Выйдя в коридор, Нина лицом к лицу столкнулась с Павлом Ивановичем. Похоже, главный врач был чем-то встревожен. Потому что даже не поздоровался с нею.

– Что случилось, коллега? – спросил он Нину. – Зачем вы ходили туда? Я же говорил вам – там нет ничего интересного…

– Павел Иванович! – перебила его Нина. – А вы знаете, где находится здешнее кладбище?

– Конечно, знаю, – ответил главный врач, – н-но… почему это интересует вас?

– Просто… – замялась Нина Сергеевна. – Просто любопытно. Вчера обошла всю деревню, а кладбища нет. Как будто люди тут живут вечно! – усмехнулась она.

– Вот оно что! – понимающе улыбнулся главный врач. Точнее, попытался изобразить на своем лице улыбку. – А я-то было подумал… Кстати, здешнее кладбище – место весьма интересное. Там есть что посмотреть… если, конечно, поискать хорошенько!

Эти загадочные слова распалили любопытство Нины. И вскоре она, на ходу застегивая куртку, уже шагала по дороге, ведущей на кладбище. Не зная, что из окна ее комнаты за ней встревоженно и злобно наблюдают две пары глаз…

…На деревенском кладбище царила поистине кладбищенская тишина. Ее нарушал лишь шум ветра в верхушках сосен: казалось, деревья ласково убаюкивают людей, спящих здесь беспробудным сном. Лес крестов и памятников простирался вдаль, вперемежку с красноватыми свечами сосновых стволов. И Нина медленно шла через этот лес, внимательно рассматривая каждый крест, каждое надгробие. На некоторых, судя по всему заброшенных, могилах желтели цветы мать-и-мачехи, словно подтверждая старую истину – тех, кто забыт людьми, не забывает Отец и Царь Небесный… Кое-где на земляных холмиках виднелись то опрокинутая водочная стопка, то полурастаявшие от влаги карамельки, то зернышки пшена, еще не склеванные птицами. А на одном из них была рассыпана крупа в виде крохотных буковок. Точно такая крупа под названием «Алфавит» продавалась в здешнем сельмаге… да и у них в Михайловске. Мама Нины часто сдабривала ею суп… нескоро же Нине теперь доведется поесть наваристого маминого супа! Она еще и недели не проработала в Хонге. Но как же радостны эти воспоминания о доме, о милой, доброй мамочке! Улыбаясь им, Нина шла вперед мимо безмолвных могил и шумящих над ними сосен, то и дело наклоняясь, чтобы прочесть надпись на очередной надгробной табличке…

Несколько раз ей попадались торчащие из земли ржавые зубья старинных оградок и куски разбитых белокаменных надгробных плит с полустертыми надписями, извещавшими прохожего, что на сем месте покоится тело раба или рабы Божией имярек, чья душа во благих водворится… Самое раннее по времени сохранившееся захоронение относилось к 1959 году, прочие были более поздними.

Куда же девались все старые могилы? В том числе и могила отца Илии Малкина?

Дойдя до самого конца кладбища, но так и не отыскав ее, Нина повернула назад. И вдруг похолодела от ужаса. Навстречу ей быстро и уверенно шел какой-то человек.

Лишь в этот миг Нина Сергеевна осознала всю безрассудность своего похода на кладбище. И зачем ее только понесло сюда?! Захотелось поиграть в Шерлока Холмса? И вот теперь к ней, похоже, приближается ее Мориарти[6]. Сомнительное утешение – погибнуть от руки того же человека, что некогда убил отца Илию. Но она не хочет умирать! Господи! Господи!

От страха Нина не могла даже молиться. Прислонившись к могильному кресту, она смотрела на приближающегося человека… И непременно упала бы на землю, если бы Павел Иванович не успел подхватить ее.

– Что с Вами, коллега? – доносился до Нины его встревоженный голос. – Вы слышите меня? Что с Вами?

– Все… – еле слышно прошептала она и попыталась улыбнуться, – хорошо…

– Но почему Вы пошли сюда? – настаивал главный врач, тряхнув ее за плечи, чтобы привести в чувство. – Зачем?

Как же он переживал за нее! Нине стало совестно перед заботливым Павлом Ивановичем. Ведь это из-за нее он сейчас так волнуется! И она поспешила успокоить его:

– Я искала…

– Что? – нетерпеливо переспросил Павел Иванович, и голос его зазвучал жестко и требовательно. – Что Вы искали?

– Могилу… – честно призналась Нина.

– Чью могилу? – Похоже, ответ Нины не успокоил, а еще более встревожил Павла Ивановича.

– Могилу одного священника. – Нина уже достаточно пришла в себя, чтобы пуститься в более пространные объяснения. – Помните, мы с Вами на чердаке нашли копию его свидетельства о смерти. – Его звали отец Илия Малкин. Там было написано, что его убили. Вот я и хочу выяснить, правда ли это и кто его убил. Поэтому я и искала его могилу, – уверенно заключила она.

– Но зачем Вам это нужно? – недоуменно воскликнул главный врач. – Кто он Вам? Чужой человек!

– Нет, – ответила Нина. – Он мне не чужой. Мы с ним одной веры.

– Что?! – изумился Павел Иванович. – Неужели?

– Да, я православная, – подтвердила Нина.

– Вот оно как… – казалось, ее ответ заставил Павла Ивановича призадуматься. – Что ж…

Обратно они шли молча. Нина размышляла о том, что делать дальше. Похоже, ее поиски зашли в тупик. Храм, где служил Илия, сгорел. Могила его не сохранилась. А из людей, знавших покойного священника, ей пока что удалось найти лишь одну-единственную старуху. Да и то сумасшедшую. Буква его убила… Это такой же бред, как и ее россказни о ведьме-отравительнице и ее пособнике-нечистом… И все-таки почему поход Нины на кладбище так встревожил Павла Ивановича?

Впрочем, девушке не пришлось долго размышлять на этот счет. Ибо впереди ее ждала встреча с очередными, куда более зловещими тайнами…

Едва они переступили порог больницы, как в дальнем конце коридора показалась Елена Васильевна. Судя по тому, что полная и неуклюжая медсестра с несвойственной для нее быстротой устремилась им навстречу, за время отсутствия Нины здесь успело произойти что-то чрезвычайное.

Павел Иванович шагнул к ней, и медсестра что-то вполголоса затараторила ему на ухо, злобно и подозрительно косясь на девушку, с недоумением взиравшую на эту загадочную сцену. Когда она смолкла, главный врач так же вполголоса, но весьма лаконично ответил ей. Как видно, он дал медсестре какое-то распоряжение. Потому что Елена Васильевна тотчас же отправилась в обратном направлении и скрылась за одной из дверей. Точнее, за дверью палаты номер шесть…

– Что такое? – встревоженно спросила Нина, подходя к Павлу Ивановичу. – Что-то случилось?

– Ничего особенного, – ответил главный врач. – Умерла старуха из шестой палаты. Та, что с метастазом в позвоночник. Что ж, как говорится, ожидаемая смерть. Отмучилась…

Павел Иванович старался говорить спокойно. Однако было очевидно – на самом деле он крайне взволнован. Уж слишком бледным сейчас было его лицо, а короткие волосатые пальцы нервно теребили полу куртки. Неужели главный врач так тяжело переживает смерть каждого своего пациента? Как же он сострадателен…

Однако в этот миг до Нины донесся властный голос Павла Ивановича:

– Идите к себе, коллега. Отдохните. Все необходимое я сделаю сам. Спокойной ночи!

И Нина в очередной раз умилилась предупредительности своего старшего коллеги. Павел Иванович понимает, что после происшествия на кладбище, девушка едва держится на ногах от усталости. И потому хочет избавить ее от тягостного зрелища, которое сейчас предстоит ему самому. Он прав – сегодняшний день был слишком богат на события. Пора отдохнуть!

Нина не знала, что совсем скоро ей будет уже не до отдыха…

Надо сказать, что она не сразу заметила неладное. Возможно, потому, что за день ее комната успела остыть и снова стала холодной и сырой. Поэтому первым делом Нина затопила печку. А потом долго сидела возле нее, любуясь пляской огня и прихлебывая из эмалированной дорожной кружки горячий чай. Лишь после этого она подошла к столу, где лежали ее книги. И отшатнулась – Нового Завета как не бывало! А ведь эта книга всегда находилась здесь… Или Нина ненароком положила ее в другое место?