Глаза любви..

Ему не спалось... Было во всём этом что-то неправильное. Полтора часа непрерывно смотреть на эти аппетитные ягодицы , немым укором нависшие рядом  с головой, слушать нежное мерное посапывание и ничего не делать. Кто сказал, что у него железная нервная система и она совсем не страдает при разглядывании всего этого богатства!? Он закрыл глаза и представил её, бегущую куда-то вдаль, эти мерно подрагивающие ягодицы, замысловато-упруго совершающие свои немыслимые вращательные движения, сумасшедшую зелень травы и пьянящий простор свободы. Может это и неприлично, но лучше, чтобы она была голой, совсем. Так бы всю жизнь и бежал за этими ягодицами. наслаждаясь упоительным видом этого  фантастического зрелища. К чему эти драпировки, пусть даже кружевные или атласные, они и так хороши, божественны, аппетитны. Он почувствовал прилив слюны. Да, хоть беги за слюнявчиком. Хороши, что и говорить. Хороши... А ещё грудь. Та самая мерно вздымающаяся в сонной неге. Упруго-тёплая и такая уютная. Как прекрасно порою обессиленно уткнуться в неё, устроившись между этими великолепными холмами и спать, вернее грезить без задних ног. Можно, конечно, и поесть, на голодный желудок и любовь не в радость, но потом опять спать, спать, спать... Он вновь сглотнул набежавшую слюну. А как божественно пахнут её подмышки! Они пахнут диким мёдом, ароматами уснувшего лета и чем-то волнительным, наверное, запахом далёкого детства, есть в этом что-то ностальгически материнское, умиротворённо-спокойное и родное. И ещё волосы. Этот обезоруживающий океан волос. Этот сводящий с ума запах, эта лавина, в которой запросто можно потеряться навсегда, и он, чего греха таить,  был бы совсем не против. Их можно нежно трогать губами, слегка покусывая при этом мочку уха, а проснувшийся язык сам найдёт себе работу... Да, он обречённо вздохнул. Как удивительно устроен мир. Он любит её, она любит его. Вернее так, души не чает... И всё же она хозяйка. Хозяйка в этой игре под названием жизнь. Она содержит его, как ни крути, а он не более, чем игрушка, заполняющая временные прорехи в её занятой  жизни. Он должен быть всегда в настроении, всегда безропотно послушен, спать и гадить по часам. Всегда рядом, по первому слову бросать всё, даже самое важное,  и стремглав мчаться к ней. В этой жизни всё подчинено  её желаниям. Она целует его, когда захочет она, они едят , когда она считает это нужным, и даже в кровати он только тогда, когда это позволяет она. Он клоун, паяц, любимая живая игрушка. От всего этого у него даже засвербило в носу и предательски увлажнились глаза... И всё же он её любит... Она для него весь мир. И этот мир должен, вроде как,лежать у его ног, но нет , это он лежит у ног этого мира... Он вдруг вспомнил, как болел. Как вдруг постарела и осунулась она. Как всё время сидела рядом с подозрительно красными от слёз глазами, прижимая его к груди, шепча что-то ласковое и нежное, как носилась по аптекам в поисках лекарства, которое выписал ему врач, как кормила его из ложечки и нежно шептала на ухо, что он обязательно поправится и что она не сможет без него... Эти сладостные воспоминания заставили его успокоиться... Нет, она его определённо любит. Невозможно так прикидываться, и кричит она порою не со зла. Просто это нервы, просто у неё такой характер, такая жизнь... И ведь он тоже любит её. Он не может без неё. Совсем не может.  Это правда, правда жизни. Она для него всё. Он может часами  сидеть перед её кроватью, слушая её мерное дыхание, с бесконечной нежностью смотря, как она спит.  Да, он любит прогулки, но по настоящему счастлив только гуляя с ней. Он скучает без её голоса и запаха её тела.  Он вскакивает, за версту  услышав звук её шагов, и, когда в дверной скважине поворачивается ключ, его сердце радостно стучит, что сейчас войдет она. ОНА... Из её рук он может съесть всё,  даже яд будет божественно вкусен, если он из её рук. И ещё он любит спать с ней, когда их тела не разделяет ничего. Когда они одни в этой вселенной, под одним одеялом, попа к попе...Только они одни...

Ба! Что это за звуки?... Ты проснулась! Пора, красавица, проснись! Дай я тебя  расцелую и оближу! Да, да, почешите мне за ушком и обязательно погладьте живот, я сейчас перевернусь... Вставай! Осторожнее не наступи мне на хвост! Сейчас я принесу свой любимый ошейник и мы пойдём гулять... Нас ждёт запорошенный снегом город,  и бодрящий морозный воздух, щекочущий ноздри, радость понимания, что мы с тобой  вдвоём. Учись досыпать на ходу, а то сама понимаешь, учитесь властвовать собою — это не для мочевого пузыря и кишечника, тем более моего!.. . Знаю, что любишь, знаю , что любимый и лапочка... Да, да! Лапочка, а не зайка, потому, что я — Джек Рассел терьер!.. ))

Бытие собачье..

С самого утра день не задался... Джек расстроенно лежал в своём домике, высунув наружу голову и одну лапу. Его глаза взирали на этот мир печально и безнадёжно. Так обессиленно печально лежат , наверное, гиганские черепахи где-нибудь на песчанных пляжах Галлапагосских островов после откладки яиц. А что,  цель жизни достигнута , главная миссия выполнена, а зачем , почему, для чего и кто решил, что это главное в жизни, всё равно так и не понятно... Так там хоть океан, песочек, солнце... Джек глубоко и искренне вздохнул... Быть в одиночестве с самим собою не лёгкая задача, монотонное существование чертовски трудная вещь... М-м-да-а-а!!! ..

     Вот, взять хотя бы хозяйку... Ну, проспала, правда нагло и бесцеремонно, ведь я будил. Ну, да ладно, с кем не бывает, но гулять из-за этого всего две минуты?! Какие минуты, секунды!... Сама попробуй помочиться на ходу, когда тебя за ошейник уже тянут обратно в подъезд, засасывает, как в чёрную дыру. Умудрись за эти мгновения  помочиться, выложить из какашек @ и ещё благодарно повилять хвостом! И всё без машины времени! Сама  комфортно сидит в туалете с телефоном или планшетом не один час... Рабочий кабинет «00» !А чего, тепло и сухо, никто не тревожит по пустякам , сам процесс в радость, опять же, говорят, у них , у людей, там всякие гениальные идеи в голове рождаются. Один такой грек вот всё «Эврика» кричал, видно хорошо пошло...

     А бесконечное мытьё!  Джек грустно вздохнул. Ох, уж эти водные процедуры! Вон подушечки все истёрлись и лапы основательно полысели, да и главный орган вроде бы меньше стал. Если так дальше пойдет, то легко и девочкой стать. Всё к этому и идёт...

      С кухни пахнуло чем-то необыкновенно вкусным. Желудок радостно заурчал, а в голове родились всякие вкусовые миражи, один другого краше. Так издеваться над маленьким!... Джек решительно вылез из домика и отправился на кухню. Не оставлять же всё как есть... Да, да, надо поесть!...

     Всё-таки у него в роду кто-то явно служил на таможне. Осмотр кошачьих мисок был восхитительно быстр и основателен. Два  профессиональных еле уловимых движения языком и  миски засияли краше зеркально отдраенных  кошачьих яиц, тех самых, по которым так  страдает народный фольклор... Вот всё-таки кошки по натуре жлобы, неужели жалко побольше оставить бродящим по близости изнурённым пищевой ностальгией  собачкам. Где уважение к своим сожителям, почти братьям, неустанно охраняющим Ваш покой и сон, где понимание важности заначек в наше политически нестабильное время? Да и какая от них польза? Живут, ходят и размножаются сами по себе. Везде, где ни попадя, их шерсть, Кормить опять же надо и не раз. А как почесать их захочется, так не найдёшь,  надо усердно искать, где попрятались. Гадят только в квартире, а не как мы , Джеки, в специально выделенных  местах типа « на газонах собак не выгуливать» или «выгул собак запрещён»... В общем катавасия сплошная, потому-то эти мучительства так и называются...

     Подойдя к кухне, Джек замер на пороге... Кухня... Нет, не так... КУХНЯ!!! Есть в этом помещении что-то сакральное, магическое. Почти храм, куда всё время тянет. Джек всегда был верным и преданным адептом этого храма. Так бы и жил там! Всегда!..  Так нет, он -  постоянная жертва унижений и дискриминации. Постоянно выгоняют взашей да ещё и дверь норовят закрыть! А ведь мы, Джеки,  иной раз так случайно проходили, просто понюхать, помечтать так сказать о вечном и прекрасном, проверить все ли тарелки и кастрюльки пусты и всё ли на месте. Страшно представить себе , что было бы , если бы , как пел один мудрый собачник, видать про свою Джеку, «если б не было тебя»... Но я есть, поэтому вкусное лучше убрать подальше , ибо могу и съесть ненароком, так как слово «не хочу есть» не из нашего  собачьего лексикона... Я люблю хозяйку на кухне, хозяйку с собою на кухне, но больше всего я люблю себя на кухне. Одного... Но на кухне... Есть в этом что-то мистически правильное . Джек и еда, много еды... Открою Вам маленький секрет. Мы созданы друг для друга. «Без тебя дом мой пуст», «Я хочу быть с тобой», «Ты, ты, ты в сердце моём» - у людей много красивых песен про еду. Они её тоже любят, но куда им до нас,  Джеков. Так, жалкие любители...