Бонд сделал последние приготовления. Он приладил оптический прицел к винтовке, поставил визир на 300 ярдов, отыскал на стволе клена выступ для левой руки и, плотно опершись плечом о ствол, осмотрел через прицел группу людей у озера. Затем, расслабив левую руку, он стал наблюдать за ними поверх прицела.
Намечалось нечто вроде состязания в стрельбе между двумя охранниками. Они сменили обоймы в своих автоматах и по приказу Гонзалеса поднялись на каменную дамбу, где встали футах в двадцати друг от друга по разные стороны прыжкового трамплина. Они стояли спиной к озеру, держа оружие на изготовку.
Фон Гаммерштейн подошел к кромке берега; в каждой руке у него покачивалось по бутылке. Женщины за его спиной зажали уши руками. От озера доносился смех, возбужденный испанский говор. Через прицел Бонд видел напряженные, ожидающие лица телохранителей.
Фон Гаммерштейн пролаял приказ, и сразу наступила тишина. Он отвел обе руки назад и стал считать: «Uno… Dos… Tres!»
На счет «tres» бутылки взлетели высоко над озером.
Охранники повернулись, как марионетки, с автоматами, прижатыми к бедрам. В момент, когда они заканчивали поворот, раздались выстрелы. Отразившись от воды, рев автоматных очередей взорвал покой гор. Суматошно крича, с деревьев взлетели птицы, несколько мелких веточек, срезанных пулями, забарабанили по зеркалу озера. Левая бутылка рассыпалась в пыль; правая, задетая лишь одной пулей, развалилась надвое секундой позже. Осколки шлепнулись на середину озера и с бульканьем утонули. Стрелок слева выиграл. Клубы порохового дыма над ними слились и, отнесенные ветерком, рассеялись над лужайкой. Горное эхо продолжало мягко рокотать в наступившей тишине. Охранники спустилась с дамбы на траву: передний шел со сдерживаемой хитрой улыбкой, последний выглядел мрачно. Фон Гаммерштейн кивком подозвал двух девушек. Они подошли с явной неохотой, волоча ноги по траве и надувшись. Фон Гаммерштейн спросил что-то у победителя. Тот кивнул на женщину слева. Она угрюмо посмотрела на него исподлобья. Гонзалес и фон Гаммерштейн расхохотались. Последний шлепнул девушку, как кобылу, и произнес несколько слов. Бонд разобрал только: «una noche»[10]. Она подняла на него глаза и покорно кивнула. Затем группа на берегу распалась. Женщина-«приз», быстро разбежавшись, нырнула в озеро, наверное стараясь держаться подальше от охранника, выигравшего ее. Ее подруга последовала за ней. Они плыли через озеро, злобно переругиваясь друг с дружкой. Майор Гонзалес снял пиджак, аккуратно сложил его на траве и сел сверху. Вокруг плеча майора виднелись ремни кобуры, а из-под мышки торчала рукоятка автоматического пистолета среднего калибра. Он наблюдал, как фон Гаммерштейн снял часы и пошел по дамбе к трамплину. Баюкая автоматы на груди, телохранители с берега следили за фон Гаммерштейном и двумя девушками, которые заплыли уже на середину озера и направлялись к его противоположному берегу. Время от времени один из охранников поворачивался назад и обводил внимательным взглядом дом и сад вокруг него. Бонд подумал, что именно по этой причине фон Гаммерштейн до сих пор оставался живым. Он брал на себя труд постоянно заботиться о собственной безопасности.
Теперь немец подошел к трамплину, прошел по доске до края и встал здесь, смотря вниз, в воду. Бонд плотнее уперся плечом в приклад «сэвиджа» и поднял предохранитель. Его глаза превратились в безжалостные щелки. Сейчас в любую секунду можно было ждать развязки. Палец Бонда лег на предохранительную скобу курка. Какого черта она медлит?
Наконец фон Гаммерштейн решился. Он слегка согнул колени и отвел руки назад. Легкий порыв ветра сморщил рябью зеркало озера, Бонд через прицел видел, как он шевелит густые щетинистые волосы на лопатке фон Гаммерштейна. Руки немца пошли вперед, тело выпрямилось, а ноги еще долю секунды оставались на доске. И в это мгновение что-то серебряной молнией вспыхнуло у него на спине, и тут же тело фон Гаммерштейна разрезало поверхность воды в ловком прыжке.
Гонзалес вскочил на ноги, неуверенно вглядываясь в пену, поднятую нырнувшим. Он открыл рот, но пока молчал, выжидая. Вероятно, он сомневался, видел ли он что-то вообще или ему только померещилось. Телохранители вели себя более решительно: они как по команде присели, зыркая то на Гонзалеса в ожидании приказа, то на деревья за плотиной.
Вода под трамплином успокоилась, медленные круги разошлись по всему озеру. Фон Г аммерштейн нырнул глубоко.
У Бонда пересохло во рту. Он облизнул губы и через прицел стал обыскивать поверхность озера. Сначала он увидел розовый отсвет в глубине. Затем розовое пятно, покачиваясь медленно всплыло из пучины. Фон Гаммерштейн, чуть шевелясь, как живой, лежал вниз головой на поверхности воды. Из-под его левой лопатки торчало около фута стали. солнечные зайчики отражались от алюминиевого оперения стрелы.
Майор Гонзалес отчаянно завизжал, и два автомата, взревев, изрыгнули пламя. Бонд слышал треск поломанных веток и шлепки пуль о стволы деревьев ниже по склону. «Сэвидж» дернулся, толкнув его в плечо, и автоматчик справа медленно повалился ничком. Другой бежал к озеру, стреляя короткими очередями от бедра. Бонд выстрелил в него, промахнулся, выстрелил еще раз. Ноги охранника подогнулись, но инерция по-прежнему тянула его вперед. Он обрушился в воду. Конвульсивно сжатый палец мертвеца продол жал давить на курок, и его автомат упрямо посылал струю пуль вверх, в голубое небо, пока от воды не заклинило механизм.
Секунды, потраченные Бондом на дополнительный выстрел, позволили майору Гонзалесу залечь за трупом первого телохранителя и начать обстрел клена из автомата убитого. Заметил ли он Бонда либо просто стрелял на вспышки «сэвиджа», но делал он это мастерски. Пули с чмоканьем вонзались в ствол дерева, щепки летели прямо в лицо Бонду. Джеймс Бонд выстрелил еще два раза, тело охранника дважды дернулось. Слишком низко! Перезарядив магазин, Бонд снова прицелился, но в этот момент срезанная пулей ветка упала сверху на ствол карабина. Пока он сбросил ее, майор Гонзалес уже бежал по траве к спасительному островку металлической садовой мебели на лужайке. Два выстрела Бонда навскидку взметнули комья земли у него из-под ног. Опрокинув широкий стол набок, Гонзалес нырнул за него. Из-за надежного укрытия его стрельба стала точнее. Он бил очередями, высовываясь то с одной стороны стола, то с другой. Автоматный свинец терзал клен все чаще и чаще, тогда как одиночные пули Бонда лязгали по белому чугуну столешницы и выли над лужайкой. Оптический прицел не позволял быстро переводить огонь с одного края стола на другой. К тому же Гонзалес был хитер, трудно было предугадать, с какой стороны он выглянет в очередной раз. Вновь и вновь его пули врезались в ствол у самого лица Бонда и свистели над головой. Бонд нырком бросился вправо и побежал вниз по склону. Он собирался выскочить на лужайку и обстрелять Гонзалеса с тыла. Но еще на бегу Бонд увидел, как майор выскочил из-за стола и, петляя, бросился через плотину к лесу. Вероятно, он тоже решил покончить с патовым положением и, прячась за деревьями, подняться выше невидимого стрелка.
Джеймс Бонд остановился и вскинул винтовку. В этот момент Гонзалес увидел его. Упав на одно колено посередине дамбы, он полил свинцом противника. Бонд, не пригибаясь и отрешенно слыша близкий свист пуль, скрестил риски прицела на груди Гонзалеса и плавно нажал курок. Майор Гонзалес дернулся, наполовину привстал и, вскинув вверх руки с еще стреляющим автоматом, неуклюже упал ничком в озеро.
Бонд подождал, не появится ли он снова на поверхности. Затем опустил карабин и вытер лицо тыльной стороной кисти.
Эхо — эхо смерти — прокатилось вверх по долине. Далеко справа, среди деревьев, Бонд поймал взглядом женщин, бегущих по направлению к дому. Скоро они позвонят в полицию штата, если служанки еще не сделали этого. Самое время было уходить.
Он пошел назад через луг к одиноко стоящему клену. Джуди уже была здесь. Она стояла спиной к нему, прижавшись к стволу и спрятав лицо в ладонях. С локтя ее правой руки стекала и капала на землю кровь, а рукав зеленой рубашки на плече почернел. Лук и колчан со стрелами валялись у ее ног. Плечи девушки вздрагивали.
