– Ну, чувствую себя здесь явно лишним. – Вновь подал голос Лоренцо, не спеша встав со своего кресла. – Пожалуй, я пойду. Всего хорошего, Шеннон. Рад был нашему знакомству.

Смущенно улыбнувшись на прощание выскользнувшему за дверь адвокату, Шеннон вновь обратила своё внимание на Мануэля. Приподнявшись на цыпочки, она легонько поцеловала сначала волевой подбородок, затем ее губы медленно переместились чуть выше, встречаясь с его требовательным ртом. Крепко обняв мужчину за шею, девушка усадила его на широкое кресло и, сев к нему на колени, продолжала страстно целовать любимого. Когда его губы соскользнули с ее губ, Шеннон слегка отклонилась, чтобы начать обследовать кончиком языка контуры его уха. Она тихонько засмеялась, когда его губы скользнули по ее шее, затем стянув широкую резинку легкой кофточки вниз, захватили восставший сосок. Она ахнула, чувствуя, как в ней просыпается желание. Ее руки стали гладить ему спину, потом грудь, после чего медленно стали опускаться все ниже и ниже.

– Господи, как же ты сводишь меня с ума! – Послышался хриплый голос любовника.

Счастливо улыбнувшись, Шеннон как можно ближе представила его губам свою налитую от желания грудь.

– Это чувство взаимно. – Едва слышно прошептала она, блаженно прикрыв веки.

Его пылкие поцелуи все больше и больше опьяняли ее разум. Стоя на самом краю благоразумия и сдержанности, до них вдруг долетела мелодия лежавшего на столе мобильного телефона, вырвав их из блаженной неги.

Недовольно нахмурившись, Шеннон нехотя возвращалась из царства сладостных грез.

– Только не опять. – Вспомнив вчерашний вечер, простонала она. – Прошу,– умоляюще продолжила девушка, – выбрось свой телефон.

Мануэль был готов согласиться с каждым ее словом. Адресовав звонящему аппарату свой суровый взгляд, он вновь вернулся к притягательным округлостям, мгновенно выбросив из головы надоедливый звон.

– К черту этот звонок. – Хрипло проговорил он. – Не обращай на него внимания.

Радостно улыбнувшись его предложению, Шеннон продолжала парить в облаках бескрайнего счастья.

– Если я сейчас войду в кабинет, а там будет что-то непристойное, то клянусь, я не виновата. Я, между прочим, звонила! – Послышался за дверью чуть насмешливый женский голос.

Резко раскрыв глаза, Шеннон непроизвольно прикрыла нагую грудь рукой. Ошеломленно посмотрев на все ещё закрытую дверь, она быстро перевела взгляд на протяжно вздыхающего Мануэля. Почувствовав, как по ее спине пробежал град ледяных мурашек, девушка поспешно натянула резинку своей кофточки на плечи и как ужаленная спрыгнула с мужских колен.

Мануэль же напротив, не спешил раскрывать глаза. Он, кажется, вообще не собирался что-то предпринимать. Удобно восседая на своем месте, он лишь пытался погасить тот нестерпимый огонь желания, вызванный их небольшой прелюдией.

Черт возьми, и когда он разучился держать свои чувства под уздой? Раньше он никогда не позволял себе забываться настолько, чтобы напрочь запамятовать о запланированной встрече. Но с Шеннон вся его жизнь пошла наперекосяк.

Нехотя вернувшись в реальность, он все же заставил себя раскрыть глаза и мгновенно встретился с тревожным взглядом своей маленькой обольстительницы.

«И будь я проклят, – подумал он с улыбкой, молниеносно затащив испуганную девушку обратно к себе на колени, – если теперь я не самый счастливый человек на земле!«

Тяжелая дверь плавно приоткрылась, заставив потревоженную пару наконец-то обратить на себя достойное внимание.

Прождав в коридоре достаточно времени, Микелина наконец-то плавно шагнула за порог просторного кабинета. Ещё с детства эта комната всегда вызывала у нее восхищение. Оснащенное богатой библиотекой, дорогими сувенирами, привезенными из разных частей света, большим глобусом, в котором она когда-то, будучи девятилетней малышкой, пряталась, играя со старшим кузеном в прятки – это место, пожалуй, было для нее самым любимым в этом огромном доме. Но сейчас отнюдь на царившее убранство уютной комнаты заставило ее пораженно замереть на месте, прижавшись плечом к деревянному косяку.

В крепких объятиях ее двоюродного брата сидела весьма симпатичная девушка. Глаза незнакомки все ещё отсвечивали легкой тенью тревоги, которую она пыталась скрыть. Но напряженно сжатые пальцы, покоящиеся на плечах Мануэля и плотно сжатые губы – ясно говорили о полной неуверенности в себе новой возлюбленной кузена.

Однако реакция этой слащавой глупышки Микелину вовсе не интересовала. Что тут скрывать, сколько она себя помнила, отбоя от красивых девушек Мануэль не знал. Микелине порядком поднадоели все эти вечные романы, модельные лица его мимолетных пассий, хищно цеплявшихся за крупный улов – все это походило на один большой водоворот, к которому его младшая сестра уже привыкла и давно научилась не обращать на некоторые деликатные ситуации своего внимания.

Однако сейчас эта миловидная темноволосая куколка и впрямь вызвала у нее некий интерес.

Все началось со странного поведения Мануэля, когда она обнаружила его с кровавой раной на голове. Вместо того чтобы заявить в полицию на своего обидчика, ее брат метал гром и молнии на всех, кто только попадался под руку. В том числе и на нее. Его странное поведение продолжилось в том, что он напрочь запретил ей подыматься в западную часть дома. Он пропадал в своей спальне целыми днями. Был настолько замкнутым и угрюмым, что, в конце концов, перестал сопровождать ее на шумные вечеринки. А когда до нее вдруг донеслись обрывки женских криков и звон бьющегося стекла, он просто сделал вид, будто ничего не слышал и тотчас отправлял ее погостить к друзьям! Уже тогда Микелина впервые задумалась о таинственной женщине, живущей в стенах этого дома. Но эта мысль быстро сошла на твердое нет, так как она прекрасно знала привычки закоренелого холостяка, коим и был ее кузен. Мануэль мог пригласить нравящуюся ему женщину к себе, но все, что он мог предложить той – это провести с ним одну-единственную ночь под крышей его дома. А если верить ее расчетам, эта загадочная девушка провела здесь около недели и, кажется, до сих пор не наскучила ее любвеобильному братцу.

Еще раз внимательно оглядев симпатичное личико новой пассий Мануэля, Микелина отметила его природную красоту, что оказалось совсем несложно из-за полного отсутствия косметики, прошлась взглядом по просто причесанным волосам, спускающихся до лопаток и, наконец-то, по достоинству оценила белую кофточку от «Гардема», входящую в летнюю коллекцию прошлого года. Ее кофточку!

Кем бы ни была сидящая на коленях Мануэля женщина, она явно стоила внимания, так как ещё ни разу в жизни он не допускал ни одну из своих многочисленных любовниц в ее святая святых, а именно – в ее личный гардероб.

Не отобразив на лице ни малейшего намека на свое недовольство, Микелина сдержанно улыбнулась и легким шагом подошла к свободному креслу.

Как бы ни старалась Шеннон унять свое буйно бьющееся сердце, безрезультатно убеждая себя, что ничего особенного не происходит, но все же ее тело напрочь отказывалась нежиться в беззащитной расслабленности. Напрягшись, она словно ожидала колкого удара, которым ее, несомненно, одарит вошедшая в кабинет рыжеволосая особа.

Шеннон узнала ее. Не требовалось особого ума, чтобы понять, что перед ней младшая кузина Мануэля. И какая же она была! Двигаясь с врожденной грацией самой королевы, Микелина одним только своим видом заставила ее вспомнить о своем почти что трущобном происхождении. Наравне с ней Шеннон почувствовала себя как никогда грязной и самой неприглядной замухрышкой, какую только видывал свет. В Микелине просто всё кричало о ее принадлежности к высшим слоям общества. Это читалась во всём – в ее холодном, немного циничном взгляде, в любом отточенном жесте, и даже в той же самой надменной улыбке, которой ее и наградила их царственная посетительница. Одетая в темно-синие капри и сиреневую шелковую блузу со стоячим воротником, она выглядела выше всяких похвал. Ее волнистые рыжие волосы отливали раскаленной медью, а изумрудные глаза буквально завораживали с первой секунды. Да, эта женщина знала себе цену… Немалую цену!