— Простите, сэр, это ничуть не смешно. Мы, конечно, не знаем, есть ли у праймов хоть какая-то религия, но фундаментальные принципы остаются неизменными. Их действия не подпадают под законы логики, следовательно, здесь задействован фанатизм. Крестовые походы — это общее понятие в человеческой философии, независимо от того, является ли их причиной религия или идеология. В нашей истории довольно много таких примеров.

— Это имеет отношение к разработке стратегии атаки на Врата Ада? — спросила Патриция.

— Надо учитывать возможные последствия, — пояснил Дмитрий. — Мы планируем удар в надежде, что нанесем существенный урон могущественному противнику. Если мотивация праймов для захвата Содружества базируется на нелогичной предпосылке их бога или лидера о необходимости стереть человечество с лица Вселенной, их ничто не остановит. Мы получим передышку, но не сможем положить конец войне. Они вернутся. И мы должны быть к этому готовы.

— Без Врат Ада им потребуется много времени, чтобы собраться с силами и нанести очередной удар, — сказал Рафаэль. — Под угрозой уничтожения окажутся все корабли, все сооружения, построенные на Утраченных двадцати трех планетах. Мы сможем их истребить еще до подхода подкрепления.

— Извините, адмирал, — снова заговорил Дмитрий, — но СМИ дали весьма точное название захваченным планетам. Они действительно навсегда утрачены для нас. В данный момент заброшенные туда отряды отвлекают значительную часть ресурсов праймов. Но в случае уничтожения Врат Ада Утраченные двадцать три планеты никому не будут нужны. Мы не можем посылать корабли в бой, победа в котором принесет одни потери.

— Превосходно! — саркастически произнес Мак. — Значит, мы идем в бой только в тех случаях, когда точно знаем, что никто не пострадает? — Он с сожалением взглянул на Дмитрия. — Это война, парень, это грязное занятие, и потери неизбежны. Тут тебе придется смириться.

— Мы уже разрабатываем оружие, которое гарантирует победу, — сказал Дмитрий. — Давайте подождем, когда оно будет готово, и воспользуемся им. Нельзя пытаться одолеть праймов мелкими ударами. Их слишком много. Нам это не под силу.

Ему никто не ответил. Уилсон обвел взглядом встревоженные лица. Все присутствующие знали о Сиэтлском проекте квантовой ракеты, но это был последний резерв, оружие Страшного суда. Каждый, кто о нем знал, молился всем богам, чтобы не пришлось к нему прибегать.

— Применение оружия, разрабатываемого Сиэтлским проектом, гарантирует победу только в том случае, если мы решимся на геноцид праймов, — сказал он.

— А как вы думаете, адмирал, что они делают с нами? Я подключался к донесениям отрядов с Утраченных миров. Все беженцы, пережившие вторжение, были уничтожены при первой же встрече с праймами. Нельзя применять к ним человеческую логику и искать мотивацию поступков. Не обманывайте себя, мы их совершенно не интересуем. Они желают одного: истребить всех людей до последнего. Все споры в нашем институте закончились единственным выводом: либо мы, либо они.

— Решение о применении оружия Сиэтлского проекта относится к области политики и будет приниматься Военным кабинетом, — сказал Рафаэль. — С этим все согласны. Данный вопрос выходит за рамки обсуждаемой сегодня стратегии.

— Значит, мы должны рекомендовать принять такое решение, — сказал Дмитрий. Он наклонился в кресле, обращаясь непосредственно к Уилсону, и на бледном лбу блеснула испарина. — Мне нелегко так говорить, но мы уже раскрыли свои карты. Поступок экипажа «Отчаянного» достоин восхищения; эти люди замедлили продвижение врага и обеспечили возможность спасти миллионы жизней. Но праймы увидели, на что способна технология гипердвигателей и теперь в состоянии ее продублировать. Мало того, они примут контрмеры — мы и сами бы так поступили. В случае использования релятивистского оружия для атаки на Врата Ада нельзя рассчитывать на успех.

— В войне мало что поддается расчетам, — заметил Уилсон. — Но это не означает, что мы должны сдаться.

— Я и не говорю, что мы должны сдаться. Нет, мы должны одержать полную победу.

— Корабли праймов отправились в открытый космос уже через час после падения барьера, — сказал Оскар. — Джинн выпущен из бутылки и распространился по Вселенной. Мы должны учитывать и этот факт.

Дмитрий отбросил со лба прядь тонких волос.

— Простите, но мы в Санкт-Петербургском институте не видим другого способа покончить с ними. Тот, кто ставил барьер, явно придерживался того же мнения, потому и запер их в звездной системе. Мы, к сожалению, не имеем такой возможности.

— Спасибо, Дмитрий, — обратился к нему Уилсон. — Рекомендации института будут представлены Военному кабинету. А сейчас мы продолжим планирование атаки на Врата Ада. Анна?

— Производство кораблей класса «Москва» набирает темпы, — заговорила она. — Теперь, когда изготовление секций корпусов и всех компонентов поставлено на поток заводами Большой Дюжины, строительство одного корабля с нуля занимает две недели. Процесс сборки автоматизирован в еще большей степени, чем это было при создании кораблей-разведчиков. В настоящее время в строю двенадцать кораблей, но ситуация скоро изменится. Завершена работа над девятой сборочной платформой, секции еще пяти находятся в процессе изготовления, и эти платформы будут готовы уже в следующем месяце. Открытие червоточин на Керенск стало колоссальным прорывом в производстве. В процессе согласования нам пришлось долго убеждать председателя Галл, но она достаточно сдержанна, чтобы сохранять спокойствие. Она понимает, что в сложившихся обстоятельствах Высокий Ангел не может настаивать на монополии. Кроме того, большая часть рабочих бригад до сих пор ночует здесь.

— Сколько кораблей мы можем отправить к Вратам Ада? — спросила Патриция.

— К концу этой недели — пятнадцать. Если подождем еще неделю, их будет двадцать два. Спустя две недели у нас будет больше сорока кораблей, и каждые четырнадцать дней их число станет увеличиваться на сорок пять.

— А сколько их необходимо для решающего удара, чтобы закрыть Врата Ада?

— Мы полагаем, минимум двадцать, — ответил Мак. — Праймы прочно обосновались в этой звездной системе. Врата Ада — только часть их оборудования. Там же находятся и генераторы червоточин к Утраченным двадцати трем планетам, через которые в Содружество до сих пор поставляются колоссальные партии техники и боеприпасов. Мы подсчитали, что во время вторжения праймы перебросили сорок пять тысяч кораблей. А если чужаки планируют второе вторжение, мы должны оставить для защиты по меньшей мере столько же кораблей. Возможно, намного больше.

— Двадцать кораблей против сорока пяти тысяч? — усомнилась Патриция.

Цифры явно вызвали у нее сильнейшее беспокойство.

— Они будут действовать не так, как над Утраченными планетами, — пояснил Уилсон. — Корабли класса «Москва» остановятся на краю системы, где находятся Врата Ада, и оттуда произведут запуск ракет Дювуа. Догнать их можно будет только на сверхсветовой скорости.

— Двадцать кораблей? — уточнила Патриция.

— Это минимум, — ответил Мак.

— Хорошо, следующая неделя — вполне приемлемый срок.

— Необходимо выждать еще, — вмешался Дмитрий. — Нельзя бросить в атаку все, чем мы располагаем, должен остаться какой-то резерв. Праймы обязательно нанесут ответный удар.

Патриция бросила сердитый взгляд в его сторону.

— Дмитрий прав, — сказал Рафаэль. — Надо правильно рассчитать силы. Как ни грустно это говорить, но приходится учитывать и вероятность неудачи. Я, как ответственный за оборону планет Содружества, настаиваю на том, чтобы использовать часть кораблей для защиты.

— Уилсон? — спросил Даниэль.

— Я согласен, это справедливое требование. Я понимаю, что человечество с нетерпением ждет от нас ответных действий, но в данном случае нельзя принимать сугубо популистские решения. Диверсионная война продолжается. За время, пока строятся корабли, мы могли бы увеличить численность отрядов на Утраченных двадцати трех планетах. Мы знаем, что эта миссия проходит успешно, так почему бы не сделать ее интенсивнее и тем самым отвлечь внимание праймов?