Я такой козел.

— Это просто... все разом навалилось на меня, — наконец, ответила Рейн. — Я была так рада, когда увидела их и поняла, что они заметили меня и собираются причалить к берегу. Они высадились на пляж и подошли ко мне, и тогда я поняла, что происходит что-то не то. Я не знала, где ты и когда вернешься. Они... окружили меня.

На последних словах ее голос надломился, и я прижал ее покрепче к своей груди.

— Я совершенно растерялась и не знала, что делать, — продолжила она. — Я знала, что мне нужно кричать, и если ты где-то поблизости, то услышишь меня, но я от страха не могла выдавить из себя ни звука. Затем один парень схватил меня и... потом ты оказался рядом, и я поняла, что все будет хорошо, но затем он схватил меня и потащил на тот катер… ты не смог поспеть вовремя...

У нее перехватило дыхание, и она пальцами впилась мне в кожу.

— Как ты добрался до катера? Я не могу понять?

— Он забыл вытащить якорь, поэтому я смог добраться по якорной веревке.

— Я рада, что ты такой сильный, — прошептала она тихо, ее было еле слышно. Она провела пальчиками по моему бицепсу.

— Если смотреть на вещи так, то я тоже рад.

Рейн кивнула, прежде чем продолжить.

— Затем я оказалась в воде, и сначала не могла выплыть на поверхность. Потом я услышала, что ты зовешь меня, и затем ты уже держал меня и крепко прижимал к себе… когда мы доплыли и снова были на острове, ты не прекращал бить того парня… Я думала, ты никогда не остановишься. Было так много крови, я не знала, твоя ли она или их. Ты не слышал меня, даже когда я кричала тебе.

Она снова сделала пару глубоких вдохов.

— Все произошло так быстро. Это было все равно, что смотреть фильм в быстрой перемотке. Я думала, что они сделают мне больно и тебе тоже, но затем внезапно я снова была с тобой, и все было хорошо. Ты сказал, я нужна тебе... и я снова почувствовала себя в безопасности. А затем, думаю, просто давление и последствия от всего произошедшего сказалось на мне. Я плакала не из-за тебя, а из-за всего что произошло... это просто стресс и облегчение от того, что все закончено, не потому что ты...

— Я даже не дал тебе кончить, — прервал я ее. — Я просто использовал тебя.

— Ты нуждался во мне, — исправила Рейн, она положила ладонь на мою щеку, поворачивая мою голову так, чтобы я посмотрел на нее.— Это не одно и то же, Бастиан.

— Я просто забрал, что хотел, силой.

— Я сама отдала тебе.

— Бред.

— Так, Себастиан Старк, слушай меня, — Рейн вдруг рявкнула на меня. Она приподнялась, чтобы посмотреть на меня, и теперь стала немного возвышаться надо мной, хотя мы оба лежали на боку. Ее взгляд заставил волоски на моей шее встать дыбом. — Я тоже сейчас тебя использовала, когда заставила обнять и сказать, что я в безопасности?

— Нет! Бл*дь, Рейн... Я хотел этого! Ты была расстроена, и...

— Спасибо, что выслушал мое мнение.

Мой рот открылся, но я так и не смог найти подходящих слов, чтобы описать ее действия. Черт возьми, я не мог поспорить с ее логикой. Когда она плакала и хотела, чтобы я ее обнял, я ничего большего и не желал, кроме как прижать ее к себе, не потому что я хотел того или нуждался в этом, а потому что она хотела. Я хотел быть рядом с ней, чтобы ей стало лучше. Если бы она сейчас объяснила мне, что нужно отрезать левое яйцо, чтобы она почувствовала себя лучше, я бы ни секунды не сомневался и отхреначил его с улыбкой на лице. Так вот что это было для нее? Она хотела дать мне то, от чего мне станет лучше — трахнуть ее на песке, даже не думая о своих потребностях? Она не могла хотеть этого. Никто не может хотеть этого, особенно после того, что произошло. Я повалил ее на песок и практически принудил к сексу…

А она обвила меня руками и ногами, чтобы мне было удобнее.

Я потянулся к ней рукой, обхватил ее затылок, запутываясь в густых волосах пальцами, и притянул ее к себе, приникая к ее губам в нежном поцелуе. Я целовал ее неспешно, пытаясь исправить то, что натворил ранее, даже если она и говорит, что была не против произошедшего секса. Поцеловав ее губы нежно, я положил ее голову к себе на грудь и убедился в том, что она задремала раньше, а потом сам провалился в спасительный сон.

В конце концов, полагаю, что после всего произошедшего, это можно отнести ко всей той любовной чепухе.

14 глава

Болезнь

Я открыл глаза, и первое, что я заметил в темноте, — моя голова раскалывалась. Я лежал на боку под навесом из пальмовых листьев. Рейн прижалась спиной к моей груди, и я рукой обнимал ее за талию, крепко прижимая к себе. Ее больше не трясло. Я, должно быть, заснул. Кроме головы, еще пульсировала моя нога. Она ощущалась горячей, слишком горячей. Плохой знак. Очень плохой знак. Я закрыл глаза, и все вокруг снова погрузилось во тьму.

Я подхожу к холму, что рядом с хижиной, в руках охапка корнеплодов и листьев. Я думаю, как бы получше приготовить еду, когда смотрю на пляж. Сразу же замечаю их и понимаю, что она у них. Она лежит на спине, а парень с дредами удерживает ее руки над головой. Он лежит на ней, остальные стоят за ним, ожидая своей очереди.

Я начинаю бежать, но неважно как быстро двигаются мои ноги, я не приближаюсь ни на йоту. Я могу четко видеть лицо Рейн, ее слезы блестят в заходящем солнце. Она кричит, но я ничего не слышу. Тот, что с дредами, слезает с нее, а «ежик» занимает его место. Каким-то образом я споткнулся и рухнул в песок, боль взорвалась в ноге.

Грудь так чертовски сжимало от попыток не кричать, что я едва мог дышать. Я чувствовал, что Рейн лежала на животе рядом со мной, и я крепко обнимал ее за спину, ее голова лежала возле моей на пальмовых листьях. Я отодвинулся от нее как можно быстрее, стараясь не потревожить ее. Я перекатился на левый бок, попытался встать на ноги, но правая нога подвернулась, и я неуклюже рухнул на песок.

Я едва не задохнулся, пытаясь не закричать. Твою мать, нога болела, но я не мог думать об этом — было кое-что более важное, что надо сделать. Заставив себя встать на четвереньки, я пополз так быстро, как мог с волочившейся ногой, и едва я дополз к краю тропического леса, как все содержимое моего желудка вывернулось на землю. Я попытался изгнать вспыхивающие образы в голове, но они не исчезали. Я все еще продолжал видеть, как все они удерживают ее, и как она смотрит на меня.

Меня снова вырвало, и нога опять вывернулась, заставляя рухнуть на колючий песок. Я мог чувствовать капли пота, скатывающиеся по спине, и учащенное биение сердца. Я встряхнул головой и попытался собраться с силами, но не смог. Мой взгляд метнулся на тлеющие угольки на пляже и невзрачную темную кучу на них. Кажется, я разглядел очертания черепа, но я мог ошибаться. Я хотел раздавить его.

Если бы я опоздал...

Я несколько минут лежал на песке, пытаясь успокоить дыхание и сердцебиение, но так и не сумел вытеснить образы того кошмара из головы. Я с таким же успехом наблюдал его воочию. Потребность прижать Рейн к себе и обезопасить ее переполняла меня, поэтому я пополз назад к хижине, стараясь игнорировать боль в ноге. Не важно — ничего не важно, кроме ее безопасности. Рейн перевернулась на спину. Я пододвинулся ближе к ней и обнял ее за талию, но этого было недостаточно. Вторую руку положил ей под голову и обнял за плечи, еще крепче прижимая ее, но и этого было недостаточно.

Рейн что-то пробормотала во сне, когда я прижал ее голову к своей груди и уткнулся подбородком в макушку. Хоть это и было чертовски больно, и я перенес на больную ногу приличный вес, но все равно закинул на нее свою левую ногу. После того, как я практически обернулся вокруг нее, по крайней мере, вокруг большей части ее, паника, наконец, начала рассеиваться. Теперь никто не мог забрать ее у меня без моего ведома. Если кто-нибудь попытается, я выпущу их кишки наружу.