— Барсумианцы, — уважительно выдохнул приехавший с Самантой Валентин.

Сам центр управления, расположенный в задней части пещеры, был освещен мягким зеленым светом. Десять деревянных столов, расположенных вокруг большого модуля, были заставлены пультами, экранами и вспомогательными электронными устройствами. За каждым столом сидели по три или четыре Хранителя, и все они сосредоточенно следили за графиками и столбцами информации на экранах. Центральный прибор представлял собой черный цилиндр около двух метров высотой с парой красных лампочек в верхней части. Саманта внимательно осмотрела его: она принимала участие в его сборке и потому относилась к устройству почти как к собственному ребенку. К очень трудному

ребенку. Потребовался почти целый год, чтобы добиться правильной работы биопроцессоров, а потом путем бесчисленных имитационных прогонов отладить программу.

Саманта подошла к Андрии Макновак, возглавляющей центр управления. Под руководством этой женщины, которой уже скоро предстояло рожать, операторы постепенно выводили сеть манипуляторных установок в состояние предштормовой готовности. Они без умолку что-то диктовали в свои модули, так что над столами стоял беспрерывный гомон, и Саманта уже не в первый раз пожалела, что ОС-татуировки и вставки на Дальней не так распространены, как в Содружестве.

За спинами операторов стояли барсумианцы, наблюдающие за работой биопроцессоров. В сумраке пещеры серые балахоны из полуорганической ткани придавали им призрачный, нереальный вид, и непроницаемые тени под капюшонами только усиливали это впечатление.

Саманта слегка поклонилась барсумианцам.

— Приветствую тебя, Саманта Макфостер, — ответил один из них.

Она узнала характерный приглушенный рокот.

— Благодарю вас за помощь, доктор Фриленд.

— Наступают удивительные времена. Мы рады помочь освободить планету от напасти.

— Ходят слухи, что ваши люди намерены помочь Брэдли Йоханссону на Первой Магистрали. Это правда?

Она немного опасалась, что вопрос покажется излишне бесцеремонным, — с барсумианцами люди всегда старались избегать осложнений, опасаясь их оскорбить. Но сегодня был слишком важный день, чтобы придерживаться обычного протокола. Тем не менее Саманта заметила, что стоявший рядом Валентин затаил дыхание.

— Мы следим за событиями на Первой Магистрали, — сказал доктор Фриленд. — И по возможности оказываем помощь.

— Я уверена, Брэдли Йоханссон будет благодарен за любое содействие, — Она неуверенно улыбнулась, глядя в изменчивые тени под капюшоном, а затем повернулась к укоризненно нахмурившейся Андрии. — Вы уже загрузили марсианскую информацию?

— Да, — ответила Андрия. Она показала на портал, где развернулась топографическая карта хребта Дессо от Великой Триады на западе до долины, где находился Институт, на востоке. В данный момент она была похожа на снимок газового гиганта с вершинами гор, пронзающими быстро меняющиеся полосы туч. — Мы проводим пятую имитацию. Сведения о реальных метеорологических процессах помогли составить алгоритмы характерного поведения фронтов. Я уверена, предыдущая программа не справилась бы с реальным положением, процессы оказались более сложными, чем мы предполагали.

— Нам остается только использовать информацию с наибольшей эффективностью. Все ли манипуляторные установки готовы к работе?

— Да, все.

Андрия постучала пальцем по одному из экранов на столе. Там были показаны станции, разбросанные по хребту Дессо и соединенные между собой тонкими красными линиями. Общая коммуникационная сеть поддерживалась мазерами, установленными высоко на вершинах и защищенными силовыми полями. Саманта скептически относилась к их способности сохранять контакт во время супершторма, но проложить в горах экранированные кабели не было никакой возможности, так что приходилось довольствоваться этим вариантом. Проблемы связи стали одной из причин расположения центра управления на горе Малой, поскольку от нее невооруженным взглядом был виден Геркуланум. Кроме того, в этом южном районе центру управления не грозил прямой удар планируемого урагана.

— Как ведет себя станция на Зуггенхейме?

Андрия понимающе улыбнулась.

— Отлично. Ты прекрасно поработала.

— Спасибо. А команда наблюдателей?

— Наша? Они не успевают, им еще пару часов добираться до начала ледников. Теперь вся надежда на флот. Как ты думаешь, они сумеют там приземлиться?

— Не знаю. Они считают, что сумеют. Нам остается только ждать.

— Вслепую мы работать не сможем.

— Тебе надо бы составить план для таких чрезвычайных обстоятельств.

— Да, конечно, — саркастически усмехнулась Андрия.

— Жаль, что Кватукс остался с Брэдли. Его мозг нам бы пригодился.

— Я не думаю, что в этом случае нам помог бы даже райель, — усомнилась Андрия.

Оба барсумианца повернулись в их сторону. Тень под капюшоном доктора Фриленда немного рассеялась, позволив заметить взгляд зеленых глаз, обращенный на Саманту.

— Вы сказали, что райель находится на Дальней?

Саманта подняла взгляд на высокого барсумианца и почему-то почувствовала себя виноватой, как будто намеренно скрыла от него это обстоятельство.

— Да. Он едет вместе с Брэдли Йоханссоном. Вот и все, что мне известно, да и то только по слухам, полученным через третьих лиц.

— Нельзя допустить, чтобы он пострадал.

Саманта быстрым взмахом руки обвела центр управления.

— Мы делаем все, что в наших силах.

— Принят коротковолновый сигнал, — объявила Андрия. — Довольно сильный. Пришел с запада.

— Это команда Адама, — сказала Саманта. — Он вызывает нас?

— Подожди.

Андрия коснулась нескольких иконок на своем модуле.

В Сторожевой каньон они свернули уже за полночь. Дорога из Каменной Волны была долгой и гладкой. Сначала строго на юг по влажной пустыне, затем вокруг западного выступа в основании горы Зевс. Массивный вулкан стал виден

ближе к вечеру, когда пелена тумана наконец начала исчезать. Солнечные лучи, бьющие почти горизонтально, осветили огромные лавовые поля, поднимающиеся над плоским ландшафтом. Люди находились слишком близко к вулкану, чтобы увидеть вершину, возвышающуюся на семнадцать километров над землей, но смогли уловить отражение солнечных лучей от ледяного пояса. Вскоре сапфировое небо потемнело и вспышки солнца исчезли, а затем и вовсе наступила ночь.

Розамунда включила фары на джипе; их длинные лучи протянулись по голой скале далеко вперед. Автомобиль, изготовленный в Армстронг-сити на заказ, представлял собой гладкий композитный эллипс, закрепленный на стандартном шасси внедорожника «Тойота». Воздух беспрепятственно огибал корпус, и казалось, что машине не страшны никакие ветра. На тот случай, если автомобиль задержится и попадет в утренний шторм, он был оснащен якорем с четырьмя мощными лапами, способными самостоятельно ввинчиваться в плотный песок влажной пустыни.

Паула ехала на заднем сиденье. Если она пригибалась, то могла выглянуть между Оскаром и Розамундой в узкую щель ветрового стекла. Впрочем, большую часть дня она проспала, изредка открывая глаза и видя каждый раз почти один и тот же пейзаж. К концу дня окружающий мир начал постепенно заслонять поднимающийся впереди склон Зевса. С наступлением темноты он стал почти невидим, только звезды мерцали строго над головой. В кабине было довольно шумно, разговорам мешал гул работающего дизеля и лязг закрепленной сзади платформы гиперглайдера. Впрочем, Паула подозревала, что Оскару и Розамунде нечего сказать друг другу. Следом за их машиной по влажной пустыне шли еще два джипа: в одном ехали Уилсон и Йамас, в другом — Анна и Киеран.

Паула пошарила рукой по сиденью, нащупала бутылку с минеральной водой и сделала глоток. На этот раз она не ощутила тошноты, зато поняла, как сильно ее мучает жажда. Она допила воду и выпрямилась. Все мускулы ее тела ныли от слабости, а сил хватало только на то, чтобы сидеть. Даже самое легкое покачивание машины отзывалось вспышкой боли где-то позади глаз. Дрожь никак не унималась, хотя Пауле уже не было так холодно, как прежде.