И почему он так и не сумел до конца понять людей?

Сенсоры на нескольких орбитальных ракетных платформах зарегистрировали сильный источник магнитного поля, неизвестно откуда появившийся в сотне тысяч километров от короны звезды. Четыре тысячи таких платформ Утес Утреннего Света разместил вокруг нее для защиты магнитно-индукционных экстракторов. Именно они позволяли снабжать энергией генераторы червоточин, ведущих в миры Содружества. Но обнаруженный снаряд не был направлен на экстракторы, он летел прямо к звезде и уже вышел из зоны поражения оборонительных орудий. Если судить по его координатам и курсу, то можно было предположить два варианта: либо это разработанное людьми устройство для разрушения короны звезды, либо одна из их супербомб. До нанесения удара определить это было невозможно.

Утес Утреннего Света подсчитал предполагаемые потери от вспышки. Если бы он своевременно получил предупреждение, то смог бы изменить траекторию движения платформ с помощью дополнительных двигателей и вывести их из-под удара. Люди определенно знали об этом. Супербомба вызовет более сильные разрушения, хотя даже она уничтожит лишь малую часть его магнитно-индукционных экстракторов. Не исключено, что корабль сбросит на звезду несколько супербомб. В этом случае продолжать вторжение в Содружество будет затруднительно. Сделав такой вывод, Утес Утреннего Света запустил вторую волну разрушающих корону устройств во всех сорока восьми атакованных системах. Затем он стал определять местоположение оставшихся звезд Содружества. Он предпочел бы постепенно и последовательно осваивать миры людей, ослабляя их цивилизацию и используя промышленную инфраструктуру, но действия противников вынуждали его торопиться.

Десятки тысяч групп иммобайлов промежуточной базы принялись вычислять координаты выходов новых червоточин. Выстроились наготове шеренги аппаратов для разрушения звездных корон. Другие группы иммобайлов занялись подготовкой программ наведения. Утесу Утреннего Света хотелось бы иметь больший запас этих устройств. Но даже при имеющихся у него ресурсах и технологиях их изготовление было чрезвычайно трудным.

Сенсоры на орбитальных платформах, расположенных ближе всего к выпущенному людьми снаряду, уловили внезапный всплеск квантовой активности, когда тот приблизился к хромосфере, — после чего связь с ними прервалась. Одновременно прекратилась и подача энергии с магнитно-индукционных экстракторов, расположенных вокруг зоны поражения. Утесу Утреннего Света пришлось подключить резервные источники для поддержания полутора сотен червоточин, ведущих в миры Содружества. Датчики отдаленных платформ обрисовали формирующийся кратер от взрыва супербомбы. А потом произошло нечто непонятное. Детекторы квантовой активности зашкалило. Магнитное поле звезды усилилось в несколько раз, и результирующий импульс смел пятую часть экстракторов и орбитальных платформ. Их раскидало в разные стороны, электроника выгорела, и Утес Утреннего Света, стараясь понять, что произошло, переключился на еще более удаленные платформы. Вокруг кратера в хромосфере звезды колыхался колоссальный вал непереносимой яркости. От него расходились волны сверхжесткого излучения, способного пробить самое сильное защитное поле.

Сигналы отказа поступили с еще нескольких платформ и экстракторов. Оставшиеся платформы находились по другую сторону от звезды, и наблюдать за зоной взрыва стало невозможно. Сенсоры промежуточной базы все еще показывали изображение звезды, какой она была шесть минут назад, без каких-либо возмущений. Резервные источники уже не могли заменить вышедшие из строя экстракторы. Утес Утреннего Света оставил по две червоточины над каждой из атакованных планет Содружества. Первая же платформа, вышедшая из тени, показала странный полукруг бело-голубого гиганта, как будто выходящего из-за звезды над промежуточной базой. И тогда Утес Утреннего Света наконец понял, что сделали люди.

Звезда превращалась в новую.

Оззи разбудили тонкие лучи солнца, скользнувшие по лицу. Некоторое время он лежал неподвижно, зажмурившись и улыбаясь. Посмотрим. Он открыл глаза и поднес к лицу правую руку. Антикварные наручные часы показывали, что он проспал девять часов.

— В самом деле?

В его голосе прозвучал дерзкий вызов всей Вселенной.

Оззи расстегнул молнию спального мешка и потянулся. Ощутив прохладу, он нащупал вельветовые брюки. Затем затянул ремень на поясе, взял клетчатую рубашку и многозначительно усмехнулся. Очень аккуратно продел руки в рукава. Треска рвущихся ниток не последовало.

— Уже какой-то прогресс!

Но, натягивая ботинки, он увидел, что оба больших пальца выглядывают из дыр в носках.

— Ага, значит, опять не сегодня. — Носки определенно нуждались в штопке. Оззи похлопал по карману старой флисовой куртки, где лежал пакет с небольшим швейным набором. — Ну, может быть, завтра.

Едва сдерживая усмешку, он отодвинул полог и вышел из примитивного шалаша.

— Привет, — жизнерадостно крикнул он Ориону.

Парень сидел у костра, разведенного на вчерашних углях. На обломке полипа стояли две металлические кружки с водой, и над ними уже поднимался пар.

— Осталось пять чайных брикетов, — сказал Орион. — Два из них шоколадные. Какой выберешь?

— Знаешь, старик, выбор придает жизни остроту, так что давай сегодня остановимся на чае, идет?

— Ладно, — согласился Орион, грустно поглядывая на брикетики горячего шоколада.

— Отлично, спасибо, — произнес Оззи.

Он опустился на черно-красный округлый выступ полипа и поморщился, выпрямляя ногу.

— Не понял? — переспросил Орион.

— Мое колено. Спасибо, оно намного лучше, надо сделать пару упражнений, и оно расслабится. После вчерашнего мышцы еще слишком напряжены. — Он с довольным видом посмотрел на удивленного парня. — Ты ведь помнишь вчерашний день, правда? Мы прогулялись до шпиля на конце острова.

— Да, — настороженно ответил Орион, не понимая, в чем подвох.

Из леса вышел Точи, зажав в манипуляторе несколько разнокалиберных сосудов с водой.

— Доброе утро, друг Оззи, — поздоровался он, воспользовавшись портативным модулем.

— Доброе. — Оззи, не обращая внимания на хмурый взгляд Ориона, принял протянутую им кружку. — Нашел что-нибудь интересное? — спросил он у массивного чужака.

— Моя аппаратура не обнаружила никаких признаков электронной активности. — Точи поднял вверх пару датчиков. — Должно быть, оборудование спрятано глубоко под землей.

— Да, если только оно вообще здесь есть.

— Но ты же сам говорил, что должны быть машины, — возразил Орион.

— Что-то поддерживает здесь силу тяжести. Но я подумал, что это слишком сложно для машин. Какая-нибудь специфическая кварковая решетка, искривленные квантовые поля, гравитонно-молекулярный узел, скомпонованный на субатомном уровне… что-нибудь подобное. Кто знает, да и кому какое дело. Мы здесь не ради этого.

— А рад чего же тогда? — раздраженно спросил Орион.

— Ради общности сильфенов.

— Но ведь их здесь нет.

Парень широким жестом обвел поляну, демонстрируя отсутствие гуманоидов. Чай из его кружки выплеснулся на землю.

— Пока нет.

Оззи взял один из собранных накануне голубовато-серых плодов и начал чистить.

— Что это значит?

— Подумай вот о чем. Никто из нас не верит, что мы случайно потерпели крушение на Втором острове, так? Я хочу сказать, шансы на это были у нас невелики. Газовое кольцо очень большое — по любым меркам. А нашему старому «Первопроходцу», надо признать, далеко до «Титаника».

— Простое совпадение маловероятно, — заметил Точи.

— Значит, мы здесь оказались не случайно. И что мы обнаружили вчера? На конце рифа?

— Шпили, — неуверенно ответил Орион.

— Которые, как мы все решили, являются идеальными посадочными площадками для летающих сильфенов.

Оззи, довольно ухмыляясь, впился зубами в плод.

— Они придут к нам! — радостно воскликнул Орион.

— Отличный вывод, друг Оззи.

— Премного благодарен. — Оззи стряхнул с бороды капли сока. — По крайней мере, можно на это рассчитывать. Другой причины загонять нас сюда я не вижу.