На миг мне захотелось, чтобы старший брат вырвался и меня прибил. Потому что открывшиеся мне этим проклятым утром перспективы меня почти что размазали в грязь. Но если я уйду за Грань, то он доберётся до Цветаны и Алины, а так же до всех, кто поддерживал меня. Народ Черноречья утонет в новой войне, но на сей раз чернореченцы будут драться между собой. Мне жутко от мыслей об этом. А ещё я понимаю, что Борислава это не будет волновать. Его недолгое правление показало: мой старший брат не замечает большинство из угроз, а ещё не отличается дальновидностью. Отец держал страну в ежовых рукавицах. А брат её погубит. Ему это легко. И, если мне дорог мой народ, придётся взвалить заботу о нём на себя или найти достойного преемника. А кому доверишь всех этих несчастных людей? Недобитая в пылу дворцовых разборок родня вполне себе может мысленно облизываться на трон. Среди аристократии тоже могут найтись напыщенные придурки, падкие до власти. А что, смена королевской династии, трон для себя и своих потомков – вполне лакомый кусок, даже если страна ослабла и едва дышит. Это я из летописей вполне усвоил. Значит, отвечать придётся мне. И беречь страну придётся мне. Надо продержаться, пока не вернётся отец. Если он вернётся когда-нибудь…

Долго и мучительно обдумывал, как же теперь быть. Миргород молчал. Когда я наконец-то соизволил взглянуть на него, он смотрел на меня сочувственно. Обычный парень, из простолюдинов. До сегодняшней ночи я его вообще не видел – Миргорода притащила с собой Светлана. Дрался за меня, вместе со мной. Дерётся он хорошо. Если что – прирежет меня запросто. Собственно, у него такая возможность была, несколько раз, но я до сих пор жив. То ли я ему понравился, то ли ему от меня что-то надо.

- Как там, в столице? – спросил я наконец.

- А вы как думаете, мой… принц?

Всё ещё заминается. Хочет меня королём назвать, но помнит, что я это запретил. С другой стороны, вежливость никто не отменял. Борислав за «мой принц» или всего лишь «о, почтеннейший наследник престола!» кого угодно бы загрыз. А я… я, конечно, прославился как простодушный чудак и «книжный червь», но теперь в мой миролюбивый нрав уже никто не поверит, так что он явно не знает, как ко мне теперь обращаться.

Предполагаю:

- Наверное, не очень.

Он расплылся в широкой улыбке:

- О, вы ошибаетесь, мой… мой принц!

Поднимаю брови:

- Неужели, переворот не вызвал никакой реакции у народа?

- Нет, что вы. Просто всё хреново и так. Без переворота.

Ещё один хам, как и тот, вчерашний, защитник Борислава. Хотя…

- У меня сложилось впечатление, что вы прекрасно понимаете, в каком состоянии Черноречье, мой принц, - добавил воин уже серьёзно.

- Увы… - у меня вырвался тяжёлый вздох, - Это сложно не заметить.

- Может быть, я сделал ставку на того, - он улыбнулся.

Наглец. Но что-то явно соображает. Может быть полезным или опасным, в зависимости от его применения.

Не удержавшись, уточнил:

- А вы не боитесь вот так открыто мне хамить?

- Вы можете сделать со мной всё, что угодно, но учтите: после Борислава на троне я уже ничего не боюсь, - горькая усмешка и боль в глазах.

Всё ясно: ему или его близким досталось от моего старшего брата. Потому, услышав от Светланы о возможности свергнуть наследника Мстислава, этот парень с удовольствием присоединился к компании безумцев.

- Что с Бориславом?

Миргород ответил совершенно спокойно:

- Его избили и заперли в башне, как вы и велели. Точнее, вы только велели его запереть, но он сопротивлялся, да и люди, которым досталось выполнять ваш приказ… Ну, вы понимаете?

Вздыхаю. Брат нажил себе много врагов.

Воин внимательно взглянул на меня и вдруг сразу вывалил своё предложение:

- И, знаете, все из наших настоятельно рекомендуют вам от него избавиться. Конечно, вслух вам могут этого не сказать, но…

Убить родного брата?! Я… не смогу…

- Вы должны понимать, что будет, если оставить его в живых, - добавил воин.

Как ни старался этот парень казаться деловитым и безразличным, однако же лёгкое дрожание в голосе его выдало: он люто ненавидел наследника. И, махнув рукой на возможные последствия, дерзнул приставать ко мне с этим советом. В надежде, что свалившаяся власть и испуг за свою жизнь настолько затуманят мне мозги, что я прислушаюсь к его совету. Или же окажусь тюфяком, который будет выполнять чужую волю, если на него нажать.

В голове всплыло несколько фрагментов из летописи Синего края… Нет, хватит с меня тюфякового духа! Надо ещё больше думать головой. Да, как воин я никудышный, но вот от моих знаний алхимии может выйти какой-то прок.

Приказал:

- Борислава заприте в самой верхней темнице Башни Высоты. Ключ утопите в реке за городом. Если вы перепутаете и сделаете наоборот, вам не сносить головы.

- Дверь вполне можно взорвать или разрубить, - возмутился незваный советник.

- Рассыпьте по всей лестнице башни соли. И якобы случайно проговоритесь, мол, кое-где соль смешена с Драконьими слезами.

- А каковы последствия от соприкосновения с сим веществом? – он насмешливо поднял бровь, - Простите, я не силён в алхимии.

- Если ступить на них сапогом с металлическими подошвами, то слугам потом придётся долго лестницу, стены и потолок протирать. Если идти босиком – удушье. Обувь с обычными подошвами может избавить человека от гибели, но вот, вероятно, будут проблемы с… в лучшем случае, с животом… Вам достаточно подробностей?

- Вполне, - усмешка.

- Полагаю, где-то неподалёку должен бродить Тихомил, которого вы обошли?

- Я думаю, он весьма деловой нынче и жаждет ваших поручений, - осклабился самозваный помощник.

- Тогда велите ему прийти, если он вам по пути подвернётся. И вообще, всех встречных отправьте ко мне. У меня есть ещё несколько идей и неотложных дел.

Добромысл впорхнул в мои комнаты почти сразу после того, как из них вышел мой новоявленный прислужник. Почтенный старик выглядел крайне гадко, видно, он всю ночь не спал. Он вошёл, воззрившись на меня с немым вопросом в блёклых серых глазах, а я виновато потупился. Добромысл с детства со мной возился, всё радовался, что «в этой семье есть хоть один сердечный человек». А я взял и свергнул старшего брата, наследника. И теперь этот старик наверняка чувствует себя обманутым, ведь я предал его доверие. Но он не может отказаться от меня, поскольку ему ещё мой отец приказал заботиться обо мне.

- Как вы себя чувствуете, мой… принц? – учтиво начал он.

И попытался поклониться, хотя я ему запретил это делать, когда мы вдвоём. Разогнуться он смог не сразу, с трудом. С горечью бросил ему:

- Я же тебя просил!

- Простите, мой… Простите старого дурака, Вячеслав, - его глаза увлажнились, - Я уж думал, что и вы…

- Я постараюсь быть хорошим правителем, достойным. Пока не вернётся отец.

- Может, Мстислав уже не вернётся…

- Не говори так!

- Но вам надо быть готовым ко всему. Такова жизнь.

Шумно вдыхаю, выдыхаю.

- Знаешь, что…

- Что, мой мальчик? – ласково спросил он.

- У меня к вам поручение: пусть в городе, на одной из небольших улиц установят большой деревянный ящик. Пусть горожане запишут свои просьбы и жалобы – и положат туда. Подписываться не надо, а то, боюсь, никто или только лишь самые отчаявшиеся рискнут ко мне обратиться. И стражи возле ящика не надо.

- Бумагу можно отравить, - грустно заметил старик.

- В крайнем случае, можно за хорошую оплату нанять алхимика, который будет зачитывать письма. Это не сложно. К тому же, я сам кое-что смыслю в «Магии камней». Так что не волнуйся за меня, Добромысл. И пусть вечером ящик сменят на новый, а этот принесут во дворец. И ещё, пусть ко мне зайдёт начальник столичной тюрьмы. С отчётом обо всех, кто там был. И ещё пусть мне предоставят сведенья о заключённых из других тюрем. Я боюсь, что Борислав использовал эти помещения не по делу.

- О, ты такой добрый, мой милый мальчик! – старик аж заплакал от умиления.