- Вообще-то, обычно меня убивали открыто и хоронили на кладбище, но рядом всегда был посвященный человек, знающий что делать.

   - А теперь я буду твоим могильщиком и осквернителем в одном лице. - Она резко кивнула. - Не скажу, что мне нравится твой план, но за неимением лучшего придется его проработать. - Она подсветила фонарем наручные часы. Было 4:15. - Я попробую утром же убедить Халида с тобой поговорить. Значит так, я тебя выведу, ты меня как бы толкнешь и побежишь. Беги прямо по коридору. Только, пожалуйста, не выбегай из дома и по нему тоже не шастай. Я догоню тебя и выстрелю. А дальше... ты, прав, все остальное только на моей совести.

   И она ушла. Долгие часы ожидания не давали покоя. Свет зажёгся, и открылась дверь, но это лишь Юсуф принес воду. Пришлось ждать дальше. Сарваш уже разуверился, что Наде удалось уговорить главаря выпустить его сегодня из камеры, но он ошибся. Дверь открылась вновь, и Мигель сказал:

   - Выходи, Халид хочет с тобой поговорить.

   Сарваш повиновался. Что-то пошло не так, ведь Нада обещала выпустить его сама. Она и стояла в соседней комнате, но рядом по-прежнему был Мигель. Пока он, отвернувшись закрывал дверь, Нада жестами и беззвучно шевеля губами подала знаки:

   - Я впереди... Ты за мной... Толкай... Беги вперед.

   - Ну что, - повернулся Мигель, - пошли.

   И Нада открыла дверь и вышла первой и, заведя руку за спину, махнула ладонью. Всё случилось слишком быстро. Не сумев себя заставить толкнуть её, он просто оттеснил Наду в сторону и бросился вперед. За спиной послышалась ругань и возня. Добежав до стены, он обернулся. Нада шла на него, выставив перед собой револьвер. Пару мгновений и она ткнула дулом ему под глотку. Щелчок и пустота.

   Трое мужчин суетились у осевшего по стене тела. Кровь тоненькой черной струйкой сбежала по шее и впиталась в посеревшую рубашку. Первым заговорил Халид:

   - Зачем? - в его голосе было столько трагизма, что Алекс невольно пожалела о своём поступке:

   - Попытка к бегству, - кратко объяснила она.

   Взяв с кухни полотенце, она вернулась в коридор и кинула его на лицо Сарваша, не потому, что смотреть на, пусть и кажущегося мертвеца, неприятно, просто не стоит посторонним лицезреть его черную кровь, которая очень отчетливо обозначилась на рубашке.

   - Да он же стоял как вкопанный у этой самой стены, - возразил Мигель.

   - Он толкнул меня, - холодно произнесла Алекс.

   - Да не сильно он тебя и толкнул. Ты что всех, кто тебя трогает, расстреливаешь? Это же ты вчера говорила, что его надо отпустить. Разве не было такого?

   - И что, кто-то растрогался и проникся? А может ты хотел, чтоб он выбежал из дома? Или чтобы стрелять пришлось на улице, так ведь лучше будет слышно.

   - Хватит пререкаться, - оборвал их траурным голосом Халид. - К этому всё и шло. Не стреляй Нада сейчас, пришлось бы сделать это мне, но через два дня. Он был прав во всем. Никто бы за него не заступился. Сионистам плевать на евреев.

   - Надо быстрее сворачиваться, - внёс предложение Юсуф. - Если выстрел слышали, могут прислать полицию.

   - Да, - согласился Халид, - собираем вещи и уезжаем.

   - А тело?

   - Оставим здесь, сообщим полиции, где искать.

   - Ну, уж нет, - возмутилась Алекс. - Это я в него пулю всадила, так не пойдет. В этом же доме столько наших следов.

   - Вот именно, - поддержал её Юсуф, - на тщательную уборку нет времени. Надо отвезти тело в другое место.

   - Какое?

   - Не важно. Положим его в багажник, а машину оставим на шоссе, патруль найдет его.

   - Мне это не нравится, - поспешила предупредить всех Алекс. - Не надо нам брать на себя ответственность за его смерть.

   - Это тебе не надо, - вставил Мигель.

   - Чего ты ко мне прикопался, а?

   - Да ничего. Не было бы этого твоего спонтанного поступка, сейчас бы лихорадочно не соображали, что делать. Мы бы подготовились заранее.

   - Ой, да ладно, чего бы вы там подготовили? Так же пристрелили бы и думали, что делать дальше.

   - Он ведь тебе вчера чуть ли не в любви объяснялся, - заметил Мигель - а ты его так просто... Страшные вы люди, феминистки.

   - Я не феминистка, я нормальная, - возмутилась Алекс.

   - Оно и видно, - кинул Мигель. - Давайте, правда, засунем его в машину и бросим на дороге, и уедем на машине Нады.

   - Не поедете вы со мной, - тут же встряла она - видела я, как к вам все пограничники липнут. Не надо мне этого. Поедете, как приехали, на своей.

   - Так куда же мы труп денем?

   - Отвезём в лес и закопаем. Пусть числится пропавшим без вести

   - Ну, ты точно двинутая на всю голову, - заключил Мигель и ушёл собирать вещи.

   - А ты, что думаешь, Халид, - обратилась к нему Алекс. - Ну, нельзя же списывать машину, только потому что надо оставить в ней тело. Неразумная растрата.

   - Но закапывать в лесу, это тоже не по-людски.

   - Ну, давай тогда над могилой плиту с семисвечником поставим, - всплеснула руками она, - хотя, он вроде говорил, что не иудей.

   - Надо решить, - заговорил Юсуф, - берем мы на себя ответственность за убийство или нет?

   - Я готова взять ответственность на себя лично, - объявила Алекс, - но не от имени Народного Фронта освобождения Палестины. Парни, поверьте, оно вам не надо. Репутации не прибавит, политического смысла не имеет.

   - И ты готова в случае чего ответить? - уточнил Халид.

   - Конечно. Я же его застрелила.

   - Ладно, - хоть и нехотя, но признал Халид, - заворачиваем его и увозим. Лопаты-то тут есть?

   - Парочка в сарае, - подтвердила Алекс.

   Неожиданно из комнаты вышел Мигель с фотоаппаратом:

   - Разойдитесь в стороны, - попросил он, а после стянул полотенце с лица Сарваша и пару раз щёлкнул объективом, запечатлев труп.

   - Ну и зачем это? - поинтересовался Юсуф

   - Чтоб улик было больше? - добавила Алекс.

   - Для коллекции, - кратко пояснил Мигель и вернулся в комнату.

   - И это он меня называет двинутой... - пробурчала Алекс.

   - Ладно, - произнёс Халид, - принимаемся за работу. Лопаты, машина, лес.

   На том и порешили. Всё вышло строго по плану Алекс, который ей предложил Сарваш. Его тело завернули в мешок и закопали в лесу неподалеку от шоссе. Настало время разъезжаться.

   - Спасибо за работу, - на прощание сказал Алекс Халид, отдав гонорар. - Свою часть ты выполнила достойно, хоть и не без огрехов. Но твоё хладнокровие очень ценное в нашем деле качество.

   - Ну, тогда звони, если что. Через кого меня искать ты знаешь.

   - Знаю, - кивнул он.

   - Ну, тогда до скорого.

   На этом автомобиль с тремя мужчинами направился к французской границе, а Алекс, дождавшись, когда они скроются из виду, повернула обратно. Нужное место она хорошо запомнила и даже приметила, куда потом выкинули ненужные лопаты.

   Сгребая в сторону траву и листья, которыми заботливо присыпали безымянную могилу, Алекс приступила к делу. Земля не осела, и копать было не тяжело, но муторно и утомительно, особенно когда пришлось выкидывать землю из глубины могилы наружу. После часа мучений, лопата уткнулась в тело. Алекс перепугалась, что ненароком перерубила Сарвашу какую-нибудь конечность и принялась откидывать землю руками. Намучавшись, вспотев и перепачкавшись, она отгребла тело от земли и вспорола мешок.

   Сарваш лежал, каким его сюда и опустили три часа назад. Лицо как лицо, не слишком живое и не слишком мертвое. Только вот с закрытыми глазами, жиденькой щетиной на подбородке и едва заметными усами он больше напоминал полукитайца, чем еврея.

   Пулевое отверстие не кровоточило и, кажется, понемногу начало затягиваться. Только сейчас до Алекс дошло, что хоть Сарваш и щуплый, но ей самой его отсюда не вытащить. Вторая мысль заставила нервничать ещё больше - она не знает, как его привести в чувство. Подождать, когда очнется сам? А если на это уйдет несколько дней? Столько ждать нельзя, ей нужно скорее вернуться в Париж, в "Гиперион", к Родерику с докладом.