- Это у Вас сим-карта билайновская, наверное!

Напряжённое сопение и взгляд, убивающий без наркоза, наповал и без шансов на воскресение даже во второе пришествие. Сообразил, что надо пчёлкой билайн исчезать в неизвестном направлении пока цел, полтора цейтнера убойной массы не шутка...

Ответ мед. сестры на вопрос , где сосед по палате после плановой операции, в виде жизнерадостного "остался в реанимации... навсегда" тоже не сразу воспринимается как шутка. Стереотип экстремального мышления - местная особенность, ничего уж тут не поделаешь... Прогуливался тут с экзотическим дедом, почти Мазаем. Длинный, худой , нескладный в белых штанах с надписью "Россия" на лампасах и майкой с головой статуи Свободы и сердечком с NY. Меня он удивил большим пакетом в руках и своей деловитостью в парке кардиоцентра. Сначала к нему из леса вышла, озираясь пара собак, которых он накормил чем-то из пакета, а через некоторое время он ссыпал семечки и орехи в баночку на ели возле въезда для кардиореамобилей. К моему удивлению через пару минут из ветвей показалась ошалевшая мордочка белки и деловито начала перерабатывать выложенный корм...На мой вопрос, зачем он это делает, он жизнерадостно сообщил, что это такая эстафета. Он лежит уже не первый раз и каждый раз кто-то из старожил передаёт скорбный список оголодавшего зверья, а эти следующим.

-Преемственность и непрерывность добра, - заявил он внушительно подняв палец, - а как иначе? Братья наши меньшие...

Удивил он меня ещё одним. Увидев пролетавший над нами серебристый самолёт , он что-то забормотал себе под нос, а на мой удивлённый взгляд ответил:

- Я всегда молюсь за тех, кто в небе... Как дочка с внуком приземлились на брюхо с невыпущенном шасси... И помолчав, добавил:

- Молитва-то, как специально для этого. "Да будет воля твоя, яко на небеси и на земли..." На небеси, в небе, значит...

И осенил улетающий самолёт крестом... Удивительно, но там никто и не догадывался, что под ним в нескольких километрах на земле какой-то смешной старик молится за их удачное возвращение с небес на грешную землю...

- В кардиоцентре, как на войне, на краю жизни, - продолжал он. - Атеистов немного. Понимают всё может быть и воображать не перед кем, всё случается. Вот со мной в прошлый раз молодой парень лежал. Всё смеялся, что я утренние молитвы читал, а как из реанимации привезли со следами утюгов на груди, так уже вечером, дай, говорит дед, посмотреть, что читать надо... Сразу изменился, детство там осталось. В тот же день за крестиком и евангелием в наш Елизаветинский храм сходили, крещёный, а забыл Бога...

Дед осуждающе покрутил головой, но уже через несколько мгновений весело сообщил:

- А вон у той берёзы, я в тарелку молока наливаю...С утра уже нет... Ежи, наверное....

По дорожкам по-прежнему сосредоточенно бродили жертвы кардиохирургии, родственники, забежавшие выполнить семейно-генетический долг, у входов наблюдалось единение персонала и больных в едином порыве греха табакокурения, а с пищеблока несло переваренной капустой и чем-то ещё неизвестным...

В голове крутились всякие глупости вроде кто же всё-таки в этой жизни главный - мы все такие образованные и очень умные, скептически снисходительные ко всему в своём всезнании, или сирые и убогие с простым и открытым сердцем, без которых это мир не имеет никакого значения, эта странная соль земли , её совесть и основа...

+ + +

Ну, вот и дома... Насколько это чудесно понимаешь лишь отряхнув пыль странствий после долго отсутствия и после больницы. Возврат в точку отсчёта с большими или меньшими потерями. Реверанс ключа в замочной скважине и распахнувшаяся дверь , вежливо посторонясь, пропускает в прохладный полумрак другого человека. После таких вещей ты уже не остаёшься прежним, ритуал возвращения воспринимается по-иному, чем суетливое шмыганье за дверь на пять минут. Ты переступаешь порог другого мира. До боли знакомого, позабыто-привычного, но другого. Он-то остался прежним, но изменился ты сам и значит отношение к нему, а взгляд на предмет с другой стороны меняет его, что ни говори, и иногда довольно радикально. Как здорово обессиленно присесть в коридоре, облокотиться на стенку и, вытянув ноги, прошептать пошло-избитое, ну, вот я и дома. Закрыть глаза и блаженно-глупо улыбаясь, осознать это всем телом... Человек не может существовать , если у него нет дома, места, куда рано или поздно он может возвратиться, где его ждут, где он может быть собой, беззащитно-глупым , спокойным и счастливым, где совсем не так уж и важно количество предметов комфорта и размер площади, главное присутствие неосязаемой ауры дома, который где-то там постоянно нас ждёт, как верная Пенелопа, и верит, что это обязательно произойдёт, рано или поздно, но обязательно и безальтернативно, потому, что иначе просто не может быть... ведь вернуться домой - это счастье..

.+ + +

Рассвет неслышно, с партизанскими замашками вползает в столицу... Заспанная синева полусонного неба постепенно растворяется в азарте просыпающегося солнца, бесцеремонно убирающего грустные темно-синие пастельные тона, покрывая золотистой пылью начинающегося утра крыши домов и верхушки молчаливых деревьев. Их торжественно-усталый сон сейчас будет беззастенчиво нарушен хлопаньем окон и дверей подъездов, шумом заводящихся автомобилей, выходящих из ночной нирваны, голосами людей, спешаших неизвестно куда и зачем. Ошарашенные птицы пытаются скрасить своим пением наступающее безобразие грядущего дня, но гул проносящих по улицам машин, сохатых троллейбусов и пузатых автобусов сводит на нет все эти героические усилия по в становлению гармонии в отдельно взятом городском дворе. Где-то на периферии сознания, запоздавший нетрезвый дворник отчаянно пытается настроить камертон этого дня смычком своей видавшей виды метлы, но получается как-то не очень, сбивчиво и не очень убедительно. Видимо, вчерашнее вечернее обсуждение камасутры рубля, доллара и евро было неудачным, водка в очередной раз оказалась не свежей , а назойливая головная боль никак не хочет оставаться в прошедшем вчера. Впрочем, у этого дня ещё есть резерв красоты уходящего лета, просыпающегося в душе привкуса ностальгии и ожидания смены декораций в предвкушении последующего акта представления под названием золотая осень, где смена зелёного на багрянец всегда восхитительна и немного неожиданна, взыскательна ко всему поэтическому в душе и осколкам романтизма, затерявшимся там ещё с далёких юношеских лет. Здравствуй день на перепутьи двух волшебных сезонов, один из череды многих и единственный сам по себе... Каким же ты будешь?..

+ + +

Помните документальный фильм 1991 года "В постели с Мадонной"?.. Вот уже третью ночь я провожу в постели с Джек Рассел Терьером. Это, слава Богу , не мальчик, а девочка гладкошерстного ДРТ, хотя , чувствую, начинает здесь попахивать зоофилией. В других местах, включая собственную подстилку, эта дама спать категорически отказывается. Требуется ей, видите ли, тёплый партнёр для утех, к которому можно прижаться и дрыхнуть без задних ног. Одно печалит. Звуки её периодического падения на пол и последующее возвращение космонавта на базу. Вспоминается песня Blue System "... My bed is too big. Too big without you, baby..." Да без неё моя постель меня полностью устраивала, с появлением этого тирана она стала мала, как подсевшее бельё. Она всё время пытается лечь перпендикулярно, уткнувшись тёплой задницей в бок, и принципиально на свободную сторону кровати, чтобы голова красиво свешивалась вниз, можно и из-под одеяла. Периодически норная природа берёт своё и она начинает квест под одеялом вокруг уютно спящего тела, засовываю любопытный нос во все мыслимые места. Откуда у неё замашки таможни?.. И всё же , имея опыт содержания других собак, скажу , "...но тебя не любить не возможно...", это очаровательный сгусток вечной энергии, в который влюбляешься сразу, магия очарования этой породы не поддаётся разумному объяснению, на неё невозможно сердиться, она будит в тебе , необъяснимую логически, всепрощающую доброту и понимание, что любовь - это добровольные шоры мазохиста, неизлечимая болезнь и одновременно волшебный дар, связывающий двоих и не только в кровати..