Даже друиды, застывшие в своём углу площади, прищелкивают пальцами, ловя ритм, и для них это самое яркое выражение чувств.

Марго, сидящая рядом и поглядывающая на парня то виновато, то с вызовом, наконец, не выдерживает и подвигается ближе – аккуратно, стараясь не разбудить лежащего у неё на коленях малыша.

– Ты сердишься, да?

Слова застревают в глотке. Откуда выкормышу штрафбата знать, что в таких случаях говорят высокорожденным леди? В горле образуется тугой комок, и с трудом удаётся протолкнуть:

– Вовсе нет. Почему я должен сердиться?

– Ты занят важными и опасными делами. Магистры качают головой, но никто из них не рискнул предложить присоединиться к тебе – думаешь, я не поняла, почему? Наши прославленные архимаги просто трусят!

– Как-то так получилось, что мои дела всегда опасны. И если сегодняшнее важней завтрашнего, это не значит, что завтра риска будет меньше. Я уже привык к смерти рядом и… мне она помогает жить!

Марго подумала и аккуратно придвинулась, ненароком положив голову ребёнка на ноги Аарху.

– Ты видел своего сына? Посмотри на него. У таких, как ты, на это бывает слишком мало времени.

Сморщенное, красное личико. Он некрасив, как некрасивы все младенцы, как бы не возмущались по этому поводу их матери. Красота придёт позже, пройдёт совсем немного времени, малыш сделает свой первый шаг… Шаг от одной половины Вселенной, именуемой рождением, к другой, имя которой – смерть. Первый из множества шагов, позволяющих оценить, что же родилось, что получилось и где этому чему-то место во всей огромной Вселенной.

Глаза младенца внезапно распахнулись. Взгляд, внимательный и пристальный, взгляд маленького мудреца, ещё ничего не понимающего, но видящего – абсолютно всё.

– Как же назвать тебя, кроха? Мой нечаянный подарок, ведущий нить рода дальше… идущий вперёд… Рамм?

Время потекло вязким киселём, застыло, пропали стуки, остановились танцоры – и узкая кисть легла на плечо Аарха.

– Дай посмотреть. – Илис нагнулась, улыбаясь малышу, один из её локонов соскользнул вниз, прямо к личику ребёнка – и тот улыбнулся, глядя на странную тётю. Та отпрянула.

– Он! Он тут! С нами! Это… это твой сын!

Ладар кивнул, внутренне ужасаясь – и преисполнившись гордости.

– Как-то неожиданно… Странно и почему-то очень важно.

– Несчастен тот, кто уходит, не передав частицу себя в русла поколений. Но тебе не стоит привязываться к малышу. Ты ходишь по грани, небытие – твой дом, а детям такие прогулки вредны. Иные родители стремятся к своим потомкам даже уйдя за грань… это неправильно. Не должно быть так, и я стараюсь следить за такими вещами. Однако у меня есть подарок для твоего малыша. Подарок, который я сохранила и который поможет ему стать тем, кем он захочет. Держи.

Простой узкий шнурок, потемневший от времени, но всё ещё крепкий. Небольшая раковина на конце – с сияющей белым цветом жемчужиной в центре.

– Ты… ты не воспользовалась… этим?

Илис улыбнулась и покачала головой.

– Знакомство с тобой научило меня рисковать – и выигрывать. Эта игрушка мне больше не нужна. А малышу она поможет.

Ладар аккуратно вытащил сына из рук Марго. Распахнул пелёнки – и аккуратно повесил амулет на тонкую шейку. Тот мигнул, устраиваясь поудобнее, – и исчез, слился с розовой детской кожей!

– Будь сильным, сын. Мой сын. Рамм.

И музыка ударила в уши. Старейшина подошел поближе, легко подхватил обоих – и Ладара и его ребёнка, поднял над помостом, где сидели виновники торжества. Его голос гулким барабаном ударил по толпе, легко заглушив всех.

– Свершилось! Младенец получил имя! Отныне он сможет идти своим собственным путём, выбирая только свои дороги! Так пусть все его дороги приносят ему счастье – и удачу!

И крики обрадованных гостей и хозяев подтвердили сказанное.

Следующий месяц слился в калейдоскоп дел, важных и не очень, ярких и глубоких. Оборотни оказались радушными хозяевами и решительными воинами – раз увидев врага, они были готовы на всё, чтобы впиться ему в глотку. Но при этом – они оставались хищниками. Схватки были ежедневно. Условные, схватки – испытания, однако настоящим оружием и со всей возможной яростью и упоением битвой.

Вак, подхватив свою любимую секиру, настороженно наблюдает за нависшим над ним воином. Тот в простом кожаном доспехе, а пара небольших клинков в руках напоминает оскаленные клыки. Подобно свирепому зверю, он кружит вокруг наглого, закованного в железо коротышки, однако везде его встречает полумесяц секиры. Хищник в воине ревёт, заставляя его броситься в яростную, прямую атаку, но кровавые разводы на боках уверяют, что это не самое лучшее решение. Наконец он решается, короткий бросок сильного тела, сверкают клинки – Вак, крутанувшись, пропускает оборотня мимо себя, огрев его вдоль спины рукоятью секиры, и добродушно замечает:

– Нет, всё-таки большой камень громче падает. Как ты дожил до своих лет, не научившись выстраивать элементарную стратегию в бою?

Воин рычит, не замечая, как когти растут, пронзая боевые кожаные рукавицы.

– В настоящем бою я бы обернулся, и твой удар был бы для меня щекоткой!

– В настоящем бою я не использую обух, а моя малютка способна легко развалить надвое и рыцаря в доспехах! Не спеши, думай – или ты устал?

Лукавый, чуть насмешливый взгляд – и воин, подхватив клинки, возвращается в круг. Бой продолжается.

– Воины. В бою на вас будут доспехи, которые смастерят почтенные гленды… Но на голое тело вы наденете это. – Сухой, задеревеневший, как корень дерева, друид, старый знакомец Ладара – из тех, чёрных друидов, что не идут общепризнанными путями и не признают невозможного, говорил, как всегда, сухо и безэмоционально, но взгляды всех оборотней были прикованы к Краешу, который, сняв с себя практически всё, в одной набедренной повязке, поёживаясь, стоял перед друидом. Быть манекеном ему было стыдно и неловко, однако – как отказаться, когда твой отец одобрительным кивком отправил тебя сюда… под изучающие взгляды толпы.

– Итак, первая лента будет идти так. – Рулон ткани лёг на плечи, изогнулся, прикрывая грудь и лёгкие. – Это материал пропитан соком акуты, она будет впитываться в вашу кожу, по мере того как вы… хм, будете потеть, и увеличит вашу сопротивляемость любой магии, основанной на хаосе, а также, дополнительно – ментальным атакам. Правда, не всем. Следующая лента закроет спину.

Новый рулон опустился мантией, закрыв всё от шеи до бёдер.

– Тут вытяжка солоноцвета, камнежорки и могульника. Если кто в курсе, то эликсир, составленный из этих трёх трав, способствует ясности ума и также противостоит ментальным атакам. Уже другим, мы не знаем точно, что будут использовать твари Хаоса, но воздействовать на сознание они любят. Эта вытяжка также будет впитываться в тело по мере вашей… нагрузки.

– А боевые эликсиры будут? – выкрикнул кто-то из толпы. Судя по звонкому, ломающемуся голосу – явно молодой и неопытный воин.

– Нет. Хаос – не та стихия, которая инертна к алхимии. Тем более в такой концентрации. Мы будем использовать только защитные, наиболее известные препараты и надеяться, что они сработают как надо. Остальное – слишком рискованно. Итак, следующая часть вашей рубахи – ворот. Тут несколько слоёв ткани и всё просто: кровожорка. Она, попав на тело, практически наверняка свернёт кровь на ваших ранах. Вот только пот для её активации бесполезен – только кровь. Так что, если вы ранены – не поленитесь и либо мазаните кровью по шее, либо просто прокусите губу. Дальше…

Ируг, подхватив короткий меч и щит, стоит против пары молодых оборотней с копьями.

– Достопочтенные гленды, узнав, что основная ваша сила – кавалерия, озаботились наконечниками для копий. Каждому всаднику будет подобрано по руке три копья: одно длинное, чтобы удобно было работать на нём с ящера. Длина его средняя, рассчитанная скорее на крепкую руку, чем на большой вес. Для леса – самое оно. Двое других – ещё короче, они метательные. С последними мы позанимаемся отдельно, а сейчас – попробуйте оценить те, что предназначены для боя.