По прибытию на Камышид все четыре корабля встали в транспортные доки для автоматической разгрузки. Как оно и предполагалосиха, это никаких затруднений не вызвало, потому как станция на то и. Согласно плану, товар следовало переслать в грузовых контейнерах на одну из узловых прожадных станций, где он опять-таки автоматически прожадится. От пушей практически уже требовалосиха только прополоскать пух, проверить корабли и думать о ягоде.

Проверка корабельных систем осуществлялась путём подключения технических служб станции за небольшую мзду - дальше можно было лично пыриться на показатели и прогонять программы. В частности, к аппаратам подъезжала робототележка с аквариумом, в коем зижделся пёстрый ёркунь, рыба с пол-головы размером. Никто до сих пор не мог объяснить точно, однако факт состоял в том, что цвет рыбы находился в прямой зависимости от состояния обмоток активной зоны в моторе. Практически в ста процентах случаев детектор срабатывал, выявляя косяки. К удаче, ёркунь оставался пёстрым и лениво плавал кругами, а не желтел.

Прополоскать пух и привести в годность головы было даже более важным, потому как корабли были отнюдь не развалины и скорее всего, всё с ними и так в порядке. Весь ассортимент хвостов направился в один из планетоидов для проведения общего цоцо. Когда пух набился в вагон электрички, яблоки сообщили, что бельчатины довольно обильно - от ресурсеров были десятеро, да ещё пятеро от ластведжетеблийских. Ржи получилось много как никогда, вслуху того, что она обладает накопительным эффектом. Катясь по смеху, грызи оказались в том планетоиде-цилиндре, где стояла зима. Кто-то зацокнулся было, что может ну её впух, но знавшие грызи объяснили: самое по шерсти, для эт-самого, это промотыляться от зимы до осени. Собственно, так можно сделать и на любой планете, но в космотории это ещё проще.

Для самого же начала пуши вывалили с подъёмника в заснеженый лес, и прыгая по сугробам и проваливаясь по пояс в снега, стали набирать сушняка на костёр. Даром что все они чуть не большую часть жызни провели в металлических банках среди звёзд, однако все прекрасно знали, как обращаться со снегом. Для непривычных голов, как известно, толщенный слой белого плотного пуха представляется вообще непроходимым. Грызи же выбирали места, куда наступать, чтобы не проваливаться, а через рыхлые гребни перекатывались, подложив пушной хвост заместо снегоступов. В любом случае, коряг и веток они набрали достаточно быстро, чтобы даже носы не успели подмёрзнуть - а морозец тут топтался приличный, хотя и без фанатизьма.

Вся древесная дребузня была сложена в кучу, и вскорости в центре поляны весело трещал костёр, на коем взваривали чай и сухпайки. Грызи даже не озирались, ища отличия от обычной планеты, потому как знали, что увидеть их не удастся, да и не хотелосиха их видеть, собственно. Грибыш с Рижей уселись достаточно хорошо и близко к чаю, чтобы быть благопушно настроенными; кроме того, слева был хвост Мелки, а справа Трыфа, на которые можно было дополнительно облокотиться для полной мягкости. Это было давно известно - когда грызи садились в ряд, он превращался в сплошную самоподушку для них, из-за обилия пушнины. Цыцыш, каковой подключился к возне после окончания процедур с мохофермой на Камышиде, и был замечен в компании неизвестной грызунихи, не особо тихо напевал

Собачье, собачье, собачье гуано!

Случилось оно далеко не без плана.

Оно изошло из собачьих нутрей!

С собачьим гуано стало жыть веселей!

- Так, пуховичные звери! - цокнула Мелка, замахав лапами, - Давайте потом покатаемся по смехам!

Это она сделала вовремя, потому как иначе пуховичные звери действительно начали бы травить байки, и рожь полилась бы, как из элеватора, а тут уже не до цоцо. Правда, при этих словах практически все одновременно вспушились, что вызвало новую рожь, но грызи достаточно быстро - минут за десять - взяли себя в лапы. Поскольку пушей было изрядно, пришлосиха применять обычный метод - на середину поставили переносную ЭВМ с включёнными колонками, а цокающий цокал с места, взяв микрофон. Это было более чем полезно в случае с Мелкой, подумал Грибыш, потому как выйди она в центр круга - и грызи скорее уставятся на неё, чем будут слушать соль.

- Таким образом, - продолжила грызуниха, закруглив вступление с вопросами о шерсти и пухе, - Предлагаю окончательно оформить ропирожский мирсовет. Главное, кто в доле?

Это был весьма дельный вопрос, особенно в свете близкого приобретения ягоды. В доле ропирожского совета согласились учавствовать ресурсеры в полном составе и двое из ластведжетеблийских. Ранее согласие отцокивали ещё пуши из научных строителей, те из них, что собирались проводить возле установки многие годы. Они и так взялись бы городить какой-нибудь жым, так что идея с малиной была им в пух. Отказались, в основном воизбежание недоразумений и волокиты, кочевые строители и не менее кочевые ресурсеры - по крайней мере, пока что отказались. Однако все понимали, что главное - это ресурсная партия с Быдрука.

- То, что вы согласны на совместную раскопку огорода, это ваще в пух, - цокнула Мелка.

- Да у нас нет никаких причин не соглашаться, - хмыкнула Ратика, - Проект рассчитан на длительное время, поэтому намордие в системе обитаемых площадей будет более чем в пух.

- Если что, мы могли бы и подождать с малиной, - заметил Грибыш, - Если эт-самое.

- Не стоит, - отмахнулась грызуниха, - Сейчас как раз у нас простой в работе, пока придёт берёзовый блок с оборудованием для постройки шахты. Там какие-то задержки, так что суток на двадцать, пока оно не дотащится на Быдрука, можем сажать ягоды.

- Это в пух, - цокнул Грибыш с исключительным церемономордием.

Мелка не откладывала ни в какие ящики и немедленно связалась с отделом мирового хузяйства Камышида, в чьём ведении находились малины, работавшие в системе. Тамошний грызь слегка приподнял хохолок, услышав вопросы, и подумав, обнадёжил. Нетрудно догадаться, что грызи отнюдь не зажимали ягоды, особенно для других грызей, решивших в инициативном порядке колонизировать систему. Вслуху этого займы на приобретение ягоды были крайне льготными, и хотя озвученные числа не позволяли оплатить ягоду немедленно, шанс на это весьма возрастал. Единственное, чем камышидец нагрузил, так это тем, что в их системе не производятся машинокомплекты для малин, а идёт только планомерная переработка и постройка. Таким образом, передать в ведение ропирожцев мирхуз мог только цельное изделие, а цельное оно весило миллиарды тонн и требовало десяток Ёлок, чтобы допереть его до Ро-Пи в мыслимые сроки.

Мелка ослушала ушами собрание и пришла к выводу, что грызи согласны и на это. Само собой, ведь лишние детали можно просто снять и пустить в утиль, оставив только то, что трудно собрать и произвести. Именно это и было цокнуто вслух, и совет подтвердил, что это в пух. Кроме того, в мирхузе была только одна малина, имевшая восемьдесят процентов выработки ресурса, и шла почти по цене утиля - если упустить её, следующий случай может прийтись на годы после. Камышидец цокнул, что для полной чистоты вопроса придётся подождать с-суток пять, и ропирожцев это устраивало как никогда. Обсудив остающиеся вопросы, пуши практически полным составом пошли "вокруг года", как это называлосиха. Суть состояла в том, что в космотории стоило перейти из одного цилиндра в другой, чтобы сменить время года, и пользуясь этим, грызи проходили весь год за несколько с-суток, прополаскивая пух по нулевому сорту. Впрочем, хоть и полным составом, но не толпой, потому как грызи терпеть не могут толпы - все расползлись в основном двоепушиями. И с Грибышем, как это ни странно, опять попала Рижа, что вряд ли можно признать случайностью.

В цилиндре-планетоиде, где стояла на лапах зима, двоепушие взяло лыжи, благо они валялись возле входа как раз на это случай, и прошло километров двадцать по сугробам через ельники. Вид заснеженного леса, когда солнечные лучи пробиваются через опушённые белым ветки, вызывал ухомотание. Даже неслушая на отсутствие солнечных лучей как таковых - но эрзац был очень близок к оригиналу. Грызи пару раз останавливались, дабы порыться в орешниках и накопать мороженой сушёной крапивы для щей, так что набрали несколько пакетов. Когда холодок стал пробираться под пух, Рижа и Грибыш завернули к подъёмнику и просто отправились туда, где была весна.