- Стародуб объявляй сбор. Посылай гонцов во все селения. Всех кто участвовал в великой битве за крепость пусть придут, будем ждать десять суток, а потом выходим, так что поспешай.
Мы собирались на настоящую войну, от этого похода зависит многое, если я проиграю, то мне придется бросить и эту крепость, потому что отбиться от готландцев уже не получится.
Пришел караван от Бажены. Притащили готовые наконечники для сулиц и копей, несколько десятков топоров.
Я начал формирование своего войска заново.
Построил людей и в первую шеренгу поставил 30 мужчин и старших отроков с длинными копьями и большими щитами. Во второй шеренге стояли 30 женщин копейщиц с небольшими копьями, они должны бить тех, кому удастся поднырнуть под копья первой шеренги.
Копейщиками командовал Стародуб. Копейщики тренировались выставлять стену щитов и организованно двигаться вперед, а также быстро перестраиваться в круг или в две шеренги. Я долго не думая назвал моих копейщиков 'Большим полком'.
Малый полк формировался из тех кто мог выскочить из-за щитов и начать рубить мечами и топорами врага в открытом сражении, так сказать резерв для нанесения решающего удара или преследования бегущих.
Малый полк состоял из двенадцати мечников с круглыми трофейными щитами и сулицами для одного решающего броска.
Также я подготовил отряд легко вооруженных метателей сулиц состоявший из 20 отроков. У каждого отрока имелся тубус для переноски пяти сулиц. Кроме сулиц у отроков были топоры или ножи.
Все мои мечники были в доспехах. Я с трудом но все таки успел сделать пятнадцть комплектов брони, то есть простые кожаные куртки обитые железными пластинами.
Но самое главное, что я обзавелся двенадцатью трофейными луками, и вот теперь у меня был приличный отряд лучников. Они конечно не монгольские стрелкаи, и врагу в глаз на скаку с лошади не попадут, но с пяти десятков шагов по толпе не промахнутся.
Я провел почти полную мобилизацию и собрал сто четыре человека, способных держать в руках оружие. На охрану деревянной крепости я оставил в основном женщин вооруженных копьями, а остальную "армию" я повел на песьеголовых.
Мы шли комбинированным маршем. Я с мечниками и лучниками сплавлялся вниз по реке на галере, на которую мы погрузили припасы, копейщики шли вдоль берега, боевое охранение и разведку обеспечивали отроки метатели сулиц.
Мы шли почти десять дней. Почему так долго, да потому, что никаких дорог не было, шли не прямо, а петляя обходя препятствия в виде упавших деревьев, заболоченных участков берега и просто непроходимых лесных чащоб.
За один переход до селения рыбаков песьеголовцев мы остановились в тёмной роще, отдохнули почти двое суток, пока шла доразведка цели. Ну это как сказать моя 'армия' отдыхала, а я ходил в разведку. И мне даже повезло взять языка, то есть пленного. Нет, не пленного, а скорее всего просто местного который поперся в лес и вышел прямо на нас. Видно охотник шел проверять свои петли, ну мы его и взяли.
Я сразу сделал страшное лицо и через переводчика сказал, что проклятые песьеголовы побили моих купцов и отобрали мой товар и я пришел убить всех. Если охотник хочет спасти женщин и детей, то пусть выдаст, где находятся зачинщики нападения.
Охотник показал пальцем и сказал:
- Воины там, иди и накажи их, если сможешь.
- А много ли мне нужно убить воинов? - поинтересовался я.
- Много как рыбы в море и как воды в реке.
Вот сука белорусский партизан попался, типа пытай меня фашистская сволочь, все равно ничего не скажу.
Ну ладно, я вытащил меч, и без за маха с оттяжкой рубанул мужика по правой руке. Кость была почти перерублена, но рука висела на мясе. Мужик заорал, и схватился за руку пытаясь зажать рану, а я долго не думая рубанул его по левой руке. Рука упала, мужик перестал орать и молча смотрел на упавшую руку.
Я подошел и сказал:
- Если я не найду тех кто убил моих купцов, мне придется убить всех жителей вашего селения, даже собак.
После того как переводчик довел мои слова до охотника тот сел на землю и тихо сказал:
- Убей меня, я уже вижу зов предков.
- Нет, ты не попадешь к предкам, я отдам тебя болотным духам. Эй парни хватайте этого урода и тащите к болоту.
Через минут двадцать охотник понял, что его собираются топить. Парни притащившие вражеского языка, пинками загоняли его в воду.
Мужик завопил, но я его не слушал а развернулся и пошел к реке. Когда крик закончился, видно утопили несчастного, ко мне подбежал толмач и пересказал предсмертные откровения.
А дело было так.
Готские купци заключили со всеми родами дикарей, что проживали в устье Западной двины договор, что бы те не пускали вверх по реке чужих купцов. Если приходили Поморы, Ободриты или Руянци, то весь товар у них покупали песьеголовые, но дальше вверх по реке не пускали.
Но готландци, что ушли за товаром скоро вернутся, и поэтому, что бы угодить уважаемым иноземным купцам, вождь селения приказал ограбить руянких купцов и забрать у них весь товар.
Купцов перебили, убили три десятка людей купца, а его самого и еще семерых взяли живыми. Их вождь приказал бросить пленников в яму, что бы потом продать готландцам, а товары все отобрали. В этом бою песьеголовые тоже потеряли много убитых, три с половиной десятка воинов отправились к предкам, и еще почти четыре десятка ранены. В селении сейчас всего пять десятков мужчин, остальные либо на море ушли за рыбой, либо пошли в поход за пленниками в земли Чудинов. Вождь взял с собой три десятка воинов и ушел на великие озера.
Ну вот вам и повод напасть, пока вождь не вернулся с великих озер. кстати, что за озера? Это или Чудское озеро или Ильмень озеро, больше великих озёр в этих местах я не знаю.
Выходит поход местного вождя может продлится чуть больше месяца, почти три недели уже прошли, нужно спешить.
Я составил план.
Копейщики и лучники выдвигаются с рассвета к селению и нападают со стороны леса, а я с мечниками и метателями сулиц, спущусь по реке на галере и нападу с воды.
Лучники должны выпустить по пять стрел и спрятатся за щитоносцев, а как начнется бой я нападу со спины, план гениален и прост.
План был рассчитан именно на то, что враг основное внимание уделит отряду копейщиков, а я зайду с тыла. Еще в темноте мы обнялись со Стародубом и я побежал к стоянке галеры.
Мне решительно нравился этот вождь. Он был настоящим воином, и разделял мои взгляды на ведение агресивной захватнической компании. Я как то сказал, что хочу осесть на этой земле покорив все здешние рода, и Стародуб одобрил мои мысли. Он сказал так: - "наш род раньше был един и многочислен, но пришли в движения многие язицы и напали на наши земли. Мы оказались как раскаленная крица между молотом и наковальней, молотом степных всадников и наковальней готских воинов Германа ария. Род наш частью покорился захватчикам. Но были и те, кто смог сбежать не полночь за большие болота. Сейчас лишь те, кто за болотами могут назвать себя свободными, но они трусливы как зайцы, прячутся по лесам и болотам. Пришло время собирать наш род под единого вождя, а ты Чеслав хороший вождь, ты удачливый".
Вот именно после того разговоря я подумал, что готы это германцы. Почему? Ну потому, что тут принято называть род по имени их великого вождя. Например вождь именует субя Герман, значит его воины германцы, хотя сами себя они могут называть по другому. А слово "арий" скорее всего означает "голубая кровь", ну типа королевского рода. То есть этот Герман-арий был не как я - самозванцем, а каким то наследником древних царей.
Когда моя галера подходила на рассвете к селению песьеголовых, я уже слышал лай собак, вот же шавки, опять мне всю внезапность обломали. Я подумал, что бой уже идет и скомандовал:
- Правь к берегу.
Мы выскочили на берег и быстрым шагом пошли по песку к ближайшим шалашам. Впереди шли двенадцать мечников, а по флангам располагались по пять отроков метателей сулиц. Вдруг как то внезапно на нас выскочили человек шесть мужчин с топорами и копьями, выскочили и умерли.
