Существо приобрело материальность и повернуло ко мне лицо с резкими чертами хищника. Его глаза были отнюдь не похожи на людские, нет. Пусть у них был и белок и радужка, но зрачок не был черным, он светился холодным серебристым светом. И в этих глазах плескалась ярость. Холодная, поглощающая всё ярость.
Посмотрев на меня существо, ставшее уже вполне материальной фигурой мужчины дрогнуло, а я забыла как дышать, чувствуя, как где-то в середине позвоночника образуется ниточка, которая, разрастаясь словно корень дерева схватывает каждую мою клеточку и привязывает к нему. Крепко... Больно... Страшно...
У меня не возникло мысли напасть на существо, даже ради собственной жизни, просто на каком-то уровне инстинктов я понимала, что шансов у меня абсолютно нет. Он даже не дрогнет, что бы размазать меня тонким слоем по стене... Но...
Увидев меня он ударил, отбросив к стене. Убивать почему-то не стал. Пожалел?..
Забившись в угол я впервые за долгое время взмолилась, что бы он не заинтересовался мною, забыл про меня, напился чьей-нибудь другой кровью!
Но моим надеждам не суждено было сбыться - едва разобравшись с вбежавшими в камеру служащими, почти полными копиями тех, что сопровождали меня ранее, он повернулся ко мне и увернулся от брошенного в голову ножа. Это меня добило. Шансов выжить не было совершенно.
Я не сопротивлялась, когда пришелец потащил меня к выходу, грубо схватив за волосы. Было больно, но через четыре десятка ударов сердца стало ещё больнее.
ГЛАВНЫЙ. НОМЕР 12 11
Я ощущал потоки чего-то нематериального, омывающие тело и сознание.
От предвкушения предстоящего я ощущал теплую дрожь, разливающуюся от лопаток до низа живота.
Но ничего не предвещало в этот день событий, способных потрясти мой разум, но он случились.
Я лежал у стены и с радостной улыбкой сумасшедшего смотрел в потолок. Я ждал этого. Не помню почему и сколько времени, но я ждал с яростной уверенностью, что это случится. Что мир пошатнется и теперь я смогу. Смогу.
А что смогу?..
Улыбка становится ещё шире. Я всемогущ и от этого по моим губам потекла судорожная сладкая слюна, а язык слегка онемел и едва не вывалился изо рта.
Из горла вырвался яростный крик, а стены пошли трещинами вокруг меня. Но свидетелями этого были только трупы и камеры.
ИРИНА. ФУИТ.
Очнулась я от того, что меня кинули в воду. Холодную, но чистую и вкусную, без привычного привкуса ржавчины, который казалось стал неотъемлемой частью насыщения моей жажды.
Вытолкнув изо рта налившуюся туда ледяную жидкость, я открыла глаза, осматриваясь вокруг себя. В воде, конечно, было трудно что-либо различить, но я увидела рядом со своим носом маленькую рыбешку, которая индифферентно плыла рядом и даже не испугалась, когда я оказалась слишком близко к ней.
Сориентировавшись, я поплыла к поверхности, видя как лучики солнца, проникающие под гладь воды, ещё не успокоившуюся после моего падения в неё, преломляется и зигзагом уходят в глубь, отражаясь от чешуек стайки мелких рыбок.
Вынырнув, я вдохнула воздух, оказавшийся уже неудивительно свежим.
Я была в небольшой речушке, виляющей между вековыми деревьями.
Едва мои ноги коснулись дна, я позволила себе ошарашено замереть, смотря на огромное небо над собой. Синее, словно морская гладь, оно нависало надо мной непривычным монолитом, целым враждебным миром. Такое ощущение можно испытать только очень долгое время находившись в маленьком закрытом помещении, после чего выйти в открытое поле, где видно всё от горизонта до горизонта и небо настолько глубокое, что в него можно нырнуть...
-Вылезай, - хрипло приказали мне с берега.
Обернувшись, я увидела мужчину со смугловатой кожей, некогда мощным, но теперь изможденным телом, длинными волосами цвета соли с перцем и серыми глазами. Лицо его было хищным, с острым носом с горбинкой, темными бровями вразлет, губами, сжатыми в бледную бескровную линию. Я бы не назвала его красивым, но стать присутствовала под ручку с властностью.
Он был наг, а с его волос бежала струйками вода. Видимо не одна я очнулась в водичке.
-Кто вы?
Человек удивленно посмотрел на меня, после чего вскинул руку и меня выволокло за загривок из воды. Понятно, сопротивляться этому существу (судя по всему именно он был тем призрачным силуэтом, соткавшимся из воздуха) - чревато потерей минимум здоровья.
Поднявшись на ноги я склонила голову в поклоне. Не мне с ним тягаться и пусть я теперь не испытывала того всепоглощающего ужаса перед ним, но не думаю, что он потерял хоть каплю своей силы.
-Понятливая, однако, - усмехнулся он, совсем невесело глядя на меня. Злобы не было, зато прослеживалась какая-то мрачная обреченность и мыслительный процесс. Он думал что со мной делать.
-Господин знает, куда мы попали? - припомнила я манеру общения слуги с хозяином. Всё же чтение исторических романов в далеком радостном детстве дает каплю полезных сведений.
-Это мой родной мир. Твой для меня не подходил, а тебе должно быть всё равно, я так понял. Так что не устраивай истерик, девочка, - фыркнул он и осмотрелся. Своей наготы он не стеснялся, и в мою сторону не смотрел, так что сексуального подтекста ждать - глупость. Хотя сейчас я больше напоминаю наглядное пособие по исследованию скелета человека, и бояться быть изнасилованной в данный момент для меня по правде глупость.
Кивнув, я осмотрелась и повела плечами, чувствуя у себя на спине едва осязаемые нити впившегося в спину корня. Он крепко держал меня и тянулся судя по моим ощущения к незнакомцу. То есть между нами появилась какая-то непонятная мне связь, если рассуждать логически.
-Господин, что вы собираетесь делать?
-Через полчаса мы пойдем к моему замку. Там ты сможешь нормально поесть, - ответил он, заметив мой голодный взгляд, бегающий по окружающему пространству.
-Благодарю, господин, - и я прислонилась спиной к стволу дерева, заснув, как всегда теперь, стоя.
Хотя это состояние и было похоже на сон, но я так понимаю таковым не являлось. Я могла размышлять, находясь во 'сне', обдумывать что-либо, вспоминать. Из-за того, что у меня было очень много свободного времени между боями я сумела восстановить свою жизнь едва ли не по минутам, вспоминая какую газету читал, к примеру, папа, когда меня, двухмесячную девочку, кормила на руках мама. Это было едва ли не единственной отдушиной для меня тогда, когда хотелось убиться головой о стену, только бы не убивать других вновь. Ещё я могла вытравливать ненужные, или причиняющие боль воспоминания. В самом же деле, зачем мне помнить во всех красках как убивали на моих глазах папу с мамой, или каким именно образом уже я убивала очередного несчастного. Нет, если надо, то вспомнить смогу, но не хочу. Отчаянно не желаю.
Вот так и сейчас, я вспоминала, как следует себя вести перед более мощным хищником. Нет, лебезить не стоит, да и гордость мне моя не позволит этого сделать. Так что оставалось лишь быть покладистой и не забывать обращаться к похитителю (хотя он для меня освободитель вроде) уважительным 'господин'.
Вообще можно прийти к выводу, что мне крупно повезло, в смысле могло быть и хуже. Если меня не используют на опыты, не будут бить и заставлять убивать, при этом хотя бы раз в два дня покормят, то я очень даже неплохо устроилась. Сравнительно, конечно.
-Эй, девчонка, пошли, - приказал он мне видимо уже сжившийся с ролью хозяина. Ну-ну.
Я размяла застоявшиеся мышцы и пошла вслед за ломанувшимся через кусты незнакомцем.
Вскоре лес расступился и мы вышли на огромное поле, вроде тех, что видно от горизонта до горизонта, во всех подробностях. Я опять ощутила, как на меня непривычно давит голубая махина неба и чуть раздраженно, но радостно в душе, повела плечами.
Пройдя по кромке леса, свернув на порядком заросшую дорогу, мощенную каким-то неровным камнем, мы дошли до огромного сооружения, этажей в десять черного камня и с невообразимой стеной и шпилями приземистых башенок.
