— А почему ты так уверен, что я внес хаос? Я лишь исправил ошибку, которую сам допустил, впустив вас на Землю.

— Логика есть, но смысла мало.

— Разница в том… Впрочем, тебе вряд ли понять разницу между смыслом и логикой.

— Да куда уж нам.

— Представь себе. Если мыслить логически, как мыслишь ты, то мой поступок был верхом глупости, а с человеческих позиций, я совершил то, что обязан был сделать. Это был мой долг исправить свою ошибку.

— А ты не допускаешь, что это вовсе была не ошибка.

— Нет, не допускаю.

— А зря. Ваша цивилизация имеет мало шансов на выживание. Вы погибли бы и без нашей помощи. Ты прекрасно знаешь, что Звездная Федерация, ни при каких условиях не пришла бы к вам на помощь. Ваши дни были сочтены. По сути, мы спасли вашу цивилизацию. Да-да, не удивляйся. Мы оставили вам место для развития, устранили основные факторы для самоуничтожения, спасли планету от экологической катастрофы и, наконец, позволили вам на длительный период нормально развиваться.

— Уничтожить шесть с лишним миллиардов людей и называть себя спасителями человечества, не слишком ли громко сказано?

— Не слишком. Да мы уничтожили основную массу. Но как. Быстро и безболезненно. Сами вы умирали бы от удушья, радиации, болезней, гораздо мучительней.

— В годы второй мировой войны, кое-кто, тоже считал, что истребление людей в газовых камерах гуманным фактом избавления человечества от лишних людей.

— Не вижу аналогии.

— А зря, по-моему, она очевидна.

— Мне всё равно, что ты скажешь. Все эти разговоры пустая болтовня. Главное, что я выполнил свою задачу и доставил тебя на нашу планету. Теперь я снова начну набирать очки. Карабкаться наверх, гораздо труднее, чем спускаться. Я достиг вершин власти и из-за тебя мне приходится все начинать с нуля, но фортуна снова со мной. Я сумел разгадать тайны пирамиды, до того, как у нас её забрали, запустить машину времени, увидеть то, что знаю только я. Я ловко обманул флот Федерации, послав им пустые болванки вместо боевых звездолетов и, наконец, я достал тебя и твою драгоценную половину, — он посмотрел на Вику.

Под его пристальным взглядом она съёжилась, хотя изо всех сил старалась казаться сильной и независимой. Его взгляд словно гипнотизировал её, и потому я не выдержал и сказал:

— Не старайся, Гао, из тебя не получится гипнотизера.

— А мне не надо стараться. Её послойный срез мозга я также прочитал после сканирования. Ничего интересного.

Я хотел выругаться, но сдержался и промолчал. Посмотрев на Гао, я спросил:

— Что с Артуром?

— С Артуром? А что с Артуром? Ах да, он немного пострадал. Могу тебя обрадовать, он поправляется. Ему, правда, пришлось заменить семьдесят два процента органов, но в целом он жив и здоров. Собственно для нас интерес представляли именно его мозги, а не он сам. Достаточно интересный экземпляр. Информация, которую мы почерпнули, весьма полезна. Он действительно ценен для наших исследований. Кстати говоря, когда мы планировали ваш захват, установка была взять вас живыми или мертвыми. В случае вашей гибели мы просто клонировали бы вас и всё. Так что, считайте, что вам просто повезло.

— Лучше бы вы нас пристрелили, — с гневом произнесла Вика.

— Это никогда не поздно сделать.

— Так в чем же задержка?

— Просто пока, вы нам нужны живыми. Как только в вас отпадет надобность, я лично выпишу ордер на утилизацию.

— У вас даже не хоронят? — с иронией произнесла Вика. Это был одновременно и вопрос и ответ и Гао, поняв её мысль, промолчал, но затем произнес:

— Наша аудиенция закончена. Проводите пленников в камеру. Если будет необходимость я их вызову.

Охранник подошел к нам и, устремив дуло оружия на меня, сказал:

— К выходу.

Я поднялся, потом помог встать Вике. Мы вошли в телепортационную кабину и через секунду вышли в коридоре, который вел в камеру, из которой нас привели. Когда мы зашли, дверь закрылась. Мы остались вдвоем. Вика, рыдая, бросилась ко мне.

Я не стал её утишать и что-либо говорить, я просто гладил её. Слезы текли по её лицу. Комбинезоны, которые были на нас, киборги заменили другими без головных уборов, и я провел рукой по её щеке, она была вся мокрой.

— Успокойся. Это только начало, труднее будет впереди, надо верить и надеяться.

— На что?

— Порой даже на чудо.

— Чудес не бывает.

— Бывает. Разве, то, что мы здесь, не есть чудо. Пусть не самое лучшее из чудес, но это так. Вспомни, сколько всего произошло за это время. И кто знает, что нас ждет впереди. Теперь, когда за три с лишним года, я пережил столько, что наверное, хватит на десятки жизней, я не удивляюсь ничему. Все может случиться и хорошее и плохое. Но я всегда стараюсь верить в хорошее, даже если в данный момент совсем плохо.

— Я люблю тебя Сережа.

Я нежно обнял её и поцеловал. Она постепенно успокаивалась. Мы сели на жесткую койку, на которой не было даже матраса, и, обнявшись, долго сидели, молча размышляя о превратностях судьбы, которая выпала на нашу долю.

Трудно сказать, сколько прошло времени, прежде чем дверь открылась, и охранник поставил на пол поднос с едой. Я подошел и взял его. Миска, наполненная какой-то жидкостью, два брикета, и пара ложек.

— Ты думаешь, это съедобно? — спросила Вика.

— Не знаю, но другой еды вряд ли дадут. Придется есть.

Я поставил поднос на кровать, и так как больше никакой мебели в камере не было, кроме ведра, мы сели на пол. На вкус еда была отвратительная, и Вика отказалась от неё, сказав:

— Если я съем еще хотя бы ложку, меня вырвет.

— Подожди, я попробую брикет. Может он окажется съедобным, — я откусил кусок и, разжевав, проглотил.

— Можно есть?

— Не пойму на что это похоже, но есть можно, если… очень голоден. Будешь пробовать?

Вика откусила кусок.

— Ты прав, ужасная гадость.

— Странно, я пробовал их пищу, она была вполне съедобная, видимо нас специально кормят этой дрянью. Ладно, пока есть не очень хочется можно потерпеть.

— Как ты думаешь, зачем мы им?

— Не знаю. Но зачем-то нужны.

— Кстати, когда ты с ним разговаривал, я не всё понимала, поскольку не настолько хорошо знаю английский язык. Я поняла, что Артур жив, но где он?

— Гао не сказал где. Видимо они продолжают его изучать, поскольку он ценный для них человек и обладает знаниями, которые они смогут как-то использовать.

Я не успел договорить, как дверь открылась, и на пороге появился всё тот же охранник.

— На выход.

Мы поднялись.

— Только ты, — он указал на меня дулом оружия и вышел. Я оглянулся, посмотрел на жену и вышел вслед за охранником, невольно подумав, что если он повернется закрывать дверь, я ударю его и вырву оружие, но он просто прикрыл её ногой и замок автоматически закрыл дверь.

— Прямо по коридору к телепорту.

Мы телепортировались и когда вышли, оказались совсем в другом зале, нежели чем в прошлый раз. Совсем небольшой зал оказался просто тамбуром. Пройдя обработку, автоматические двери открылись, и мы прошли в просторное помещение, заставленное оборудованием. Гао и еще несколько биокиборгов склонились над столом, рассматривая какие-то документы.

— Арестованный доставлен, — произнес охранник. Гао оглянулся и неожиданно сказал:

— Наденьте на него наручники на ноги и руки, а то неровен час, он опять выкинет какой-нибудь номер. Я больше не хочу рисковать.

Охранник молча отцепил с пояса наручники и скрепил ими ноги и руки. Теперь я мог передвигаться лишь небольшими шагами. Посмотрев на меня, Гао произнес:

— Вот так-то лучше, — после чего снова обернулся к столу и продолжил разговор. Прошло минут пять, прежде чем стоящие за столом разошлись по своим местам, и Гао снова повернулся в мою сторону.

— Какая ты, однако, важная фигура, если даже Координационный Совет Звездной Федерации потребовал от нас твоей выдачи.

— Только моей?

— Нет не только, но ты зря радуешься. Я снова подготовил сюрприз твоим друзьям, — язвительно произнес Гао, — и знаешь весьма эффектный. Я отправлю им тебя, точнее твою генетическую копию. А двух твоих спутников, поскольку мы оповестили, что они мертвы, мы так же клонируем и отправим их трупы. Как тебе нравится моя идея? — Гао улыбаясь, смотрел на меня.