- А у лорда Сальвера есть имя? -- полюбопытствовала я, попытавшись привести мальчишку в чувство
- Не знаю, -- заревел он.
Из мальчишки, имя которого я так и не вспомнила, как ни пыталась, удалось вытянуть, что лорд Сальвер вскоре будет здесь. Снова этот грубиян будет называть меня ведьмой. Обидно. Придумать бы что-нибудь такое, чтобы он раз и навсегда забыл о моем существовании на протяжении всей своей жизни и не вспоминал до глубокой старости, и даже дольше. За окном послышался шум, и через оконную желтую пленку я смогла различить табун несущихся ко мне деревенских. Во главе табуна староста Бруно и другой, неизвестный мне лорд, благородность которого я признала только по наличию расшитой тулузы и уложенных длинных волос; деревенские стригут волосы коротко, даже женщины. Если волосы у человека длинные, то он либо из богатых, либо позер. Я же всегда хотела длинные волосы, но они ужасно секлись, путались и мешали на работе -- раньше я всегда носила каре, а тут отрастила в метр.
Вся процессия ввалилась в мою избушку. Какое-то панически-сдержанное состояние Бруно пугало, а неизвестный лорд в этой компании был единственным, кто оставался холоден и спокоен. Если бы я не прожила в этом мирке сорок лет, могла бы даже предположить их с Сальвером родство по небольшому внешнему сходству, но нет. Все сходство заключается в стиле и поведении -- одна система воспитания высокородных и одни модные тенденции -- не более того. Второй лорд мог максимум оказаться товарищем или другом тому грубияну.
- Алено! -- воскликнул лорд. -- Сделай хоть что-нибудь! Реймун умирает!
- Мм? Знакомое имя, -- отстранённо заметила я и меланхолично обернулась к печке.
На печи возлежал уже известный мне грубиян. Памятуя о насланной на него "порче", я с ехидством подметила, что горячая печка -- это последнее, что нужно его опаленным перцем спине и груди. Синяя тулуза около шеи обагрена. Красное пятно разлилось по пушистому воротнику меховой накидки, и это пятно казалось пятном густой гуашевой краски. Оторвать взгляда от крови было невозможно, хотя осознание ранения пришло намного позже, когда неизвестный лорд насильно повернул меня за плечо и что-то весьма недовольно пробубнил. По крайней мере, мне так послышалось.
- Идиоты! -- воскликнула я, игнорируя факт, что такого слова никто из присутствующих не знает. -- Переносите его на стол. Сейчас же! Пусть остаются только староста Бруно и почтеннейший лорд. Остальные пошли вон!
Лорда-грубияна по моему приказу переложили на толстую ткань, которую я до сих пор не убрала после роковой глажки, и вышли из избушки. Остались четверо: я, названные мною ранее и лорд Сальвер. Острое лицо, не лишенное детской мягкости, покрыто инеем, зубы сжаты и обветренные губы прокушены дважды. У корней волос на лбу подтаивают крошечные льдинки. Сзади на шее разрыв тканей с возможным переломом или трещиной в основании черепа, а спереди к ключицам тянутся алые пятна аллергической реакции на эфирное масло перечных семечек.
Температура тела стремительно падает. Неизвестный лорд, назвавшийся Пешем, взялся помогать в избушке, добавляя в печь дров и подавая полотенца и различные склянки. Бруно послали за водой, уксусом, жирной сметаной и за чистым тряпьем на обмывание и перевязку. Также его просили найти людей для пополнения запаса дров. Для чего мне уксус и сметана никто не понял, но противиться и задавать вопросы не стали. Пеш не верил, каждый его взгляд выражал сомнение, но лорд сделать ничего не мог. К тому же, другого лекаря в деревне на данный момент не было.
Остановить кровь оказалось сложно, легче зафиксировать шею. Здесь бы сделать рентген, и тогда станет ясно, имеет ли место быть повреждение черепа или позвоночника. Если нет -- то грубияну очень повезло, если да -- то очень... не повезло. В лучшем случае -- инвалидность, в худшем -- смерть. Будь Сальвер пёсиком или котёнком, или хотя бы заповедным животным, то у него было бы больше шансов выжить. Таких меня хотя бы учили лечить.
С осторожностью снимая с тела тулузу, с ужасом смотрю на воспаленную кожу, изъеденную перечной кислотой, как соляной. И гадать не нужно, что у мальчишки аллергия на перец. Обмазывая повреждённую кожу жирной сметаной, я приказала лорду Пешу рассказывать о произошедшем, а он, проигнорировав мой тон, начал рассказ. Его давнего друга Реймуна что-то взбесило (кто-то и, скорее всего, я), и он решил, как можно скорее вернуться в поместье, сделать все дела сначала там, а уж после вернуться в Приючье и разобраться со мной. По дороге он начал чесаться, Дуат (его конь) поскользнулся, а дальше Сальвер некрасиво слетел с лошади, ударившись о лёд. Вот и вся история, но себя винить я не собиралась, ведь мальчишка даже не настоящий, а плод моего больного воображения, как и весь этот мир.
Перелом второго шейного позвонка третьей степени или "перелом палача" -- вот мой вердикт насчёт лорда. Что его ожидает вполне ясно из названия -- с такой травмой не живут даже если она получена при столкновении машины с главным входом самой крутой больницы мира как раз успешно лечащая переломы позвоночника. Но вслух произнести подобное я не посмела. Во-первых, я предположила это только в сравнении с животными, а во-вторых -- и мальчишка-сорванец, и лорд Пеш доступно рассказали, что будет с землями Сальверов, если Реймун умрёт. Его несметные враги будут пытать его родственников и унижать их, издеваться над людьми и грабить не только поместье, но и все подвластные деревни. Вероятно, всё будет сожжено дотла.
Реймун держался как мог, но в сознание не приходил. Шансов, честно говоря, у него нет ни одного. Ни одной миллиардной части процента. То, что мальчишка всё ещё жив -- наверняка дело рук некой "Звезды Истины", в которую верят все аристократы, по словам Паскау. Деревенские называют её ещё проще -- "высшие силы". В дебри здешней религии углубляться не хотелось, а вот вспоминать реальный мир стоило как можно чаще. Ни в коем случае нельзя забывать реальность! Именно там происходит действие всех моих прозаических попыток, причём совершенно неважна их литературная ценность. Главное -- помнить.
***
За прошедшие десять дней состояние больного оставалось стабильно критическим. Произойди нечто подобное в реальном мире, то я бы даже уверовала в силу Звезды Истины, но происходящее всего лишь выдумка. Несмотря на это, угнетающая атмосфера в Приючье достигла апогея: вся деревня и лорд Пеш держали меня в жутчайшем напряжении, ведь Паскау не спешил возвращаться, отчалив в какую-то столицу.
