— Ладно, — все-таки желание воплотить свою идею в жизнь и покончить с Риддлом перевесили, и Поттер, тяжело вздохнув, дал свое согласие. — Северус, только пообещай, что не станешь геройствовать.

— Как я могу покуситься на святое? — язвительно заметил Снейп. — Мне геройствовать не положено. Это ты у нас Избранный и Герой всей Британии. Тебе и карты в руки.

— Пожалуйста, не надо так. Северус, ты же понимаешь, о чем я говорю, — искренняя тревога в глазах Поттера смягчила Снейпа.

— Не буду, обещаю, — уже спокойно и без издевательств заверил он.

— Итак, этап первый? — напряжение, предвкушение, радость от возможности действовать, любопытство и решительность — все это можно было увидеть в выражении лица Гарри.

— Первый, — подтвердил Снейп.

— Уничтожить Нагайну. Для этого нужно создать ментальный яд. После отравления им змея будет испытывать все то, что испытывает существо при отравлении, вплоть до остановки сердца и прекращения деятельности мозга. То есть — она сдохнет. Ты должен научить меня умирать от яда, — Поттер был предельно серьезен и сосредоточен. — Северус, ты говорил, что у тебя есть такой яд, который может нам помочь.

— Есть. Я разработал этот яд по заказу Темного Лорда. Он предназначен для того, чтобы смерть, принявшего этот яд, приходила достаточно быстро, но очень мучительно. Страдания — это было главное условие Темного Лорда, который любит смотреть на муки своих жертв. У этого яда несколько преимуществ перед другими. Во-первых, он не зарегистрирован, поэтому никто не сможет его идентифицировать по внешним проявлениям действия. В организме он рассасывается моментально и не оставляет следов. Во-вторых, это моя разработка, и антидот есть только у меня, даже Темный Лорд не знает о том, что он существует. И, в-третьих, ярко выраженная картина гибели организма, которая предшествует смерти. Боль сопровождает остановку работы всех органов, вплоть до сердца. Сознание отключается последним, поэтому жертва не впадает в беспамятство и чувствует все до последнего мига. Это то, что тебе нужно для создания ментального образа? — Снейп был напряжен. Он только что признался Поттеру в одном из своих ужасных преступлений — создании яда, предназначенного не просто убивать, но и приносить мучения перед смертью.

— Это то, что нужно. Если яд слишком быстро подействует или я ничего при этом не почувствую, то как я смогу это продублировать? Это правильный выбор, — подтвердил Гарри и, заметив напряжение Снейпа, успокоил его: — Северус, я не дурак. Я догадывался, что ты мог выполнять подобные заказы для Риддла. Пойми наконец-то — я люблю тебя, и принимаю таким, какой ты есть, вместе с твоим прошлым, каким бы оно не было. Скажи, что будет, когда я выпью антидот, и как я его выпью, если уже умру?

— Гарри, ты понимаешь, что я чувствую, когда ты говоришь о своей смерти? Прекрати. Ты от этого яда не умрешь, в полном смысле этого слова, — увидев, как удивление на лице Поттера сменяется возмущением, он поспешил пояснить: — Для всех ты будешь выглядеть мертвым. Твое сердце остановится, дыхание прекратится, тело расслабится после того, как билось в судорогах и конвульсиях несколько минут, сознание угаснет. Но это только будет так выглядеть. Функции твоего тела просто замедлятся до критического состояния. Сердце будет биться очень-очень редко, дыхание станет настолько поверхностным, что этого нельзя будет заметить без специальной диагностики. То же самое касается и сознания. Антидот, который должен быть выпит до принятия яда, позволит тебе почти шесть часов обманывать всех вокруг. Если никто не решится разрезать тебя на куски или, для верности, приложить еще и Авадой, то через шесть часов тело постепенно вернет себе жизненные функции в полном объеме. То есть, ты понял, что после мнимой смерти, тело будет в течение шести часов постепенно восстанавливаться. Очень медленно.

Понимание и гордость светились в глазах Поттера.

— Ты спасал им жизни? — только и спросил он.

— Кому мог, кому получалось, кто был этого достоин, — подтвердил Снейп.

— Достоин? Разве не все достойны жизни?

— Не все. Если моим ядом наказывали Пожирателя Смерти, я не переводил на него антидот. Это было опасно. После возвращения к жизни он мог меня выдать Темному Лорду, — жестко ответил Северус. — К делу. Если ты решишься сделать ментальный слепок смерти именно от этого яда, есть ли у тебя какие-то особые требования? Может, условия, в каких ты его получишь, чашка, из которой ты будешь пить? Что-то особенное?

— Не знаю, вроде ничего. Хотя, постой. Чашка… Змея не может выпить яд. Я ведь не стану дожидаться, пока Нагайна будет есть или пить. Северус, а ты можешь сделать укол? Яд подействует тогда? — Гарри лихорадочно обдумывал, не упустили ли они еще чего-то.

— Яд лили на раны, и он действовал точно так же, как если бы его выпили. Думаю, укол — вполне подходящий вариант. Только я не буду делать инъекцию, тебе придется самому, — предупредил Снейп.

— Почему? Я не умею делать уколов, — запротестовал Поттер.

— Потому что мы обручены, Гарри. Я не знаю, как отреагирует магия, если я попытаюсь ввести тебе смертельный яд.

— Но он же не смертельный, — попытался возразить Поттер.

— Он смертельный! И даже, очень смертельный, — Северус попытался успокоиться после вспышки раздражения на Гарри, который, будто бы не хотел понимать всю серьезность и опасность их затеи. — Это один из самых сильных ядов. Если не выпить антидот до его принятия — а это главное условие, тебя ничто не спасет. Ничто! От этого яда нет спасения, ты можешь это понять? — Снейп сделал глубокий вдох. — Магия может не усмотреть связи в принятии двух зелий почти подряд, но смертельный яд вычислить, поверь, она точно в состоянии. Мои намерения могут быть ею проигнорированы и она…

— Северус, достаточно, я все понял. Справлюсь сам, — Гарри поспешил остановить и без того расстроенного Снейпа, который очень сильно переживал из-за необходимости приобретения Поттером такого вот неординарного опыта.

— Ты должен понимать — боль будет адская, непереносимая, смерть будет казаться единственным желанным избавлением. А восстановление будет настолько медленным, что ты будешь чувствовать все так, словно та боль вернулась удвоенной. Сознание первым восстановится и тебе придется пережить долгие часы, в течение которых твое сердце начнет биться быстрее и ты, наконец, сможешь вдохнуть и двигаться. Даже не знаю, что страшнее, действие яда или противоядия, — Снейп подробно рассказывал Гарри обо всем, предупреждая его возможные вопросы.

— Северус, ты так все описываешь, словно знаешь, как это? — вдруг осенила Поттера догадка. — Нет, только не говори, что ты это испытывал на себе! Это ведь только наблюдения? — испуг в глазах Гарри был неподдельным.

— Я выбрал этот яд для тебя по двум причинам. Во-первых, антидот к нему пьется до принятия яда, а значит, не будет неожиданностей с его действием. Согласись, угадать тот миг, когда нужно дать противоядие, в то время как ты будешь умирать у меня на глазах, окажется очень сложно. Я не хочу, чтобы ты несколько раз проходил это испытание только потому, что мне не хватило выдержки дождаться последнего мига. Но если я его дождусь, то у меня нет гарантий, что антидот успеет тебя спасти. Посему, этот яд в данном конкретном случае — наилучший вариант для воплощения нашего замысла. А во-вторых, ответ на твой вопрос - да, я знаю, как он действует. Я действительно проверял его на себе. Поэтому я знаю, на что обрекаю тебя. Поверь, ты не будешь мне за это благодарен, — Гарри показалось, будто в глазах Снейпа блеснули слезы. Но когда он присмотрелся, взгляд Северуса по-прежнему был чист и серьезен.

— Я все понял. Осталось запланировать, когда мы проведем эту операцию, — Поттер решил, что не станет сейчас убеждать Снейпа в том, что тот неправ. Не стоит недооценивать его слов.

— Сегодня восьмое. Два дня тебе достаточно, чтобы собраться с духом и настроиться? В субботу — одиннадцатого, думаю, будет лучше всего. У тебя тогда останется еще воскресенье для того, чтобы прийти в себя. Это будет не лишним, я тебя уверяю.