Ближе к ночи, когда все разошлись по своим номерам, в дверь Алекс постучали.

   - Можно войти? - поинтересовался Мигель.

   - Что надо? - недовольно спросила Алекс.

   - Остынь, я по делу.

   Он вошёл, и Алекс тут же потребовала объяснений.

   - Мы тут продумывали детали операции, - говорил он и с какой-то непонятной скрупулезностью рассматривал Алекс. - Халид и Юсуф не осмелились бы, поэтому скажу тебе я.

   - Что?

   - Деньги на хорошее платье, туфли и прочее будут, главное ты сама всё подбери. Но вот под платье ты бы не могла одеть э-э... подложить - он неопределенно замахал руками на уровне груди. - ... в общем, чтобы обозначить, что... там что-то есть.

   Уже лет сорок прошло, как Алекс перестала комплексовать по поводу отсутствия груди, вернее, её усыхания после становления кровопийцей. Но эти неумелые намеки Мигеля заставили её нервно и звонко рассмеяться. Его заметно передернуло.

   Резко оборвав смех, Алекс сурово просила.

   - Пятый размер подойдет?

   - Ну, нет, зачем так радикально? - замялся он, - лучше поестественнее.

   - Я смотрю, привычки объекта вы хорошо изучили, - не удержалась от ехидства Алекс. - Я сделаю, даже лучше, наложу на лицо пластический грим, подправлю форму носа и щёк. Это исключит возможность, что кто-то после той вечеринки сможет меня опознать.

   - Хорошая идея, - одобрил Мигель. - А нос не отклеится в неподходящий момент?

   - Нет, я умею работать с гримом грамотно.

   - Здорово. В общем, мы очень на тебя надеемся. Лишь бы у тебя всё прошло гладко, а дальше мы сами разберёмся.

   - Я всё сделаю, - кивнула Алекс и сурово добавила. - Но когда вы привезёте его в свою народную тюрьму, то вам придется его тщательно охранять.

   - От кого?

   - От меня. Чувствую, после того, что будет на вечеринке, я точно захочу его пристрелить.

Стратегия обмана. Второй шанс.

Аннотация: Мир изменился. Мир будто сошёл с ума. Немыслимое стало возможным, но даже зрячий не способен этого заметить. Если шесть террористов могут похитить одиннадцать нефтяных министров и уйти от наказания, а масоны захватить власть в Италии и Ватикане, то стоит ли удивляться, что глава государства публично одобряет убийство своего предшественника, а папа римский рискует пасть жертвой заговора? И каждому в этом безумном мире остаётся заниматься своим делом: диверсанту - расправляться с неугодными иностранному правительству политиками, банкиру - оплетать незримой паутиной своих обидчиков, чтобы однажды разоблачить их, главе спецслужбы - уйти в подполье, чтобы вернуться обратно,а монаху - молиться и составлять списки неблагонадёжных. [Главы с двенадцатой по девятнадцатую]

   1975, Швейцария

   Ицхак Сарваш согласился посетить светский вечер на вилле у берега Женевского озера, только потому, что его попросила об том Семпрония, верная вкладчица его незримой и ни для кого из смертных не существующей банковской сети. Приглашение на вечер пришло Сарвашу даже не от хозяина виллы, а от самой Семпронии. Ситуация оказалась предельно ясна: обворожительная шатенка с пленительными округлыми формами вскружила голову очередному женатому покровителю, но прийти в его сопровождении из соображений приличия Семпрония не могла, но попасть на прием ей, видимо, очень хотелось. Странно, почему она выбрала в сопровождающие именно Сарваша, но отказать гетере из Древнего Рима, или как злословили недоброжелатели, всего лишь куртизанке из эпохи Возрождения, он не посмел.

   Пока гости пили шампанское и, разбившись на группки, беседовали каждый о своём, Сарваш, вглядываясь в их лица, пытался угадать, ради кого Семпрония привела его сюда. Наверняка он солидный влиятельный человек и близок к хозяину вечера, раз смог получить два приглашение для своей любовницы.

   Кого здесь только не было: бизнесмены, кинозвезды, чиновники, как местные, так и из сопредельных стран. Многие мужчины кидали на Семпронию заинтересованные взгляды, но лишь один представительный седовласый итальянец лет шестидесяти украдкой поглядывал то на неё, то на Сарваша. Так может смотреть только собственник, который считает, что он один и безраздельно обладает роскошной женщиной, а все кто осмелился стоять к ней слишком близко, рискуют быть зачисленными в соперники. Сарвашу даже стало интересно, что Семпрония сказала своему любовнику на его счёт. Наверное, предельно честно известила, что придет на вечер с финансовым консультантом. Хотя, после недавнего краха Синдоны, это не сама лучшая рекомендация в глазах света, и придётся приложить усилия, чтобы восстановить репутацию, благо мало кто знает Сарваша в лицо.

   - Тот синьор и есть ваш поклонник? - тихо просил он Семпронию, указывая взглядом в сторону властного господина.

   - Умберто, - произнесла она с придыханием, в котором угадывалась пылкая влюбленность

   - И кто же он?

   - Умберто Ортолани, адвокат. У него своя фирма в Риме на улице Кондотти.

   - Той Кондотти, где стоит резиденция Мальтийского ордена?

   - Да, - не без гордости ответила Семпрония. - Умберто - мальтийский рыцарь. А ещё папа лично посвятил его в рыцари его святейшества.

   - Не думал, что вы из тех, кого завораживает близость к папскому двору.

   - Какой же вы приземленный, Исаак, - кокетливо вздохнула Семпрония, - и своим сухим математическим умом ничего не смыслите в романтике.

   - Так значит вы прекрасная дама рыцаря? - улыбнулся Сарваш. - Теперь понимаю.

   - Какой же вы желчный, - без всякой обиды и с ответной улыбкой, произнесла она, хотя улыбалась, вероятно, своему рыцарю.

   - Да, - признался Ицхак, - я приземленный прагматик и потому мне интересно, а за какие заслуги в наши дни можно получить рыцарство от папы?

   - Вам, ни за какие. А Умберто помог папе, когда тот был ещё кардиналом... В общем, я не скажу, что он сделал, но это была неоценимая помощь, которую просто нельзя оставить без благодарности.

   - Вы меня заинтриговали, - шутливо произнёс Сарваш. - А то я все думаю, не тот ли это Ортолани, который является президентом информационного агентства "Италия" или это директор-распорядитель мотоциклетного концерна "Дукати"?

   - И то и другое. Это всё о нём одном.

   - Надо же, какая широта интересов. Я просто теряюсь в догадках, чем он помог Ватикану - прессой или мотоциклами?

   - Исаак, - протянула Семпрония, - ну перестаньте портить мне прекрасный вечер своими остротами.

   - Вы разбиваете мне сердце, - улыбался Сарваш. - А я-то наивно полагал, что вы ищете моей компании исключительно из жажды приятной беседы.

   Семпрония тут же переключилась на серьёзный тон и тихо произнесла:

   - Я действительно хотела с вами кое-что обсудить. Это касается моего счёта.

   - Разумеется. - Сарваш тоже позабыл о шутливом тоне, раз речь зашла о деле. - Желаете обналичить и перевести в акции, золото, валюту?

   Семпрония загадочно произнесла:

   - Хочу вложить в одно предприятие.

   Многие века Сарваш знал Семпронию как мечтательную натуру, увлекающуюся произведениями искусства, театром музыкой, литературой и прочими диковинками, которые может породить человеческий разум. Интереса к финансовым предприятиям за ней он никогда не замечал.

   - Надеюсь, - вкрадчивым голосом произнёс Сарваш, - вы не собираетесь отдать свои деньги на некое предприятие синьора Ортолани?

   - У-у Исаак, до чего же вы ревнивый. Вам не идёт.

   - Деньги, конечно, ваши, но подумайте хорошенько, прежде чем принимать такое серьезное решение. Вдруг в итоге останетесь ни с чем.

   - Вы не знаете Умберто. Он так со мной не поступит.

   Сарваш не сдержал ухмылки.