— Когда я сам узнал о существовании Звездного Странника, я перепугался до полусмерти.

Колумбия изумленно уставился на Оскара, а потом неохотно улыбнулся.

— Я должен был догадаться. Ладно, так даже легче. Для нас обоих.

— Чего вы хотите?

— Уличенный в измене офицер флота, по имени Тарло, объявился на Буун-гейте. В парижском отделе подготовили команду для его задержания, но червоточины на планеты, подвергшиеся нападению, закрыты по указу Военного кабинета. Оскар, мне очень нужен этот предатель, с его арестом мы могли бы окончательно подтвердить или опровергнуть легенду о Звездном Страннике.

— Вы хотите, чтобы я туда слетал?

— Нет. Вся эта история пока должна оставаться в тайне. Бог знает, какая буря может подняться, если новости просочатся в прессу до ареста Тарло. Я хочу, чтобы ты стал моим личным посланником к Найджелу Шелдону. Ты способен убедить его, насколько это для нас важно. Попроси его без особой огласки приоткрыть червоточину на Буунгейт, чтобы забросить туда парижскую команду. Никого больше, только их.

— Вы хотите, чтобы об этом просил я?

Оскар не мог поверить своим ушам, хотя предложение было очень лестным.

— У тебя безупречный послужной список, начиная с того самого момента, когда Боуз стал свидетелем окутывания Альфы Дайсона. До войны ты успешно работал на руководящем посту в ККТ. Найджел Шелдон обязательно тебя выслушает. Я в его глазах не настолько весомая фигура, а обращаться по этому вопросу в высшие сферы и искать поддержки у Хизер я не желаю. Если Найджел согласится открыть червоточину, я хочу, чтобы ты отправился в Наррабри и проследил за выполнением миссии. Мне нужен человек, которому я мог бы доверять, Оскар.

Оскар встал. Он был близок к тому, чтобы отдать честь.

— Я сделаю все, что в моих силах, сэр.

В горах Дессо снова занимался великолепный рассвет, и мерцающие созвездия постепенно таяли в светлеющем сапфировом небе. Но Саманте некогда было любоваться природой, хотя даже в древний ангар через открытую дверь уже пробивался слабый утренний свет. Под цельным защитным костюмом, в каких Саманта и ее товарищи работали с нуль-батареями, кожа стала горячей и липкой. Современные нуль-батареи обладали собственной реактивной электромагнитной защитой, но сейчас Саманте пришлось иметь дело с устройствами, созданными не один десяток лет назад, их пассивная защита давно вышла из строя. Прибор стоял на своем месте уже шестьдесят лет и все это время накапливал энергию, получаемую через полупроводниковый теплообменный кабель, уходящий в основание горы на два километра вниз. Всю ночь Саманта занималась модификацией модуля выхода энергии. Заводскую панель управления необходимо было заменить, а на работающем устройстве это всегда сопряжено с трудностями и опасностью. Кроме того, пришлось перебрать несколько контуров: нуль-батареи обладали большим запасом надежности, но все-таки не были рассчитаны на непрерывную работу в течение шестидесяти лет.

Семь часов напролет Саманта была вынуждена смотреть через поцарапанный и запотевший визор, да еще при свете четырех керосиновых ламп. У нее заболела спина, онемели пальцы, а перед глазами мельтешили коды давно устаревших программ. Наконец она медленно поднялась на ноги. Колени хрустнули, и Саманта поморщилась: как древняя старуха!

— Попробуй подключиться, — сказала она Валентину, старшему технику в составе группы.

— Начинаю, — крикнул он снаружи.

Саманта подняла с потрескавшегося бетонного пола портативный модуль и прикрутила фитили на всех керосиновых лампах. Она не сомневалась, что силовой выход заработает. Это был уже девятый объект за последние пять недель, и она уже стала настоящим специалистом по древним нуль-батареям.

— Есть поток мощности! — закричал Валентин.

Саманта, старательно потягиваясь, чтобы размять затекшие мышцы, подошла к двери. Солнце только что поднялось над предгорьями и осветило долину Треватан — протянувшуюся впереди огромную впадину. Их группа находилась на северо-западной оконечности хребта Дессо, всего в четырехстах километрах от горы Геркуланум. Каждый день, глядя на юг, Саманта видела пик гигантского вулкана, возносящийся к небу в дрожащих потоках воздуха. Остальные утверждали, что это всего лишь игра воображения. Высота позволяла увидеть лишь Трон Афродиты и, возможно, кольцо ледника. Сегодня глаза слишком устали, чтобы смотреть вдаль.

Яркий солнечный свет затопил долину Треватан и заблестел в многочисленных ручьях, пробивающих себе извилистые пути по лесному массиву. Геологическая впадина спускалась от Великой Триады и, словно широкий путепровод, пробитый в горах падшими ангелами, пересекала хребет Дессо. Она протянулась более чем на семьсот километров, соединяя извилистой полосой подножие горы Зевс на западе с поросшей кустарником окраиной Высокой пустыни на востоке. Восемнадцать больших рек и сотни ручьев сбегали с северных склонов гор, пересекали долину и через плато Олдрин несли свои воды на луга, простирающиеся по берегам Северного моря. Эта природная ирригационная система поддерживала почти четверть всех имевшихся на планете ферм.

Над вершинами деревьев начали подниматься пушистые полупрозрачные облака, предвестники яростного шторма, который примчится сюда поздним утром, начавшись в окрестностях Великой Триады. Вскоре облака превратятся в плотные серые тучи, и тогда часа на три, а то и больше, зарядит ливень. На высоте долины дождь всегда был холодным, иногда даже со снегом. Такая погода уже несколько недель сопровождала готовившую аппаратуру группу Хранителей.

— Отличная работа, — раздался охрипший голос Харви.

Он стоял в нескольких шагах от будки, одетый в такой же горчично-желтый защитный комбинезон.

— Не лучше и не хуже, чем везде, — ответила Саманта.

— Да, но она успешно выполнена. А это очень важно.

— Начнем тестирование?

— Да.

Они отошли в сторону от густо увитого плющом укрытия. Когда только просверлили скважину для теплообменного кабеля и поставили будку над нуль-батареей, здесь, на северном склоне долины, была обширная пустошь, где с трудом смогли прижиться всего несколько саженцев. С тех пор посеянные отрядами восстановителей травы, мхи и лишайники покрыли землю сплошным ковром, и деревья тоже разрослись. Голой почвы больше нигде не было видно, лес со дна впадины зелеными волнами поднимался к самым вершинам. В его верхней части преобладали генетически модифицированные сосны, хотя за место под солнцем с ними часто боролись величественные платаны, тогда как менее жизнестойкие серебристые тополя и клены чаще встречались лишь на дне долины. Сегодня будку окружали раскидистые двадцатиметровые ели, агрессивно обступившие тонкие стволы буков и берез. Деревья, а местами и песчаную почву закрывали темные, почти черные листья плюща, и под его плотным ковром почти не просматривались стены укрытия. Чтобы найти и освободить дверь, Хранителям потребовался целый час.

Впрочем, лесная чаща и без того отлично прятала эту и другие такие же будки по всей долине Треватан, да и добраться до них было трудновато. Караван машин мог двигаться по предгорьям выше границы леса, переправляясь через ручьи и огибая крутые выступы скал, а вот в лесной чаще специалистам приходилось пробираться пешком. Группа Хранителей, с которой сотрудничала Саманта, похитила в одной из туристических компаний, предоставлявших глай-деры для полетов над Великой Триадой, внедорожник «JCB». Если бы не широкие лезвия установленной на бампере косилки, группа вряд ли смогла бы добраться до места. Когда Хранители оказались около будки, машина прошла по кругу и расчистила пространство для установки оборудования станции. Саманта не могла не думать о том, что с воздуха оставленная внедорожником широкая просека будет указывать на станции Хранителей, словно гигантская стрелка. Впрочем, другого способа сделать задуманное не существовало. Хорошо хоть, что на Дальней было не так много самолетов.

Привезенное оборудование выгрузили прямо на толстый слой опилок и хвои, набросанный косилкой. Чтобы доставить все ящики, потребовалось три грузовика. Уже через два дня компоненты были собраны в громоздкую пятистороннюю пирамиду из черного металла, возносящуюся на семь метров. На неровностях и углублениях нескладного сооружения уже собрались капельки росы.