Задержавшись на мгновение у двери и не выходя из тени, Сун пристально глядел на море. Он не видел его уже пятнадцать лет, зрелище до сих пор завораживало его. Море напомнило ему о Британии, о том, что жители этого туманного острова, когда-то очень давно поставив море себе на службу, покорили чуть ли не четверть мира. «Лучшей декорации и не придумать», — подумал с удовольствием Сун и вошел в светлую комнату.

Лежавшая на диване девушка быстро подняла свои темные глаза. Она была одного роста с Дони и одета приблизительно так же (в черные брюки и белую блузку), но рядом с ней Дони казалась полноватой. Длинные ноги девушки, ее высокая грудь и небольшая изящная головка с темными коротко подстриженными волосами наводили на мысль о том, что Луиза Тартини была итальянкой не только по имени. Но на самом деле она, так же как и Дони, была албанкой и имела такой же поддельный паспорт. Однако ее характеру не доставало послушности подруги, во взгляде девушки сквозили обида и страх.

Сун, казалось, не замечал этого. Он дружелюбно заговорил:

— Какой чудесный вечер. Ты выглядишь просто обворожительно, моя милая.

— Скучно, — угрюмо отозвалась Луиза и подвинула ноги, чтобы Дони могла сесть рядом. — Для чего мы здесь находимся?

— Как я уже объяснял, ваша главная задача состоит в том, чтобы придавать нашей компании вид отдыхающих. По-моему, это не очень обременительно. Но сегодня круг ваших обязанностей расширится. Ты и Дони поступите в полное распоряжение людей, прибытия которых мы сейчас ожидаем. И это может потребовать от вас небольших жертв.

— Какие люди? — Луиза села, ее плечо коснулось плеча Дони, — Сколько?

— Всего шесть. Двое из них империалисты, и к вам они не будут иметь отношения. Остальные четверо — борцы за мир, выполняющие опасное задание. Вы обе должны будете предоставить им все, что они попросят.

Девушки переглянулись. Луиза безразлично пожала плечами, а Дони, блаженно улыбнувшись, обвила своей смуглой рукой талию подруги.

— А теперь… Евгений, как раз вовремя. Из вас получился превосходный слуга. Вы скоро станете профессионалом!

Четвертый обитатель дома — коренастый, круглоголовый русский — с трудом протиснулся в комнату с подносом, на котором стояли напитки. Евгений Рюмин, бывший сотрудник советского посольства в Пекине, считал, что на прежней службе ему незаслуженно мало платили, к тому же не видел для себя перспектив роста, поэтому около десяти лет тому назад он без особого шума оттуда сбежал. Новые хозяева ценили в Рюмине отсутствие воображения, работоспособность, а также его безграничную жестокость. Эти его качества, а также то, что он был европейцем, сделали его в группе Суна абсолютно незаменимым человеком, которому можно поручить любую работу. Рюмин поставил поднос на приземистый круглый столик и кивком коротко остриженной головы поздоровался с девушками.

Полковник с умиротворением наблюдал, как Луиза взяла рюмку водки со льдом, а Доки — бокал пива. Сам он от спиртного отказался, пространным жестом дал понять русскому, что тот волен выбрать напиток по вкусу.

Заложив руки в карманы, Сун отвернулся и сделал несколько неторопливых шагов в сторону террасы. Постояв какое-то время совершенно неподвижно, он взглянул на часы — пылеводонепроницаемый «Лонжин» в стальном корпусе был у него уже около пятнадцати лет. Прежний владелец часов, капитан Глостерширского полка, погиб на допросе так же отважно, как и все остальные, кто побывал в руках у Суна. Он очень дорожил часами — как памятью, а не как трофеем.

Внезапно обернувшись, Сун коротко отдал приказание.

— Евгений. Свет. Везде.

Рюмин едва успел распробовать пиво.

— Везде?

— Да. То, что невозможно скрыть, следует выставить напоказ. К нам приближаются остальные участники нашего маленького торжества.

Почти у самой вершины холма, возвышавшегося над домом на безымянном островке, под низкорослой смоковницей лежали двое мужчин. Они видели, как терраса и якорная стоянка осветились ярким огнем. Со стороны моря медленным ходом приближалась моторная лодка: мужчины молча и неподвижно ждали, пока она пришвартуется. До их слуха слабо доносился смех и возгласы приветствия. На берег сошли трое — один из них явно нуждался в помощи, двое других, спрыгнув, тут же оказались в объятиях вышедших из дома женщин. Слуга возился с чемоданами; наконец вся компания скрылась в доме. Лодка с легким стрекотом отошла от причала и взяла курс на запад, чтобы, обогнув остров, встать на якорь на общей стоянке, которая находилась посередине вогнутой стороны Вракониса.

Один из мужчин, дежуривших на склоне холма, посмотрел на своего товарища и подал ему знак раскрытой ладонью. Они оба поднялись и продолжили свое утомительное и бесплодное патрулирование. Им предстояло проверить еще одиннадцать точек.

Сун Лян-дан сидел и внимательно разглядывал троих новоприбывших. Он молчал.

Наконец террорист с черными волосами, тот самый, что тридцать часов назад следил за переездом Бонда из Саннингдэйла в Куортердек, открыл рот.

— Бонд, — начал было он, но горло его вдруг пересохло, и он закашлялся. — Бонд ушел от нас в Англии.

Сун кивнул, однако его лицо по-прежнему было бесстрастным.

— Но мы приняли меры, чтобы исправить ошибку. Есть все основания полагать, что через двадцать четыре часа он будет в наших руках, — ею голос звучал как-то деревянно, словно он повторял заученный наизусть текст.

Сун снова кивнул.

— Препарат ГНЦ-16 действует моментально лишь при внутривенном впрыскивании, — вмешался второй мужчина. — Но он так отчаянно сопротивлялся, что мне удалось сделать только внутримышечную инъекцию, в результате чего…

Он замолк на полуслове, стоило лишь Суну едва заметно шевельнуть своей желтой кистью.

— Он бежал, разбив Дойлу лицо так, что это могло привлечь внимание, — продолжал черноволосый. — Поэтому Дойла пришлось ликвидировать на месте. Остальное происходило в строгом соответствии плану. Прием с двойной подменой в аэропорту прошел успешно, и…

Сун опять шевельнул рукой.

— Квантц нашел блестящий выход из положения. Он оставил на теле Дойла ложные улики, — продолжался отчет, — которые, по нашему расчету, обязательно приведут Бонда в поисках шефа в Афины. Подробности находятся здесь, — торопливо, словно стремясь предупредить жест Суна, добавил черноволосый, и протянул запечатанный конверт. — Квантц в данный момент находится в Афинах. Мы приводнились возле мыса Сунион, и он оттуда в резиновой лодке направился к берегу. В Афинах он свяжется с нашими друзьями. В случае, если Бонд не появится в Афинах, Квантц организует похищение одного из британских агентов в Греции и доставит его на остров. Квантц считает, что даже при таких осложняющих обстоятельствах операция достигнет своей основной цели.

Легко постукивая конвертом по колену, Сун еще с полминуты просидел молча. На лицах обоих мужчин выступил пот, они замерли в неловких позах перед полковником. Луиза, сидевшая на диване, украдкой наблюдала за Суном; Дони переводила взгляд с одного мужчины на другого.

Наконец полковник поднял глаза, его пурпурные губы растянулись в улыбке. Напряжение спало, кто-то облегченно выдохнул.

Повернувшись к черноголовому, Сун сказал:

— Что ж, де-Грааф, вам действительно адски не повезло. Но по-моему, вы сделали псе, что в ваших силах, чтобы исправить промах. — Сун не был злопамятен. Кроме того, неизменное правило китайской разведки — поручать различные этапы одной операции независимым подразделениям, управляемым из единого центра — предполагало, что ответственность Суна начиналась и заканчивалась акцией на острове Враконис. Несмотря на жестокое разочарование отсутствием Бонда, Сун не мог дать волю своим чувствам в присутствии европейцев.

— Но теперь вам надо отдохнуть, — продолжал он. — Подробный отчет представите завтра утром. Угощайтесь напитками, Евгений приготовит вам еду по вашему вкусу. Этих девушек зовут Дони и Луиза. Им дано приказание исполнять все ваши прихоти и в любое время. И чуть не забыл…