Тут даже хуже – дубинкой нечего и пробовать защититься, стрелять в воздух не из чего. Расслабляться и получать удовольствие – Кроу не считал себя настолько продвинутым в сексуальных играх, чтобы расслабленно получать удовольствие при созерцании того, как уничтожаются плоды его тяжкого труда…

Но лицо сотника без слов четко и ясно говорило, что он только и ждет, когда кто-то попытается ему возразить.

Вступать с ним в конфронтацию нельзя… тем более нельзя приводить разумные доводы типа «пруд это запас воды», «поилка стояла хорошо» – нельзя пытаться опустить начальство в присутствии подчиненных. Это самая страшная ошибка, что никогда не прощается.

Возражать нельзя. Но бездействовать не годится! Надо спасать что возможно!

Поэтому, когда десять воинов вооружились лопатами и кинулись к пруду, примыкающему к участку гнома, тот ждать не стал и, в свою очередь, схватив кирку, рванул туда же. Взмахнул киркой и обрушил мощный удар на толстую земляную перемычку метровой толщины, разделявшую два котлована. Учитывая обуревавшую гнома дикую ярость, дело продвигалось крайне быстро. Вскоре в вырытую работниками яму ударила первая тугая струя воды. Мелькнуло несколько маленьких рыбешек, против своей воли переселившихся в новый дом. Стоя над «прорубом» в земляной перемычке и продолжая ее углублять удар за ударом, гном бросил взгляд на сотника. Вурриус стоял, заложив мускулистые руки за спину, и внимательно наблюдал за действиями местного жителя. Лицо бесстрастно. Может, лишь чуть-чуть изогнуты краешки губ в саркастичной усмешке.

Вливающийся в яму поток воды расширился, будущий пруд-озерцо начал заполняться на глазах, среди комков грязи и обрывков водорослей сновали туда-сюда обалдевшие рыбы. Облегченно выдохнувший игрок отпрыгнул в сторону, после чего вновь уставился на Вурриуса, что успел подойти к ограде окружающей участок гнома.

– Здесь ты хозяин, – заметил сотник.

– Я, – не став скромничать, кивнул Кроу.

– А за оградой хозяин я.

– То дело не мое, – мотнул головой гном, не собираясь ни соглашаться, ни возражать.

– Вот именно. Отбывший отсюда десятник дюже расхваливал тебя, гном-чужестранец. Расписал он мне и ваши совместные… свершения и договоренности… так вот… по поводу и первого и второго. Свершения ваши мне не нравятся. Но ты это уже видел, – сотник прошелся взглядом по разбитой поилке для скота и по опустевшему пруду, переливающемуся на участок Кроу.

– Видел, – кивнул гном, удерживая бесстрастную маску на лице.

– Договоренности ваши… прекращены. Нет больше никаких договоренностей. Не требуется услуг твоих стражам Альгоры. Мы справимся сами.

– Ясно.

– Пруд… с рыбками… успел спасти… А воду откуда возьмешь для пополнения? – задумчиво поинтересовался сотник.

– Ручей?

– Копать на территории сторожевого поста не дозволю! Подводить воду через землю поста к своему участку не дозволю! Ибо здесь земля королевская; если каждый, кому не лень, копать здесь да рыть начнет… так быть не должно!

– Ясно, – еще больше помрачнев, кивнул Кроу.

– Это я и хотел услышать от тебя, предприимчивый гном-чужестранец. – Сотник Вурриус позволил себе скупую довольную усмешку. – Ты не мешаешься у меня под ногами… а я тебя не замечаю. Так мы и поладим.

– Ясно.

Засим беседа завершилась.

Отходящий сотник Вурриус указал рукой на недавно созданную гномом большую площадку с каменными очагами, предназначенную для остановки караванов, и громко рявкнул:

– Снести! Второй десяток!

Спустя еще пару минут половина каменных очагов была развалена, в воздух взвился черный пепел, создав нечто вроде траурной завесы, быстро уносимой ветром прочь. Этот же ветер, резко изменив направление, насмешливо взъерошил черные волосы угрюмо стоявшего гнома и со смехом умчался дальше, заодно унося с собой все планы гнома и его же разбитые достижения.

Что удалось спасти?

Только пруд, превратившийся в яму, заполненную до половины мутной и пенной водой. Притока свежей воды нет. Очень скоро вода испарится полностью, оставив на дне умирающую рыбу. Вновь изменить русло ручья и подвести воду к пруду Кроу не мог – ему загодя запретили подобные действия, и крыть нечем.

Площадка с очагами, находящаяся прямо перед торговым навесом, уничтожена. Равно как и стоявшая рядом поилка. Теперь торговые караваны и грузовые обозы не станут разбивать лагерь прямо здесь, у земли Кроу. Они остановятся дальше, в том месте, где возведут новую поилку.

Торговать запретить никто не мог. Но игрок подумывал, что сотник еще не «расстрелял всю обойму ему в голову». Это только начало.

Начало чего?

Начало самой настоящей войны. Сигнал к началу боевых действий был только что дан. Оборона – гном Кроу. Атака – сотник Вурриус.

«Разузнать все, что только возможно о сотнике Вурриусе! ВСЕ, ЧТО ВОЗМОЖНО! ЧТОБ ЕГО!!!» – записал гном-игрок в свой журнал и, чуть подумав, дописал: «До мельчайшей детали! Всю подноготную! Полную биографию с рождения!»

Что еще?

Дальше была пометка на другой странице: «СРОЧНО! Обеспечить приток свежей воды в пруд! Рыбки сдохнут!»

– Вода… – вздохнул гном. – Вода… ладно, если добьюсь, чтобы вода в пруд втекала… а не возмутится ли дражайший мать его сотник тем, что вода вытекает с моего участка и тем самым мочит королевскую землю и все такое? Ох… Что еще… инфа о сотнике… инфа… ладно… я знаю, с чего начинать.

Еще спустя три минуты гном Кроу уходил с территории сторожевого поста. Уходил на охоту и собирательство – в данный момент он испытывал такие ощущения, что мог только рвать и убивать.

За его спиной двое работников таскали ведрами воду – из ручья в пруд. Хозяин велел им заполнить пруд доверху. Остальные помогали Древолому с завершением большого и высокого навеса, предназначенного под будущее кафе-трактир.

В «почтовом ящике» у калитки лежал новый заказ продуктов, инструментов и материалов. Сегодня вечером почтовый пеликан унесет его в Альгору, а завтра к утру или обеду придет новый малый обоз с заказанным товаром.

Отказываться от своих планов гном не собирался.

Более того – он решил их ускорить! Поэтому к заказу добавилось еще несколько пунктов – рецепты для начального кузнечного дела и несколько особых инструментов.

Война?

Что ж. Пусть будет война. Гном всегда был готов оборонять свои рубежи!

Проходя мимо одного из стражников, Кроу широко улыбнулся:

– Суров ваш сотник! Ох суров!

– Не без того, – кратко ответил страж.

– Весь в шрамах боевых… крепок как дуб с обожженной корой… ручищи толстенные… где ж он служил, что таким стал?

– Кто знает. Проходи, добрый житель. Не мешай.

– Прошу прощения за беспокойство. Уже ухожу.

Не вышло… стражи не собирались распространяться про своего «босса». Ладно, следовало ожидать, что они вымуштрованы и стойки, как оловянные солдатики. Придется идти другим путем…

Всеобщее бедствие посетило Серый Пик.

Град.

Здоровенный град барабанил по каменистой долине, словно тысяча спятивших барабанщиков.

Повсюду вспухали микроскопические облачка пыли – вокруг-то сухо, ледяные градины падали на пересохшую почву. Обалдевшие кролики, куропатки, шакалы, змеи и прочие обитатели разбегались кто куда, носились из стороны в сторону, прятались под кусты, деревья, пытались забиться в норы и приникали к пням и камням. А по ним бил и бил частый град, снимая хиты жизни, сбивая зверей и птиц с ног, а затем и убивая их. Птичьи гнезда оказались разрушены в первую очередь – скорлупа яиц разлетелась во все стороны.

Злой, как бездомная собака, гном Кроу сидел под разлапистой елью в полутора километрах от сторожевого поста и крайне угрюмо смотрел перед собой. По бокам от злющего гнома сидели два боязливо трясущихся облезлых шакала, то и дело нервно облизывающих носы и поглядывающих на опасного соседа. Под ту же ель понабилось до десятка куропаток оккупировавших ветви, вокруг ствола обвилось несколько тихо шипящих гадюк, кролики приткнулись кто куда. На плече гнома сидел столь же мрачный Крис, поглядывая злым взором на шакалов да изредка щелкая клювом, что заставляло падальщиков нервничать еще сильнее. Что поражало больше всего – за левым шакалом сидел Скальный Непентес Охотник, весь побитый градом, скособоченный, едва-едва живой, что-то покряхтывая себе под нос. Общая беда заставила на время забыть вражду…. хищник прильнул к травоядному, куропатка прикрывала змею…