- А правда, что вы, русалки, можете до смерти защекотать?
- До смерти не буду, а так... - Купена ловко вытянула руку.
- Караул! - Локса с трудом удержал равновесие и не опрокинулся в ручей. Это непросто, если вы стоите на склизком камне и вас ткнули холодным пальцем под рёбра. Ему и так было зябко - он ведь выскочил на осенний ветер полуголый, как работал в кузнице. Купена расхохоталась.
- Психическая, - бросил Локса. Он подхватил ведро и полез вверх по склону канавы. Уже наверху он решил, что это недостаточно обидно. Он обернулся и крикнул:
- Крыса водяная!
В ответ раздался только смех. А потом Купена запела у него за спиной звонким голосом:
На горе калина,
Под горой малина!
Ну и что ж, ну и что ж, что калина?
И кому какое дело, что малина?
- У, крыса водяная, - пробормотал Локса, на этот раз совсем тихо. По пути домой он усиленно придумывал, какую гадость он скажет Купене в следующий раз. Что он увидит её снова, он не сомневался.
Вазга валялся, по своему обыкновению, на лежанке и дымил трубкой. Завидев Локсу с ведром, он брюзгливо поинтересовался:
- Я вроде тебя за водой не посылал... Чего так?
- Помыться решил, - робко сообщил Локса.
- Помыться!.. Ну-ну, - не слишком одобрительно отозвался Вазга. - А чем это у тебя рот вымазан?
- Это калина, - брякнул Локса. Вазга сел на лежанке, спустил ноги на пол и внимательно уставился на него.
- Калина? Откуда? Она тут в поле не растёт.
- Так уж, - смешался Локса. Это не ускользнуло от горящих зелёных глаз старого оборотня.
- Эге, - сказал Вазга. - Не рановато ли тебе ещё калину обдирать?
Локса понял, что хозяин о чём-то догадался. Но Вазга ничего больше не говорил, а снова принялся набивать трубку. Поставив ведро на пол, Локса сунул туда руку по запястье. Вода была просто ледяная. Подумав немного, Локса перелил её в большую кастрюлю и отправился в кузницу. Чутьё подсказало ему, что воду можно подогреть на остывающем горне.
А тем временем дома у леших белка Зараза пыталась гадать на игральных картах. Несмотря на помощь Тяпы, получалось у неё не очень-то. Выходила полнейшая нескладица. Откуда-то взялась какая-то пиковая дама, которой предстояла свадьба с бубновым валетом.
- Белиберда! - белка задёргала усами. - Я гадала на бубновую даму. Похожа я, по-твоему, на пиковую?
Тяпа посмотрела на неё.
- Нет, конечно, - серьёзно ответила она, - пиковая должна быть брюнеткой.
- То-то и оно, - сказала Зараза. - Никакого смысла.
- Естественно, - Тяпа нагнулась и заглянула под кухонный стол. - Ты же выронила бубновую даму на пол.
- Ах, да, - сконфузилась Зараза. - Так думаешь, это ничего не значит?
- Наверное, - сказала Тяпа. - Лучше разложи заново.
- Что-то мне надоело гадать, - зевнула белка. - Всё равно чепуха эта любовь.
Глава 19
, или Конфетная катастрофа
Хоть Зараза старалась изо всех сил не подавать виду, её всё-таки расстроило неудачное знакомство с Фундучком. Не то чтобы ей и в самом деле хотелось замуж. Она об этом не особенно думала. Просто её задевало, что к ней все так относятся.
После этой истории ею овладело какое-то угрюмое упрямство. Она хотела во что бы то ни было доказать, что она хорошая. С неделю она вела себя тише воды, ниже травы и даже подметала вороньим пером полку в шкафу, когда заметила, что наследила на ней грязными лапами. Буська наблюдал за белкой недоверчиво. Ему не нравилась такая перемена. В глубине души он бы предпочёл, чтобы она, как раньше, грызла печенье и сорила крошками.
Мама, напротив, была довольна. Особенно когда у неё кончилась ваниль для плюшек, и Зараза сама вызвалась сгонять в лавку к Кикиморе.
- Вот умница, - сказала мама и вручила ей серебряный полтинник. - Только смотри, не потеряй.
- Не потеряю, - заверила Зараза и затолкнула монету за щёку. Она с трудом там поместилась, и говорить белка после этого уже не могла. Только убедительно помахала лапами и умчалась.
Буськи в это время дома не было. Он привычно бродил по лесу, похрустывая корочкой льда на тропинках, и думал, что скоро придётся сменить резиновые сапоги на валенки. Лес облетел почти целиком, под ногами топорщились заиндевелыми слоями рыжие дубовые листья - от холода они стали твёрдыми, как жесть. В воздухе стоял свежий сладкий запах, какой бывает лишь в это время года: так пахнет трава, прибитая первыми заморозками. С древесных стволов Буська собрал горсть прихваченных морозом запоздалых опёнков - лешим всё пригодится. В лесу не замечаешь, как течёт время, да и часов у Буськи не было, так что домой он вернулся лишь к обеду, когда почувствовал, что пальцы на ногах стали замерзать. Дома он и услышал, что Зараза ушла в лавку за ванилью и до сих пор не вернулась.
- У меня ведь опара готова, пора тесто месить! - сокрушалась мама. - Небось потеряла всё-таки деньги, распустёха, и теперь боится на глаза показываться.
- Ага, потеряла! - язвительно подхватила Тяпа. - Доверчивая ты, мамочка, скажу я тебе. Или стесняешься сказать "стырила"?
- Тяпа, заткнись, - в отчаянии произнесла мама. Буська серьёзно посмотрел на обеих.
- И что делать будем?
- Тебя пороть, - проворчала Тяпа, тихонько, так, что мама её не слышала. Но Буська-то слышал. Это предназначалось ему.
- Пойду её искать, - сквозь зубы проговорил он. - Только в валенки переобуюсь.
Но искать не пришлось. Пока Буська выкапывал из сундука в сенях валенки, под дверью отчаянно заскреблось что-то небольшое. Уже заранее чувствуя облегчение, Буська подскочил с места и распахнул дверь.
Облегчение тут же испарилось. На пороге и вправду сидела Зараза, но её пошатывало из стороны в сторону, и лапы разъезжались. Её шкурка была осыпана грязными чешуйками от берёзовых серёжек.
- А ну... д-дай п-пройти, малой, - заявила она. Покупок при ней не было.
- Что всё это значит? Что с тобой такое?
Ужасная догадка молнией сверкнула в мозгу у Буськи. Он схватил белку за шкирку, поднял её и принюхался. Так и есть, пахло от неё совсем даже не ванилью.
- Зараза ты и есть настоящая! - Буська чуть не задохнулся от негодования. - Ты... ты пропила деньги? Ты же обещала больше не пить!
- Т-точно, - с идиотским восторгом заявила белка, ухмыляясь. - Я обещала не пить! А что нельзя есть, уговора не было!
- В каком смысле - есть? - оторопел Буська. - Чего ты наелась? Не мухоморов же в ноябре!
- Зачем мухоморов... ик, - выдавила Зараза. - Ко... ко... конфеты с ромом. Класс!
Не обращая внимания на то, что её держат в воздухе за загривок, она завопила дурным голосом песню:
Степь да степь кругом,
Ой, мороз, мороз!
В той степи глухой
За-а-амерзал... матрос!
Разъярённый Буська отшвырнул белку от себя. Она шлёпнулась в кучу мёрзлых листьев, как меховая лепёшка. Очумело протирая глаза, она воззрилась на Буську.
- М-малой, ты чё?
- А то! - выкрикнул Буська. - Деньги свистнула, нажралась в стельку и ещё спрашивает, что! Да пошла ты... Сил моих нет! Убирайся... к Меше!
- И уб-берусь, - с достоинством проговорила Зараза. Голос её дрожал уже не только от алкоголя. По морде её потекли слёзы. Она вылезла из кучи листьев и на подгибающихся лапах поползла прочь.
Буська растерянно смотрел ей вслед. Он сам испугался того, что сказал ей. Но кто бы в таком случае удержался?
Мама и Тяпа, конечно, слышали всё из кухни. Мама ничего не сказала Буське. Наверное, она и сама не знала, как себя вести - наказать его за то, что сорвалось у него с языка, учитывая отвратительную выходку Заразы, рука не поднималась. Мама молча замесила тесто без ванили и не разговаривала с Буськой до вечера.
