Он, как обычно, расслабленно сидел на невесомом колченогом стуле с изогнутой спинкой, чуть повернувшись к луне и балансируя на всего одной из четырех ножек. Думал о своем, наблюдая, как Синае сама, лично сервирует стол, и слушал ее неторопливый монолог. Он не был в гостях уже с декаду, и ей явно хотелось поделиться накопившимся - многое из того, что она говорила, нельзя было бы доверить никому. Вообще никому, но именно это и подчеркивало их дружбу - тайн между ними не водилось отродясь.
-Ты даже и не представляешь, аббил, - всплескивала она руками на ходу, не прекращая выкладывать в ведомом ей одной порядке сладости из муравьиной смолы и меда подземных пчел, а также разливая цветочную мелассу. - Отец вновь завел разговор о моем обучении! Он все также надеется сделать из меня боевого мага! Лучше бы он надоедал мне наследниками, Ссуссун побери!...
-... вот она приходит ко мне, представляешь, сама! Мол, хочу выкупить у тебя роте... Ну, того риввила-повара, который у меня варит медовые сладости. Я тебе говорила, между прочим! Ты меня не слушаешь, эй!.. - возмущалась она, если ей вдруг казалось, что он ушел слишком глубоко в свои мысли, тормошила его, кидалась колючими искрами.
-Да прекрасно я помню твоего раба, отстань... Высокий такой, кудрявый, худой, нет среднего пальца левой руки, глаза карие, сам бледный, косолапит на левую ногу - был перелом... И прекрати уже! Ты мне мантию прожжешь! - отмахивался чародей, обладающий действительно прекрасной памятью и, кстати, всегда внимательно слушавший подругу, пусть и краем уха. Она и сама порой не понимала, какие важные сведения с политической точки зрения могла разболтать и какие неожиданные ответы на незаданные вопросы мог дать чародей, тщательно анализирующий услышанное. Возможно, этот симбиоз был осознанным и обдуманным с обеих сторон, он получал сведения из общества аристократии, в котором все же был парией, она с изумлением часто выслушивала результаты его размышлений, раскрывающие ей глаза на не-очевидные мотивы действий разных интересных персон - выгода была взаимная, но вряд ли они всерьез задумывались об этом, считая подобное просто приятным взаимным времяпрепровождением.
Так, например, сегодня чародей узнал, что ее дом, Хельвиарн, собирается вложиться в разработку шахт под Великим Хребтом, где Подземье граничило с одноименным вышележащим царством Самоцветных дварфов, и что под это дело собирается нанять артель дуергарских каменотесов, пару рунных мастеров и сотню наемников из че'иль Ссерен, что там же, в Верхнем подземье, под предгорьями. Что Бинзир, оказывается, всерьез разругался с ку'Барригимами из-за одной из дочерей, с которой у него, не много-ни мало, чародей аж поперхнулся вином, была любовь. Вот так, видишь каждый день мага-иллюзиониста, а узнаешь его тайные переживания от мастерицы-скульптора. Также он получил подтверждения собственным подозрениям касательно нового ученика магистра Эрел'мур'ccа, о котором, конечно, спросил. Он оказался гостем из того самого Ссерена, сыном принца города, отправленным обучаться в обмен на ряд серьезных услуг. Кстати, услуги были нужны как раз Хельвиарнам, так как ку'Еверрае, хозяева Ссерена очень неохотно позволяли вести дела другим илитиири в своем регионе. Получалось, что посредством магистра, которому дом Синае в оплату подарил какой-то мощный артефакт хаззак, они получили выход на рынок другого региона.
Так, за разговором, были опустошены многочисленные тарелки и блюда, жаркое из водных червей, грибной суп, сладости, коралловая соломка и икра слепой рыбы. Чародей уже было собирался прощаться, сытый и довольный, планируя продолжить выполнять намеченные на сегодня дела и, наконец, заняться подготовкой к завтрашнему походу, когда Синае озадачила его неожиданным вопросом:
-Возьми меня с собой, абби'Кель, - она не стала дожидаться логичных вопросов и, со всей серьезностью, показывая важность просьбы, пояснила, - я устала в четырех стенах отцовской заботы, мне нужно развеяться, отдохнуть от интриг Лодиас. Отец дал добро, с тобой.
Кельрак не стал спрашивать очевидное, вроде глупых вопросов - откуда и как - один из членов Совета, ее отец, Тазаонар ку'Хельвиарн, могущественный преобразователь, сотворивший многое в городе и окружающих его пещерах, от домов, до башен. И он был, кстати, одним из его доброжелателей, во многом потворствуя другу единственной дочери, в которой не чаял души. Это в свою очередь очень мешало самой Синае, которая часто шутила о том, что не может найти себе любовника просто потому, что над ней постоянной тенью довлеет могущество отца и неудержимая чародейская ярость друга, с какой-то патологической внимательностью изучавших любого потенциального кавалера. Опека, кстати, и правда была...
Он, застигнутый вопросом уже на ногах, присел обратно, задумался, вновь поглядывая на луну. Явно высказанное ее отцом доверие, оно было лестно, но настораживало. Все же что-то тут было не так - война не обещала быть легкой. Нутром чуя подвох, он не торопился соглашаться, чувствуя настороженное и молчаливое ожидание Синае рядом. С одной стороны, одна из видных фигур из сильного дома, способная выступить неопровержимым свидетелем его деяний, с другой стороны - обуза, нуждающаяся в опеке. Но... Все не то, ответ был проще, просто он в очередной раз упустил простейшее объяснение.
-Фаерз'ун'арр - это беда, а не подруга, Синае, - он тяжело, демонстративно вздохнул, кивая на повисший вопрос. - Я уверен, ты слишком разумная, чтобы просить отца о подобном позволении просто так. Опять видение?
-Куа'л, Кель, - коротко ответила она, не поясняя. Он знал, что требовать от пророчицы толкования - дело дурное. Она и сама не всегда могла объяснить мотивы, поддаваясь наитию. Ее редкий и тщательно скрываемый ото всех дар был силен и необуздан, как и его чародейский. Именно дар, в свое время, потянул ее, совсем еще малютку, бежать из че'иль... Именно она посоветовала ему изучать и классическую арканную магию, не полагаясь только на чародейство, о чем он уже не раз благодарил ее.
-Хорошо, Синае, будь по твоему. Будь готова завтра... - С этим он и отбыл, вновь воспользовавшись необычными пространственными чарами и, опять же вновь, прихватив часть мебели, только теперь уже стула.
Магесса, которая ранее сегодня уже предвидела появление друга, но не ожидавшая именно такого его стремительного ухода, удивленно уставилась на завалившийся без части сиденья и двух ножек стул. Потом недовольно покосилась на зарябившую иллюзию и почему-то расплывшуюся неприятной мутью луну.
-Твой дар растет, абби'Кель, - она потрогала неровный, липкий, словно каменное дерево стула расплавилось, срез на сиденье, и бросила в пустоту странное. - Кипит котел, да...
***
Совершив еще несколько более мелких, не заслуживающих особенного внимания дел, вроде покупки десятка пустых кристаллов для будущей работы и оформления заказа на ряд других необходимых составляющих в ритуальной магии, чародей добрался наконец до последнего своего на сегодня и, пожалуй, не то, чтобы безотлагательного, скорее просто ответственного дела. Помимо дружбы с Синае, с ку'Хельвиарн его связывали и партнерские отношения. И не просто с кем-то из дома, а с непосредственным его главой, отцом Синае, упомянутым сегодня уже архимагом Тазаонаром, в специально созданной лаборатории которого, за пределами города и влияния мифали, чуть в стороне от Северного склона, проводилось исследование фаэрзресс. Это странное, свойственное только Подземью магическое излучение было способно воздействовать на живое, неживое и даже сам материальный мир, искажать его и дырявить. Именно источники его появления, а также способы накопления и использования в первую очередь интересовали могущественного архимага и всю верхушку Обители, ведь это позволило бы сильно упрочить позиции илитиири в бесконечной скрытой и явной войне Подземья.
Сложно было сказать, что на данном этапе исследователи получили какие-то ошеломляющие результаты, но все же был подтвержден ряд существовавших ранее теорий. Например о том, что мощность фаэрзресс наиболее велика там, где истончены границы между материальным миром и различными планами, и что, видимо, именно щели, если это можно было бы так назвать, в реальности и пропускают эту изменчивую силу в мир. Еще одним важным наблюдением стало то, что к привычному энергетическому хаосу это излучение имело отдаленное отношение, больше будучи родственным грубой магии черноволосого чародея. По этой причине, кстати, он и был привлечен к проведению экспериментов будучи на обучении у илхарна ку'Барригим. Сам чародей, обсуждая этот вопрос с архимагом ку'Хельвиарн, выдвинул теорию о том, что фаэрзресс является неким реликтовым излучением творения, которое проникает в Подземье из межпространственных аномалий чуть-ли не из другого времени или плоскости бытия, недоступной смертным расам. Архимаг Тазаонар скептически реагировал на подобные заявления, но и не отбрасывал полностью, разрабатывая в том числе и подобный вариант.
