Дальше мне просто неинтересно. Что она там подумала, что нафантазировала... Мстить не собираюсь, но обида есть, от нее так быстро не избавишься.

   Несколькими волнами жизни привожу ее в адекватное состояние.

   - Выговорилась? Легче стало?

   Девушка замирает в кресле, испуганно глядя на меня из-под ресниц. А ведь хороша, чертовка, уж этого-то не отнять.

   - Значит так. Из дома я завтра съеду, Гришку ты тоже больше не увидишь. Деньги и предприятия, раз они тебе так важны, оставь себе. К тебе всего несколько просьб: отпиши мне МБК, кабальную и китайцев.

   - Китайцы и так твои, я дарственную сразу оформила, - голос у Наташки писклявый, на себя не похожий.

   - Отлично, значит только МБК и кабальную.

   Без единого слова возражения она пишет необходимые мне бумаги. Проверяю и забираю их себе. Паршиво на душе - словами не передать. Вот так просто зачеркнуть два года бок о бок?

   - Давай, что ли напьемся напоследок?

   Наталья с надеждой, что еще можно все исправить, соглашается. И мы полночи пьем и разговариваем, пока она не отрубается, сидя в кресле. Жаль, что не поговорили так раньше, может и смогли бы избежать всего этого. А оставлять у себя за спиной озлобленную девушку, которая много знает о моих делах и возможностях, мне не хочется. Зачем?

   Эта страница моей жизни перевернута, но это не значит, что ее нужно сжечь. Зла я ей не желаю, даже договариваемся, что с замужеством она погодит - просто выпишет купчине ограниченную доверенность на управление имуществом. Или - еще лучше - постарается найти себе управляющего. А этот гусь пусть еще поухаживает, а то ишь - воспользоваться ее неадекватным состоянием решил. Еще неизвестно, что он по жизни за человек, и не сам ли свел в гроб первую жену. У него, кстати, сын-школьник есть, из-за этого я и лопухнулся с его семейным положением.

   И заодно, пусть привет ему от меня передаст. Я с ним встречаться сейчас не рискну - инфаркт ему обеспечу мигом, а это не комильфо. Да и мои и Наташкины деньги тогда точно могут пропасть, при всех недостатках Гавриленков - хваткий деляга, не каждый купец в дворяне выбивается, многие так и останавливаются на уровне лавки, максимум двух-трех. У меня заниматься этими делами душа не лежит, а от Наташки я вообще таких подвигов не ожидаю. Так что пусть, гад, живет, земля - она круглая, как-нибудь потом за углом встретимся.

   Еще договариваемся, что я не буду окончательно пропадать. Если что - связь через китайцев, забирать их всех пока мне некуда, хотя они и готовы последовать за мной даже в полуразрушенный склад. Мне такие жертвы ни к чему, пусть пока поживут у Натальи, заодно присмотрят за ней и за домом. Да и Гришу кто-нибудь должен будет встретить и довести до моего нового обиталища, не самой же Наталье этим заниматься.

   Утром, собрав оставшиеся пожитки, ухожу, не оглядываясь, вместе с У и Ваном. Ван разведает местность и вернется в дом, а У останется со мной. Почему-то именно он решил, что их непутевый хозяин обязательно пропадет без его присмотра. Устав спорить, махнул рукой и взял его с собой, категорически отказавшись брать еще кого-нибудь. Что же будет, когда напишу им вольную - совсем слушать меня перестанут?

   Пятница, как много в этом слове! Если уж начинать новую жизнь, то делать это нужно ярко, с огоньком! Примерно как у Земели. Замученный своей беготней совсем потерял счет дням и забыл о встрече со своим информатором, а так делать нехорошо. Информаторы - они существа нежные, ранимые, их надо холить и лелеять. Даже если в них 100 кг веса, и носят они звание сержанта полиции.

   С этим кадром судьба свела меня в гавриленковской (будь он неладен) мастерской примерно в конце февраля, когда я как раз заканчивал восстанавливать свой источник.

   Специально или нет, но мастерская располагалась рядом с пожарным депо и полицейским участком, так что основными нашими клиентами были понятно кто. Логично, им "лечилки" и "капельки" нужнее всех, так что и одаренные работники к нам набирались именно исходя из этих соображений. Был еще и сварливый старый мастер, который делал из этих бусин реальные амулеты, но в его епархию никто не совался, а когда он работал - все ходили на цыпочках, чтоб не помешать гению. Лишь познакомившись с Бушариным, я понял, что профессор - вот кто реально гений, а этот - просто ремесленник, заучивший несколько схем и собиравший их по шаблону. Но, поскольку на амулеты работы этого старикана существовала внушительная очередь, я, как и все, обходил его коморку стороной, предпочитая во время своих визитов точить лясы в компании парней или стоять за прилавком, присматриваясь к покупателям.

   Сержанта, который приносил на обмен пустые бусины слишком часто, я, естественно, пропустить не мог.

   - Оу, сержант, опять вы! Похоже, у вас что-то серьезное случилось.

   - Не твое дело, сопляк! - мрачный сержант в диалог вступать не собирается.

   - Ну, не мое, так не мое, только учтите, если пациенту не хватает десятка, то либо доктор что-то не то творит, либо вас вообще дурят.

   - Да что ты вообще понимаешь? - озлобленный покупатель неожиданно завелся с пол-оборота, схватил меня за грудки и трясет над прилавком.

   На шум выбегают Шаман и Метелица, из-за их спин выглядывают любопытные лица других работников.

   - Эй-эй, отпусти парня!

   - Извините, сорвался, - сержант аккуратно ставит меня на пол, - Извини, парень.

   - Ладно, проехали. Только я вам вполне серьезно говорю, тех "лечилок", что вы за это время взяли, на любую болезнь с лихвой должно хватить.

   - Да знаю я все, чего пристал, только у меня сестре на операцию надо, а потом еще и на восстановление.

   - Прости, не знал, - как-то естественно перехожу с мужчиной на ты. Хотя, если присмотреться - лет ему не многим больше двадцати, - Много требуют?

   - Если целиком свои, то двадцатку, а если только заряжать, то восемьдесят.

   Сличаю со своими воспоминаниями по работе в больнице - да, где-то так и выходит. Это еще не самая трудная операция у его сестры предстоит, врачи обычно перестраховываются, больше чем надо просят. Излишки потом, понятно, не возвращают - себе оставляют, не на продажу, не подумайте, - просто на запас, или для неимущих. Хотя и курвы встречаются, могут кому-нибудь перепродать.

   - Вы, хотя бы заряжаете быстро, у других по неделе ждать приходится, да и денег... Эх.. - молодой сержант собирается уходить, но я его задерживаю.

   - Погоди, много еще надо? - раз речь идет об операции, значит время тоже важно.

   - Еще семь, я свои купил, так дешевле получается.

   Прикидываю свой резерв, если сегодня ничего не заряжать, то на семь бусин наскребу. Не люблю, конечно, до донышка выкладываться, но иногда надо.

   - Приходи вечером, я тебе оставшиеся заряжу.

   - У меня сейчас денег нет.

   - Потом отдашь, не сбежишь ведь, - куда он денется, если напротив служит, не последние ведь это "лечилки" в его жизни.

   - С процентами? - парень еще не верит в свою удачу, ну да, на Деда Мороза я похож не сильно.

   - Просто отдашь, по прейскуранту. У тебя же и время поджимает, или я не прав?

   - Да-а... Я вечером принесу, в семь часов, можно?

   В семь мы обычно закрываемся, да еще на зарядку время уйдет, но ладно, раз пообещал - надо выполнять.

   - Приходи, только не позже, не хочется потом по темноте домой топать.

   Вот так я и заимел в полиции своего человечка. Расплатился он потом быстро, но вот взаимная симпатия осталась. Так что когда намекнул ему, что ищу дело по силам своей маленькой армии, не стал докапываться, а обещал поискать. И пусть чин его невысок, но мне выше пока особо и не надо. Такие наоборот, к земле ближе, иногда даже лучше руководителей специфику знают. Зато и вариантов, что моими руками захочет с кем-нибудь рассчитаться и подставить, тоже не будет. Не тот масштаб у человека и не те враги.