Блейз довольно ухмыльнулся, вздернув подбородок. Драко слегка улыбнулся, видя едва ли не свет в конце тоннеля, лишь бы выбраться из этого вранья сухим. Но его мечты снова прервали:

- Мы говорили о гостиной, вообще-то, ну да ладно… Хм, не лучше ли будет просто позвать её?

Улыбка Малфоя потускнела, но лишь на секунду, пока в голову не пришло новое вранье.

- Я могу позвать её, - слишком скучающим тоном ответил он, - но у Грейнджер ведь нет пароля от нашей гостиной. И потом, я уверен, что она ни разу не была здесь и понятия не имеет, где вход.

- А разве беспрекословное подчинение и следование инстинктам не является частью Обета? – спросил Блейз.

Брови Драко медленно поползли вверх.

- Что-что, прости? – хохотнул он.

- Ну… – смутился Блейз, - … если ты прикажешь Грейнджер прийти куда-то, то разве она не придет туда слепо, следуя только приказу, инстинктам и всему прочему?

- Нет, - снова солгал Драко. – Я… Кхм, тогда, в пустом классе, помнишь? Мне пришлось сказать ей точное местоположение, чтобы она пришла именно туда и никуда иначе.

Блейз на минуту замолчал. Он задумчиво глядел в пол и покусывал щеку с внутренней стороны.

- Что? – недоумевал Драко. – Что такое?

- Я думаю о том, что сюда могут прийти остальные.

- Ну, тогда воспользуемся отдельным дортуаром, - предложил Малфой.

- И где мы его возьмем?

- Превратим в него нашу спальню, - просто ответил Драко.

- Что?

Непонимание так явно отражалось на лице Блейза, что Драко на мгновение даже захотел это запечатлеть.

- Мы превратим нашу спальню в отдельный дортуар, - повторил Малфой.

- Это как ещё? – всё ещё с непониманием проговорил Блейз.

- Я знаю одно заклинание. Если кто-то из наших соседей вернется, они ничего не заметят, для них в спальне ничего не изменится, - с воодушевлением сказал Драко. - Зато нас не будет ни видно, ни слышно – мы будем абсолютно недосягаемы, и при этом сможем использовать всё пространство. Здорово, да?

Непонимание, кажется, навеки приклеилось к лицу Забини.

- Да здорово, здорово, - заверил его Драко. – Сейчас я позову Грейнджер.

Он уже метнулся к двери, с явным облегчением, которое, слава Мерлину, не было видно Блейзу. Драко выскочил в гостиную, быстро пересек её и, выйдя в коридор, завернул в абсолютно темный угол, где бы его никто не смог увидеть.

«Грейнджер, - мысленно произнес он, - бросай все дела, собирайся и приходи ко мне. И как можно быстрее».

Внезапно Драко осознал, что не приказал ей, а попросил. Да, это, определенно, было больше похоже на просьбу, нежели на приказ. И зачем он так сказал? Почему не использовал обычный свой лексикон? Драко прислонился к влажной заимшалой стене и прикусил губу. Эта мысль – о снисхождении до уровня Грейнджер – почему-то не давала ему покоя. Ведь это в её стиле: просить. Умолять. С ним, с Драко, эта девчонка именно умоляла. И никаких приказов.

- Прости, что не появилась в ту же секунду, как ты сказал, - раздался рядом полный язвительности голос, - но трансгрессия в Хогвартсе запрещена.

Драко медленно поднял на неё взгляд, осматривая каждую деталь наряда, насколько в темноте это было вообще возможно. Простые джинсы, кеды и какая-то светлая кофта; волосы собраны назад; тонкие блеклые лучи света едва задевают её лицо, и от этого оно кажется более угловатым. Драко невольно усмехнулся: всё-таки она пришла. Хотя могла и перетерпеть, боль в руке, он был уверен, была бы незначительная.

- И что ты будешь делать? – тем же тоном продолжала Гермиона. – Изобьешь меня за опоздание, а скажешь, что я упала с лестницы?

- Нет, но мысль интересная.

После долгого молчания голос странно охрип, и Малфою пришлось откашляться, чтобы вернуть прежний тембр.

- У меня завтра последний день сдачи эссе, и я была бы признательна, если бы ты на день отложил свои садистские штучки и отпустил меня, - спокойно сказала Гермиона.

- К сожалению, это зависит не от меня.

- Что это значит?!

Вдруг из гостиной вышел Блейз. Едва завидев его, Драко зажал Гермионе рот рукой и прижал к себе, чтобы их обоих не было видно. Блейз внимательно осмотрелся, прошелся чуть-чуть вперед, к выходу из подземелий, но вернулся назад и, недовольно хмыкнув, ушел в гостиную. Что было страннее этого, так это то, что Гермиона не пыталась вырваться, просто молчала и шумно дышала, щекоча этим дыханием ладонь Драко.

- Слушай, - не убирая ладонь, прошептал он, - сейчас я проведу тебя в нашу гостиную, там Блейз. Он хочет изнасиловать тебя…

Гермиона тут же начала вырываться. Драко развернул её, придавил к стене, навалившись на неё.

- … но я ему этого не позволю, - продолжил он. – Я поэтому и говорю тебе это. Я не собираюсь отвечать за него, и что бы он ни совершил, я не хочу, чтобы ты потом винила меня.

Гермиона перестала вырываться и посмотрела на Драко, как будто действительно хочет слушать дальше.

- Вот что я предлагаю: я скажу Блейзу, что заставил тебя ему подчиняться, но на самом деле всё будет зависеть только от тебя. Если он прикажет что-то – просто выполни, если не захочешь – кричи, и я… я помогу. Не знаю как, но я что-нибудь придумаю. Хорошо?

Гермиона закивала и замотала головой, прося так отпустить её.

- Только тихо, - тише прежнего сказал Драко и отступил, убрав руки.

- Зачем тебе это? – отдышавшись, спросила Гермиона.

Малфой отвел взгляд. Ему не хотелось объяснять, говорить что-то ей. Потому что, наверняка, Грейнджер возомнила бы о себе черт знает что. И тогда весь план Драко пошел бы насмарку. Но он ошибся: Гермиона не имела в виду героизм Малфоя.

- Зачем ты хочешь спасти меня, если вчера сам чуть не изнасиловал? – прошипела она. – Что, хочешь насладиться этим сам? Ну, так знай, что ни тебе, ни ему я не достанусь.

Она ступила вперед, но Драко перехватил её. Снова придавив Грейнджер к стене, он сильно сдавил руки на её талии.

- Дура, неужели ты не понимаешь, что с тобой сейчас произойдет?! Я ограничился связанными руками и порванной рубашкой, но он… Ты даже не представляешь, что он с тобой сделает. А если надеешься на спасение, то ты уже мертва. Потому что – клянусь Мерлином – Блейз выбьет из тебя всю дурь и вытрахает до потери пульса. И если тебе не нужна моя помощь… что ж, я буду очень рад избавить мир от ещё одной грязнокровки.

- Ещё одной? – выдохнула Гермиона.

- Ты согласна на мою помощь или нет? – прорычал Малфой.

- Д-да, согласна…

- Хорошо.

Он поспешил отвернуться, чтобы не видеть вопрос, ясно читающийся в глазах Грейнджер. Глазах, так близко к его глазам. И когда она дышала прямо ему в губы, и грудью случайно касалась его груди… Но этот вопрос сбивал Драко с толку. То, о чем он хотел забыть, и то, что являла собой Грейнджер… Это должно было умереть вместе с ним, эта долбанная тайна, но он мимолетно обронил всего два слова, а Гермиона запомнила их… Ещё одной грязнокровки. Да, Грейнджер была не первой, кого он мог убить.

Гермиона приложила руку к животу и скривилась от боли. Она медленно пошла ко входу в гостиную, но Драко остановил её, придержав за локоть. Гермиона повернула голову в бок, стоя к Малфою спиной, и кивнула, давая понять, что выслушает.

- Я не хочу врать, - тихо сказал Драко.

- Ты о чем?

- Я буду истязать тебя, но не ради своего удовольствия. За нами наблюдают, и я не могу всё испортить. Я не хочу врать тебе в этот раз.

Гермиона стыдливо опустила голову.

- Я… Я и не просила.

Драко сравнялся с ней, и они вместе подошли к стене, служившей входом в гостиную. Малфой почувствовал укол ревности, представив на секунду, что сейчас будет с Грейнджер. Он повернул к ней голову и виновато посмотрел на ещё не избитое, светлое лицо.

- И ещё одно… - замявшись, сказал он, - Блейз не знает о вчерашнем. Он будет задавать вопросы, и… Ты соврешь ему?

Гермиона удивленно посмотрела на него, но ухмылка, застывшая на её губах, говорила совершенно о другой эмоции.