Смотрит Леший: детишки у колодца резвятся. Такого веселья не видал он раньше -- ребята в рядок выстроились и друг через дружку перепрыгивают. Те, кто поменьше, на старших с разбега запрыгивают, а потом с них вниз кубарем катятся. И смеются так все весело и озорно.

Вот к колодцу девица подходит, смеется над ребятней. Сама румяная, коса русая до пояса. Зачерпнула девушка воды одно ведро, второе, а потом зачерпнула воды в ладони из ведра да как плеснет ею на ребятню, те разом, как по команде, завизжали и кинулись бежать прочь. Засмеялась девушка, ведра на коромысло повесила и пошла восвояси.

Идет Леший по деревне дальше. Видит: мужики у телеги стоят, головы почесывают. Один колесо держит, второй молотом деревянным примеряется бить. Да, промахнулся видать и как по пальцам товарищу своему ударит, тот аж волком взвыл. А потом схватил палку да как на обидчика своего налетит. Тот, ног не чуя, бежать бросился. Бежит, голосит на всю Воронцовку, к Богу призывает соседа. А тому не до того, палкой размахивает, ревет, как зверь дикий.

Стоит Леший и не знает, что делать-то тут.

-- Не местный что ли? -- раздался вдруг голос сзади.

Оглянулся Леший, а перед ним мужик седой стоит, которого он в лесу видал накануне.

-- Не местный, - ответил хозяин лесной. -- Впервой у вас.

-- Ну а чего ж забыл ты тут? -- мужик глаз прищурил и на Лешего исподлобья глядит.

-- Да ничего не забыл. По свету хожу. Себя ищу, на людей смотрю. А ты кто такой будешь?

-- Я-то, -- отвечает мужик, - Макар. Мельник местный -- зерно мелю, людей кормлю. А где ж себя-то ты, путник, потерял. И как звать-величать тебя?

-- Себя-то я давно потерял, а где - уж и не вспомню. Поэтому и ищу.-- Леший на манер людей улыбнулся, но улыбка его более на волчий оскал походила.

-- А это ж кто? -- и мужик указал на волка.

-- Неужто не видишь, волк, -- ответил Леший.

-- Прям уж так и волк? -- изумился мельник.

-- Прям уж так и волк. -- Леший снова попытался улыбнуться по-человечьи. -- А что тут такого? Он верный друг и товарищ мне, надежнее его в мире целом нет.

-- А скотину он тут нам не перебьет, друг твой?

-- Не его это еда. Он на ваших ручных зверюшек и смотреть не станет -- ответил Леший строго.

-- Ну раз так, то добро пожаловать к нам! Согласишься, может, заночевать у меня? Время-то уж за полдень перевалило. Пойдешь дальше -- ночь тебя в поле настигнет. А места у нас тут неспокойные. Ох, неспокойные.

Мужик притих, опустил лицо и вдруг с глаз его покатились горькие слезы.

-- Ты прости меня, путник. Беда у меня в доме. Пропала дочь моя старшая. Все говорили, что Лешему она приглянулась. Как в лес идет, все грибы да ягоды полные кузова приносит. Зимой поедет за хворостом, так полную кладь привозит тут же. Стоит в лес ей зайти - сани уж полные. И не только хвороста, но и дров. Вот, видать, и потребовал Леший с нее за ухаживания свои. И забрал ее.

Расплакался мужик как дитя малое, в плечо Лешему уткнулся и всем телом содрогается.

-- А когда ж случилось все? -- спрашивает Леший.

-- Да, давеча, -- хлюпает мельник носом, слезы рукавом стирает. -- Снег только сходить стал. Ручьи зазвенели. Аленка сказала, что за водой пойдет. А за окном уж темно стало. Ну, думаю, что случится-то? Ну и отпустил.

Мельник снова разрыдался. Взял Леший Аленкиного отца под руку, так и пошли они не спеша по деревне.

Пришли к дому мельника. А дом самый последний в деревне стоял. От дома хорошо и мельницу его видать. Посадил мельника Леший на крыльцо, а сам стоит, думает, как так Аленка в родной деревне пропасть могла.

Успокоился мельник кое-как, в дом гостя позвал, воду погрел руки обмыть да умыться с дороги, а супруга его на кухне хлопочет уж.

-- Мы дочь много дней искали. По всей округе. По соседним деревням. Но так ничего и не нашли. Как в воду канула.

В комнате появилась бледная худощавая женщина с черной косынкой на волосах.

-- Вон мать и вовсе уж Аленку похоронила. И умом, кажись, тронулась. Как дочь пропала, так пять ночей прорыдала, а потом замолкла сосем. Слова никому не говорит, как язык откусила. Беда за бедой. Одна радость и надежда у меня осталась -- Машунька, дочка младшая. Одна она у меня осталась. Берегу ее теперь - на улицу не пускаю. А то и ее Леший к рукам прибрать захочет, -- голос мельника дрогнул. и он вновь стал утирать горькие слезы своими огромными серыми ладонями.

Весь день и вечер жаловался мельник Лешему на свои беды. Выговориться, видимо, хотел. А Лешему-то и хорошо, что ничего у него не спрашивают, не выведывают.

В деревню ночь пришла. Опустилась тихо на крыши, легла на двор. Тяжестью легла она на грудь и мельнику и семье его. Гостя своего уложили на лавке у печки да и сами ушли спать.

Лежит Леший, в потолок смотрит. Волк за дверью в сенях посапывает, в тепле да сытости -- мельник и про него не забыл, накормил до отвалу.

Вдруг слышит Леший: шуршит что-то на печке. Приподнялся он, вгляделся в темноту, а из темноты на него два глаза горят. Вскочил с лавки Леший, а глаза все ближе. И прямо перед ним так и танцуют, так и пляшут. Пятится Леший, понять не может, что за чертовщина в доме у мельника. "А вдруг Она-то Аленку и украла?" - подумал про себя владыка лесной. Стал пытаться руками схватить, а будто воздух только пальцами разрезает. А глаза-то углями горят и от него уворачиваются. Кружится Леший, скачет, а поймать не может никого. И вдруг прямо перед его лицом - "клац" -- видит волк его стоит, а в зубах его что-то трепыхается, бьется, извивается. Мохнатое что-то, да только не шерстью покрытое, а как будто паклей.

-- Пусти, черт окаянный, -- зашипел этот кто-то.

-- Пусти его, серый, -- сказал Леший товарищу.

Волк пленника отпустил, а сам как будто отплеваться никак не может.

-- Кто ты? Отвечай! -- сказал Леший громко.

-- Я кто? Это ты кто? Какого Лешего из лесу к людям пришел? Что ищешь тут? Слуг себе? Не позволю! -- с этими словами существо невиданное снова бросилось на Лешего. На нем и не сидит, а давит. Рук не чувствует его на себе Леший, а будто душит. Леший на пол повалился, руками машет, и тут опять "клац" зубы волчьи прямо над головой.

Отдышался Леший, смотрит, сидит страж его, во рту врага зажал.

-- Так кто ты? Отвечай! И откуда знаешь, кто я? -- хриплым удушливым голосом наконец-то вымолвил Леший. - Не причиню я вреда никому в этом доме. Помочь я хочу.

-- Помочь, -- зашипел пять враг. А тебе на что? Или освободить Аленку надумал? Или семью воссоединить собрался? - в голосе существа почувствовался смешок. -- К себе всех заберешь?

Последнее слово нападавший произнес с еще большим хрипом и стало понятно, что волку этот разговор изрядно надоел.

-- Ладно, ладно. Потолковать хочешь, так давай толковать, а не глотку грызть.

-- Так, глотку, ты это сам первый начал - сказал Леший шутя. -- Отпусти его, серый.

Волк снова выплюнул пленника.

-- Неужто и впрямь не догадываешься, кто я такой? -- начал тот. -- Я -- Домовик или Домовой - кому как угодно будет... Я дома этого хозяин. За порядком здесь слежу.

-- Плохо, видимо, следишь, раз из дома твоего люди пропадают! -- сердито сказал Леший. -- Нечисть ты, в общем, как и я.

-- Нечисть -- это ты. А я дух. А то, что за Аленкой не уследил, так в этом моей вины нет. Не из дома ее украли. А за порогом бессилен я. Только вот одно теперь меня мучит, что похитителю ее в доме моем нужно? -- Домовой, потирая свою шею, исподлобья поглядел на Лешего.

-- Да не крал я ее. Я ее в лесу ждал только всегда, а она приходить перестала, а потом мужики в лес пришли и меня обвинять в ее пропаже стали. Леший, обессилев после тяжелого дня и не менее тяжелой ночи, опустился на лавку.

-- Ну, раз ты не крал ее, тогда ж кто? -- Домовой замер. Глаза его уже не горели таким страшным огнем, как прежде. Он сидел на стуле напротив Лешего и смотрел на догорающие в печи дрова.

-- Как-то после Масленицы, кажется, приходили в дом мужики да бабы нарядные. Свататься приходили из соседней Ольшанки. Макар наш слушал сватов -- те подарки знатные предлагали, Даже телка давали за Аленку, а она лишь заулыбалась да в сени мышкой прошмыгнула.