Тим: А я думаю, что это полная хрень! Видишь, мы легко находим общий язык!

Рассмеялась.

Эль: А ты кто по гороскопу?

Тим: Мммм… Может, Овен? А ты?

Эль: Так ты точно не знаешь? Я – Близнецы.

Тим: Близнецы подходят Овнам?

Эль:)))))))))))))))) Никогда этим вопросом не интересовалась) А сколько тебе лет?

Тим: Девушка! Такие интимные вопросы на первом же свидании? Фи!

Эль: Мой-то возраст ты видишь на странице. Мне же интересно, скажи.

Тим: Я немного старше тебя. Почему это так важно?

Ну, например, фифа младше папули на 16 лет. Я все же нахожу это важным. Даже для бессмысленной переписки.

Эль: Немного – это сколько? Может, я сейчас общаюсь с древним стариком, который самоудовлетворяется, глядя на мою аватарку?

Тим: Юль, я тебе щас страшную истину открою: это точно не зависит от возраста))

Эль: Тогда зачем эта скрытность?

Тим: Я просто хочу позвонить тебе, и тогда мы обо всем поболтаем. Вот и нагоняю таинственности, чтоб, ткзть, завлечь))

Эль: Не. Мне спать пора.

Тим: Я завтра напишу тебе?

Эль: А ты завтра снова поссоришься со своей девушкой?

Тим: Если таково твое условие, бессердечная… Аривидерчи, кукурузинка.

И отключился. Вот это денечек выдался… Но уснула я быстро, организм уже вторую неделю не спрашивал мнения мозга на этот счет.

Телефон требовательно выдал «вжик», когда я отсиживалась на третьей паре. И я неожиданно для себя этому обрадовалась. Лекция была невероятно скучной. Отключила звук и вошла в интернет.

Тим: Чем занимаешься?

Эль: Учусь.

Тим: Чему?

Эль: Варить борщ!

Тим: Полезный навык. Хочешь, научу?

Эль: Да, сенсей, озари меня светом знания!

Тим: Ах, мой юный падаван, я только сейчас осознал, что никогда не варил борщ! Сие знание неведомо мне. Прости.

Эль: Чем же ты питаешься, неся свой тяжкий крест?

Тим: Подножный корм, дочь моя, подножный корм. Можно я позвоню тебе сейчас? Напиши свой номер)

Эль: Я на паре!

Тим: А, точно. Как же борщ мог вылететь из головы так быстро?

Эль: Разве мы плохо общаемся? Зачем еще номер?

Тим: Мы общаемся просто замечательно! Но я вдруг подумал, что секс по телефону гораздо интереснее виртуального секса)

Эль: Мы уже говорим о сексе?)

Тим: А разве до сих пор мы говорили не о нем? Стой, ты че, правда под «борщом» подразумевала борщ?!

Эль::D

Тим: Не смейся! Лучше теперь ляпни что-нибудь, чтобы достичь моего уровня неловкости)

Я немного подумала над предложением. Почему бы и не ляпнуть, раз он сам задает подчеркнуто откровенный тон?

Эль: Ты любишь свою девушку?

Тим: Хм… Вопрос очень сложный.

Эль: Разве? По-моему, ты уже на него ответил) Тогда почему ты с ней так долго?

Тим: Она охренительно красива! И еще делает такой ми… на чем мы там остановились?)

Эль:)))))))))))))))) Похоже, ты просто бабник!)

Тим: Ну, если ты так говоришь… Хотя я ей за эти пару лет ни разу не изменял. Вроде бы)

Эль: А как же я – твоя виртуальная подружка?!

Тим: Не толкай меня на безумства, к которым сама не готова))

Эль: А то что?;)

Тим: Я уже почти влюблен в твои буквы, в изящное их переплетение, и, конечно, в твои шортики. Но сомневаюсь, что этого будет достаточно для настоящей измены)

Эль: А я-то думала!

Тим: Врешь, ничего ты там не думала) Просто используешь меня, чтобы заполнить свободное время!

Эль: Ишь как все повернулось)

Тим: Моя очередь. Что у тебя с этим Люсиндой?

Эль: Дружба)

Тим: Позвольте поинтересоваться, насколько близкая?

Эль: Не позволю)

– Смирненко Юлия! – раздался резкий голос преподавателя, заставший меня взвиться на месте. – Может, прекратите насиловать свой телефон и понасилуете себе мозг хоть какими-то знаниями?

Если бы он лекции читал с такой же страстью, то было бы не так скучно. Пробубнив: «Извините», я убрала мобильник в сумку.

Уже подходя к «Сочной Цыпе», вновь открыла диалоговое окно.

Тим: Ничего у вас нет. Никакая девушка не стала бы называть таким прозвищем того, кто ей небезразличен как мужчина) Дашь мне потом какое-нибудь прозвище? Если сможешь, конечно)

Эль: Ты прав насчет Люсинды, мы просто друзья. И я обязательно придумаю для тебя что-нибудь эдакое. А теперь извини, я на работу пришла.

Тим: Пока. Вечером спечатаемся)

Как ни крути, но общаться с ним мне нравилось. Он был… едким. Как веселящий газ.

Эта смена выдалась как никогда сумасшедшей. Вероятно, все клиенты, не пришедшие вчера, решили зайти сегодня. А заодно и завтрашние. Чтоб жизнь медом не казалась.

А под конец рабочего дня явился Слава. Я, конечно, надеялась на это, но все равно волновалась, что по каким-то причинам он больше не захочет меня видеть.

Я уже переоделась и подошла к нему.

– Привет.

– Привет, устала? – отозвался он уже такой привычной улыбкой.

– Да, немного.

– Хочешь, поужинаем где-нибудь?

Он меня приглашает… в ресторан? А я в джинсах и серой толстовке!

– После шести часов работы в фаст-фуде думать о еде хочется меньше всего, – ответила я, чтобы отвести подозрения от толстовки.

– Может, в кино? Сегодня пятница. Или, если хочешь, просто погуляем. Там чудесная погода.

Да, пятница. У крепостных. А у рабов всегда понедельник! Завтра смена как раз с самого раннего утреца. Но почему бы и не погулять?

На улице шел снег, такой густой и пушистый, что хотелось ловить его руками. И действительно, было совсем не холодно. Мы шли по аллее и долго молчали, а потом Слава взял меня за руку. И наше первое прикосновение было волшебным.

– Не холодно? – спросил он.

Я бы не призналась, даже если бы у меня уже сосуды лопались от перемерзания!

– Нет.

– Расскажи, пожалуйста, о себе.

И этот миг был так чарующе прекрасен, а Славина рука такой теплой, что я даже и не думала смущаться или что-то скрывать, отвечая на все его вопросы.

Я рассказала ему о семье, о смерти мамы шесть лет назад, о том, какой у меня замечательный и любящий папуля, и о том, как он месяц назад женился на своей фифе, а я решила съехать из нашей двухкомнатной квартиры, хотя меня никто и не гнал. Я не думала жаловаться, просто рассказывала все из-за твердой уверенности, что ему действительно интересно.

– А почему ты так ненавидишь эту… фифу? – спросил он, когда я закончила.

Задумалась, чтобы ответить искренне:

– В общем-то, причин нет. Наверное, она в самом деле любит его, хоть и намного младше. Папуля небогат, поэтому в меркантильности фифу при всем желании не обвинишь. Она меня просто раздражает… ничем. Тем, что ей нет еще и тридцати, а ведет себя как моя «мамочка», раздражают ее бесконечные «миленькая моя» и «ты сегодня хорошо ела?».

Слава усмехнулся:

– Звучит так, будто она заботится о тебе! И так, будто ты ведешь себя как ревнивый подросток.

Мне понравилось, что он смело говорит то, чего я могу и не захотеть слышать. Он просто… идеален.

– Возможно, мне надо чуть больше времени, чтоб привыкнуть.

И Слава, в ответ уже на мои вопросы, тоже беззастенчиво рассказывал о себе и своей семье. Ему двадцать пять. Родители и сестра Виктория несколько лет назад переехали в столицу, а он с младшим братом, Владом, остались тут – живут и работают вместе. Отношения в семье отличные, но из-за дел они редко видятся. Отец очень помог им с первоначальным капиталом, только благодаря этому они когда-то и раскачались. У них с братом большой дом, и Слава все ждет, когда же невеста того уже наконец-то переедет к ним, потому что «без женской руки нет нужной атмосферы».