«А вообще кое в чём послушаю Ярова. Не буду сейчас приниматься за дела по дому, а возьму и приму ванну. Расслаблюсь и снова поухаживаю за собой, а потом уже уберу на кухне. И всё-таки приготовлю обед… Любимые блюда Ярова», — сказала она себе и, наевшись, поднялась.

В ванне, налив побольше пены, она по подбородок погрузилась в воду и закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. И опять вернулась воспоминаниями в ночь и утро.

«А может рассмотреть одно предложение босса?» — она вспомнила о сказанных им словах и покосилась на свою бритву. «Взять и удалить все волосы?.. Интересно, как он воспримет, что я прислушалась к его словам?.. Хотя, и представлять не нужно. Ему точно понравится», — Виви расплылась в улыбке. «Явно ведь любит полностью выбритых. Как он там сказал, любит видеть абсолютно всё?.. Вот пусть и рассматривает!» — в Виви всё больше просыпалась та шаловливая девчонка, какой она была в молодости.

И это было прекрасное чувство — свободы, радости, бесшабашности. Именно всё то, чего ей давно уже не хватало. «Хочу побыть немного сумасшедшей. Имею право, после всего случившегося и пережитой катастрофы в семейной жизни. И тем более, после всего того, что последовало дальше. Мне нужно вспомнить, какой я когда-то была. Как умела испытывать счастье, как шла с улыбкой по жизни, как была открыта всему новому и будоражащему, как смотрела на мир и видела его не в чёрно-серых тонах, а цветным, с множеством самых ярких красок», — сказала она себе и когда вода остыла, выбралась из ванны и пошла в душевую кабинку, прихватив с собой бритву.

А уже через час прислушивалась к своим ощущениям, когда выйдя из ванной комнаты, выполнила все процедуры по уходу за телом и надела нижнее бельё. «Чёрт, а всё сейчас воспринимается очень волнительно… Мягкая ткань белья трётся о гладкую кожу, и какие только мысли не начинают бродить в голове. К этим ощущениям, наверное, нужно привыкнуть…» — она глубоко вздохнула, пытаясь не думать о возросшей чувствительности.

И отвлеклась от этих мыслей, только когда остановилась у шкафа, раздумывая — что же надеть. «Как там Яров сказал — порвёт всю мою одежду, если натяну юбку и блузку?.. Ну-ну, посмотрим. А заодно и подразним его. А то увидев, что я побрилась, решит ещё, что я буду покорной и послушной. Но я умею и бунтовать… Так что точно надену юбку и блузку, чтобы он позлился, а когда он заставит снять эту одежду, получит бонус в виде полного отсутствия волос на интимном месте», — она в очередной раз улыбнулась, подсознательно отметив, что давно так много и так искренне не улыбалась.

«А теперь можно убрать на кухне и готовить обед», — решила она, на всякий пожарный выбрав из одежды не самые свои любимые вещи, и двинулась на кухню.

Там, включив один из музыкальных каналов, она, пританцовывая, принялась за работу, пребывая в чудесном настроении и думая только о приятных вещах.

Но в одно мгновение всё хорошее настроение испарилось, когда она мельком бросила взгляд на телевизор, чтобы посмотреть, какая следующая песня зазвучит и, увидев «Loboda «К чёрту любовь» ", услышала в голове злой голос: «Ха-ха, песенка про тебя и твоё будущее. Так и ты потом будешь говорить себе, чтобы унять боль, когда твой босс опять побежит по своим молодым шлюшкам! Надолго ты его не задержишь! И что будешь делать потом? Ждать момента, когда он найдёт для тебя время между трахом с молодыми шалавами?»

Виви резко стало нехорошо и сев, она глубоко задышала, против воли вспоминая слова песни, которую уже не раз слышала. Но теперь они обрели для неё смысл.

"«Я с закрытыми глазами, прямо в пропасть между нами. И покорно вниз до дна. В чём, скажи, моя вина? Кто же мы теперь друг другу?» — а ведь действительно покорно. Я почти не сопротивлялась… И кто мы теперь друг другу?» "— пронеслось в мыслях. "«Ложь, звонки и всё по кругу», — и ещё по какому кругу! По адскому. Который я проходила с мужем, когда поняла, что он изменяет мне… «Притворяюсь будто я, больше не люблю тебя», — а если я влюблюсь в Ярова? Что тогда?» "— Виви стало страшно.

"«А может к чёрту любовь?! Всё хорошо, ты держись. Раздевайся, ложись, раз пришёл!» — буду так говорить себе, когда Яров будет вспоминать обо мне, выделяя время между его обычными развлечениями?» — сердце болезненно сжалось.

«Полночь, кофе, сигареты… Я не знаю с кем и где ты. Ранит и сбивает с ног, ревность как электрошок», — неумолимо неслось из динамика телевизора, и Виви подумала: «Буду ведь ждать его в этом доме, мучаясь от ревности и думая, где он и с кем, когда он начнёт задерживаться. И это в лучшем случае. Яров ведь может и, не стесняясь, привести кого-то в дом, и мне останется только слушать стоны сверху». От этой мысли она задрожала и почувствовала, что её уже мутит от отвращения.

"«Сердце молча возвращаю, не могу ходить по краю», — я уже хожу по краю!» "— поняла она. "«Как же мне тебя забыть? Взять, стереть и разлюбить?» — этот вопрос в скором времени может стать для меня самым главным!»

"«А может к чёрту любовь?!» — или меня пронесёт и именно так необходимо сразу себя настраивать? Хватит ума не влюбиться в Ярова? Я же знаю, какой он и иллюзий у меня быть не может».

"«Просто вышло так, не знаю с кем ты, где ты, как! И сколько поцелуев на твоих губах», — это меня будет волновать всегда, независимо от того какие чувства я позволю себе с Яровым» ", — осознала она. "«Сколько же ночей с ума сходила в темноте», — и вот это у меня впереди» ", — Виви зажмурилась.

Сердце всё тяжелее билось в груди, а мысли не щадили и не выдержав, она застонала вслух:

— Пожалуйста, не нужно! — а потом схватила пульт от телевизора и, переключив на другой канал, сделала звук максимально громким, чтобы заглушить свои неприятные мысли.

«Вообще, всё к чёрту! Не хочу сейчас думать о будущем! Хочу о настоящем! Имею право на маленькие моменты счастья и беззаботности!» — наконец смогла сказать она себе и, поднявшись, подошла к разделочному столу, чтобы продолжить приготовление обеда. И всеми силами стараясь вернуть себе как раз то настроение, что было до этого. «Сейчас сосредоточусь только на хорошем», — приказала она себе, вызывая в памяти воспоминания о ночи, об утре, и как они завтракали с Яровым, и как он после прощался с ней.

И, хоть с большим трудом, ей удалось вернуть хорошее настроение. «Лучше думать о том, как босс вернётся домой и как отреагирует на одежду, а потом и на полное избавление от волос ниже пояса», — Виви, наконец, смогла улыбнуться.

А вот Яров в этот момент совсем не хотел улыбаться, хотя контракт был подписан. Сейчас он стоял у большого окна в переговорной, и потягивал из бокала шампанское, открытое в честь подписания. А не улыбался, потому что напротив него стояла госпожа Штейн и настырно выдвигала предложения:

— Может, отметим сделку в ресторане сегодня вечером?

— Извини, Ангелина, я сегодня занят, — ответил Яров, бросив равнодушный взгляд на холёную брюнетку.

Сегодня на ней была одета узкая юбка, лёгкий жакет с глубоким декольте, демонстрирующим полные и возможно силиконовые, из-за идеальности, груди, а дополняли образ туфли на высокой шпильке. Ну и, конечно же, волосы были аккуратно уложены, на лице хороший макияж, и купалась женщина в облаке дорогого парфюма.

«Но всё это вкупе так до блевоты скучно. Холёная, стервозная кукла, вытряхнувшая из своего мужа-немца немало бабла, она теперь ищет себе в постель жеребца, который будет её жарить ночами напролёт. И возможно, я бы подумал о том, чтобы поставить её пару раз раком и жёстко отодрать, только ради того, чтобы она отстала и знала, кто здесь хозяин и что ко мне лезть не стоит… Но не хочу. Хочу одну Виви», — у него всё перед глазами стояла сцена, как они прощались перед его выездом на работу.

«Она живая, весёлая, местами дерзкая, а местами послушная женщина. И такая сексуальная… И одновременно домашняя, тёплая, манящая… Бля, я постоянно хочу её целовать, хочу быть рядом с ней, хочу смотреть на неё, чувствовать её запах… О да, запах», — он поднёс к губам бокал и, казалось, снова ощутил его от пальца, который побывал в Виви перед уходом из дома. Яров специально не мыл руки с момента отъезда из дома, и специально часто подносил руку к носу, чтобы вспомнить, что творил ночью.