-Мне надоело чувствовать боль. Я так больше не могу. – Горькие рыдания разрывали грудь, щеки и уши горели от злости и беспомощности. – Мне плохо, Виктория, очень плохо.
Она подняла мою голову и вытерла большими пальцами слезы.
-Я знаю, родная, знаю. – И опять сильнее прижала к себе.
-Почему я до сих пор здесь?! Почему они меня не забирают к себе?! Они что не видят, как мне здесь тошно?!
-Злата, не говори так. Я тебя никуда не отпущу, слышишь? Посмотри на меня, - буркнула Вика и подняла лицо за подбородок. – Я с тобой. Я всегда буду с тобой, милая.
Целый час она слушала мои горькие рыдания, а потом полчаса уговаривала поехать с ней и сделать тату. Как только я не упиралась, но ее ультиматумы всегда действовали, хотя и дико бесили: «Если я тебе дорога, то набьешь тату. Ради меня!». И вот хоть ты тресни чугунной сковородкой по лбу, ни чуточки не уступила.
-Да, и Тахо под окном, не благодари, - невзначай бросила звезда и, закинув ноги на кофейный столик, включила телевизор.
-Всегда пожалуйста, - крикнула я из ванной, натягивая свитер цвета ванили.
На небе уже появились первые яркие звездочки, окружившие тонкий месяц со всех сторон. А мы только волокли ноги домой. Конечно, я и не надеялась вернуться рано, но в десятом часу – это перебор. По пути меня затащили магазинов в десять, не меньше. Всё заднее сиденье Тахо было забито пакетами с обновками. Я благодарна Виктории за это, за то, что она всячески пыталась меня развеселить, поднять настроение. Она даже ни разу не заикнулась о Стасе, за что отдельное огромное спасибо. Звезда меня понимала, как никто другой. И с ней, правда, становилось лучше. Ну, просто невозможно смотреть на эту завораживающую улыбку и не улыбнуться самой. Она как лучик света в моей теперь уж новой жизни.
Зачерпнув очередной восхитительный шарик шоколадного мороженого, я подошла к зеркалу и сдвинула с плеча тонкую кружевную бретельку шелковой ночной рубашки, обнажая новое тату. Четкие линии букв переплетались завитками, образуя единое словосочетание. Встретившись взглядами в зеркале, Виктория удивленно вскинула брови, зажав ложку во рту.
-«Через вечность вместе», - протянула я, проводя пальцами по буквам. – Что это значит?
-А я откуда знаю!
Под моим пристальным взглядом она тяжело вздохнула, постучав ложкой по лбу и добавила:
-Ну, это просто красиво звучит, правда?
Я повернулась к ней и чуть склонила голову в ожидании продолжения. Но вместо этого в меня полетела подушка, потом вторая. Ловко уклонившись, схватила футболку с кресла и запустила в подругу. Но она не успела увернуться, и орудие попало прям в мороженое. Упс…
Сквозь смех пролепетала:
-Прости, Вик, я не хотела.
Согнувшись пополам от грозного вида подруги, я скатилась по шкафу и упала на пол. На всякий случай даже прикрыла голову руками, содрогаясь от смеха. А когда подняла глаза, чтобы увидеть, что там так долго выбирала Виктория, чтобы кинуть, то поймала взгляд изумрудных глаз, полных слез. Она быстро вскочила и заключила меня в объятия.
Всхлипнув, подруга тихо произнесла, сжимая еще крепче:
-Я обещаю, ты заново будешь смеяться.
Мы повернулись к зеркалу и стали внимательно рассматривать наши одинаковые тату. Когда мы подъехали к зданию «Тату смерти», я, как минимум, рассчитывала увидеть жуткий кабинет в темных тонах, пропитанный зловонным потом и алкоголем, крепкого мужчину в кожаной жилетке с множеством тату на теле. Но нет. Всё было с точностью, но наоборот. Войдя в чистую просторную комнату, залитую светом, моя челюсть отвисла и больше не закрывалась. Кожаные диваны кремового цвета, стеклянный кофейный столик на котором красовалась стеклянная ваза с пионами. Пионы! Зимой! Виктории даже пришлось буквально тащить меня по этому убранству. А когда прошли в комнату, где непосредственно делали тату, то я вообще выпала в осадок. Будто операционная. Даже в больнице не так чисто и уютно, как здесь. Множество аппаратов, трубочек, коек, различной техники… Ну, и последним шоком стал Николай. Высокий, худощавый мужчина тридцати пяти лет, с карими, чуть раскосыми глазами, орлиным носом, тонкими губами, сведенными в одну линию. Короткие каштановые волосы были аккуратно уложены набок. И, конечно же, он был одет в белый халат. Мне реально хотелось спросить, что он там делает?!
Но теперь у нас есть прекрасные тату на плечах, которые, по мнению моей звезды, не позволят судьбе разлучить нас или обидеть.
Оставшийся вечер я собирала вещи Стаса под одобрительные реплики Виктории: «Что он о себе возомнил? Вот теперь пусть локти кусает! Мы начнем новую жизнь!»… Пока разложила сумки, подруга съела всё мороженое. А на вопрос, куда делась моя доля, она пожала плечами и лукаво улыбнулась.
Завалившись на широкую кровать, мы еще смотрели какие-то передачи, жуя ароматную пиццу с большими, сочными кусками ветчины, только слизав все крошечки с тарелки, уснули.
Утро для выходного началось слишком рано. С меня кто-то нагло стянул одеяло и включил телевизор на всю громкость. И этот кто-то был Виктория.
-Вставай, вставай! Сколько можно спать? – Она почти прокричала это мне в ухо.
Я отвернулась и накрыла голову подушкой. Ну вот, что ей от меня надо, а?!
-Злата Зарешнюк! Подъем! Мы едем в магазин!
-Сколько время, а?! – недовольно буркнула я из-под подушки.
-Десять часов. Вставай. Я уже устала тебя ждать… - Но я перебила ее, отбрасывая подушку в сторону:
-Сколько?! Десять?! – Виктория вопросительно подняла брови, натягивая узкие джинсы. – Что тебе нужно от меня в выходной в такое время?
-Я уже соскучилась, - улыбнувшись, пропела Виктория, видимо радуясь, что ей удалось меня поднять.
-А я не очень, - буркнула я и отвернулась, уютно устраиваясь на шелковой простыне. – Недавно виделись, кажется вчера, - зевая, протянула и свернулась калачиком.
-Ладно, ладно… Но вечером у меня для тебя сюрприз. И если ты не приедешь, я тебе оторву голову, милая.
Слова ее звучали то тише, то громче, а это означало, что она ходила из комнаты в прихожую, явно куда-то собираясь.
-Ага, я тоже тебя люблю.
Как только я услышала чудесный звук закрывшейся входной двери, провалилась в сон, укутываясь в теплое одеяло, нагло стянутое подругой.
Бывают такие дни, когда абсолютно противопоказано подниматься с кровати. И сегодня был именно такой день. Откинув теплое одеяло в сторону, я натянула на лицо подушку, бросая в нее нелицеприятные выражения, и потянулась за телефоном, грозившим от вибрации упасть на пол со стеклянного прикроватного столика.
- Почему ты еще в постели?
- К твоему сведению, я уже у двери, - сонно буркнула я с гневными нотками в голосе. – И вообще, почему я не должна быть еще в кровати?
- У тебя ровно час, милая. Жду тебя в «Монике». – Мелодичный голос оборвался, и послышались отрывистые гудки.
Досчитав ровно до десяти, а потом до двадцати, я покинула любимую постельку и стала приводить себя в порядок. Свет от ярких ламп окрасил волосы в золотистое сияние, пока я расчесывала локоны и завязывала их в высокий хвост. Нанеся на лицо легкий макияж, из груди вырвался облегченный выдох, и я улыбнулась себе в зеркало. Узкие джинсы и теплый изумрудный свитер с откроенным вырезом сделали свое дело. Если учитывать мое настроение, а точнее его отсутствие, то выглядела я не плохо.
Парковка у клуба была полностью забита. Грубо говоря, на что я надеялась?! Перед тем как попасть внутрь, я сделала пару кругов вокруг «Моники», высматривая свободное место и одновременно размышляя, почему у меня такая большая машина.
Зал внутри гудел от грохочущей музыки и гогота людей. Как только я прошла пост охраны, мой мозг уже был готов взорваться. Отвыкла я уже ходить по таким заведениям, если честно. Но с Викторией лучше не спорить, ей виднее.
Я вздрогнула, когда кто-то меня схватил за руку и крепко обнял. В такой толпе конечно можно было и обознаться, но эти объятия принадлежат только одному человеку.
