалось, я долго горел ненавистью, и требовалось время, чтобы избавиться от черноты в душе. А сейчас… Виви просто приложила руку к моей щеке и ласково на меня посмотрела. И всё… Всё мгновенно ушло. Растворилось. И снова на душе спокойно, и нет страхов и омерзения к самому себе… Странно Виви на меня действует… Очень странно».

Встав на беговую дорожку и выбрав скоростной режим, Виви покосилась на Ярова, который сейчас находился за одним из силовых тренажёров.

Сегодня была суббота. Именно тот день, когда он проводил полную тренировку, и она решила к нему присоединиться, потому что за неделю была только раз в тренажёрном зале. «А сейчас особенно не стоит расслабляться. Раньше я держала форму только ради себя, а сейчас и ради мужчины, который рядом. Впрочем, если учесть количество секса и то, сколько мы калорий сжигаем, занимаясь им, я пока могу не волноваться о лишних килограммах. Тут как бы не похудеть», — Виви улыбнулась, вспоминая ночь.