Саша пропустил эти слова мимо ушей, выпалив:

– Это абсолютно не телефонный разговор, Сана, со мной случилось что-то ненормальное!

– Полагаю, это было какое-то прозрение, и не более того.

– Нет, мне приснилась ты!

– Ох, неожиданно, конечно, но, вряд ли ты первый, кому я снюсь. Хочу надеяться, что я была там хотя бы одета.

Саша уставился на нее в недоумении.

– Так ты не знаешь? – воскликнул он.

– Ты очень вчера меня развлек построением сложных и запутанных теорий, но потом мне наскучило, и я от тебя отключилась. Я знаешь ли, не хожу улавливая круглосуточно твои эмоции и происходящее с тобой, меня бы это утомило.

– Слушай, ладно-ладно, между нами какая-то ментальная связь. Окей. Я не могу найти этому объяснения. И мозг сломал, пытаясь это сделать. Но черта с два я поверю, что ты читаешь мои мысли.

– Я не читаю мысли. Только эмоции.

– Это обнадеживает. Речь о сне, в котором я видел тебя в другом веке и другим человеком. И если ты обладаешь таким экстрасенсорным восприятием, в коем меня хочешь убедить, почему ты ни чего не знаешь об этом?

Сана пристально на него посмотрела, изучая.

– Хм… скорее не знала, а вот сейчас начинаю кое-что ощущать. Ты пережил какой-то опыт по переносу сознания, судя по всему во сне.

Саша продолжал на нее глядеть в замешательстве.

– Так у тебя есть связь или нет? Ты совсем меня сбила с толку, чертова фокусница-гипнотизерка!

– Я еще учусь, и не знаю всего на свете. Какие-то вещи у меня получаются, какие-то пока что нет. А в этом сознании, времени и пространстве, я, к тому же, молода, и не помню многое из своего прошлого, а способности до конца не раскрыты. Так что, не надо так поражаться, что я не расчувствовала, что такое необычное тебе приснилось.

– Я думал, ты вызвала этот сон! Так же как ты сделала что-то, и я стал вспоминать прошлые жизни.

– Я ничего такого с тобой не делала, я же говорила тебе уже об этом. Ты вспомнил сам, а я просто направила тебя на верный путь и помогла лучше настроится, войдя в контакт с твоим сознанием и задав ему нужную частоту колебаний.

– Ну, хорошо. Припоминаешь свою прошлую жизнь в девятнадцатом веке?

Сана наморщила лобик:

– Какую из? Век выдался насыщенным. Меня еще периодически накрывает воспоминаниями от другой части меня, из другого мира. Там вообще сплошные кинооперы.

– Что?

– Да это я так, не обращай внимания. Я правильно понимаю, что тебе приснилась моя прошлая жизнь? Именно моя?

– Ну черт, я точно не мог быть такой эмансипированной теткой с гипертрофированными порывами к мировой справедливости.

– А поподробней?

– Нет, ты должно быть шутишь? Ты что? Не помнишь собственную прошлую жизнь? При этом готова наизусть пересказать все мои? Мари Делакруа. Это точно была ты. Твоя личность, я чувствовал это. Совершенно тот же, как бы это сказать, ореол, тип мышления, не знаю, как это называется в ваших эзотерических терминах. Короче, это была ты, просто в другом теле и другой жизни. Немного другая, но ты.

– Интересно…

– Ты реально не помнишь? Какого-то чувака хотели казнить по надуманному обвинению за антиправительственный митинг.

– Не думаю, что в том веке, это так называлось.

– Не важно. И ты спасла его, с помпой выступив перед виселицей, застыдив судью, правительство, и даже палача. Судья смотался, палач чуть не расплакался, а ликующий народ, собравшийся до этого поглазеть на казнь – и разве что попкорном не запаслись – сами же, в итоге, сняли беднягу с виселицы по твоему наущению. Блин, да тебе надо в политику, с такими ораторскими задатками.

– Политикой я раньше занималась, но мне наскучило. Что-нибудь еще? Какой это был год?

– Спроси, что полегче. Я все-таки физик, а не историк и не могу так навскидку, чисто по нарядам, сориентироваться. Я полагаю, середина или конец девятнадцатого века.

– Это довольно необычно, что ты настроился на эти образы во сне без всякого моего участия. К чему бы это? Я думаю, у тебя начинает что-то получаться.

– А по-моему необычно другое – что ты не помнишь свою прошлую жизнь. Как-то это роняет тень на все твои давешние россказни о своих способностях.

Сана пожала плечами:

– Ничуть. Я не обязана помнить каждую секунду все свои реинкарнации, какие были. Их огромное число. То, что ближе мне сейчас, и имеет какое-то значение – всегда рядом, остальное же менее важно для моего текущего «Я» и находится дальше. Чтобы эти жизни вспомнить, надо целенаправленно настроится на них. Вот ты мне рассказал, я вспомнила. Провела синхронизацию и теперь имею представление об основных моментах той жизни.

– А мне-то почему это приснилось?

Сана развела руками:

– Вот уж не знаю. Отнесись к этому, как забавному приключению. У тебя все лучше получается погружаться в прошлое. Разве это не замечательно?

– Странно все это.

– О, Саша, самое странное еще впереди.

Он распрощался с Саной, сказав, что на сегодня ему достаточно порции смятения в его жизни, когда понадобится еще, он обязательно подойдет. Девушка на это обворожительно улыбнулась, сообщив, что пусть обращается, она всегда рада помочь.

Саша чертыхаясь вернулся в свое крыло и отправился на пары.

Спускаясь по лестнице, он неожиданно наткнулся на Машу. Несмотря на ее наружность и повадки, она тоже училась в Академии, правда на факультете химии, и Саша всегда гадал, какого рода интерес ее привел к этой науке.

– О, Саша, ты что-то пропал.

– Что? Мы пару дней не виделись, уже жить без меня не можешь?

– Ты так кинул нас с этим фильмом. Признайся, таскался с кем-то по клубам? Мы со Светой очень на тебя рассчитывали, раз Карина тебе наскучила.

– Я болел, и видимо, душевно.

– Душевно? Так ты нашел себе новую девку, шалунишка и скрываешь от нас?

– Господи, Машка, здесь под душевной болезнью надо понимать буквальное, а не большую чистую любовь. Хотя да, между тем и тем есть что-то общее.

Мимо проходящая компания окрикнула их:

– Эй Машка, Сашка, приходите сегодня к Жэке будем зажигать. Придете?

– Я непременно! – отозвалась Маша.

– А я нет. Я иду с пацанами из группы в боулинг, мне некогда, – отмахнулся Саша. – И вообще, мне бы разобраться, что в голове происходит.

Они с Машей стали спускаться дальше, ведя довольно пустой разговор, впрочем, с ней всегда так получалось. Саша, сам не знал, зачем водится с этой дурочкой, но она была как бесплатное приложение к Дэну и остальным, Света же была приложением к Маше. Вот так и получается, что полжизни таскаешься с каким-то непонятными людьми, с которыми, вроде как, таскаться не собирался. А эта еще и липла все время, надеясь его обаять. Саша уже подумывал, как бы отделаться от назойливой девчонки, но в коридоре они повстречали Толика и Нинку.

Толик обрадовался, увидев друзей. Нина же скривилась, как от лимона. От Саши она и без того обычно была не в восторге, но терпела, как лучшего друга Толика, а вместе с Машей и вовсе предпочла бы обойти стороной.

– О, сладкая парочка, подруга детства нашего Толика! Чмок-чмок-чмок, – воскликнула Маша.

Нина сразу покраснела и зло бросила:

– Двойное явление, что за чудо света? Вершина и дно нашей Академии, сразу вместе!

– В каком смысле дно, очкастая? – сузила глаза Маша.

– А я может про нашего красавчика, а ты все сразу на свой счет восприняла. Это по Фрейду.

– По кому?

– У-у, какой запущенный случай.

Саша встрял между ними, а то они могли так долго ругаться:

– Нина, ну что ты издеваешься над Машкой, и сыпешь не теми фамилиями? Назвала бы Альберта Хофмана, она бы поняла. А то Фрейд! Еще Ницше скажи, или Шопенгауэр.

– Шибко умные тут все? – разозлилась Маша. – А кто такой Альберт Хофман я знаю, да. Изобретатель ЛСД.

– Вот, я же говорил, – смеясь, развел руками Саша.

– А я вообще не знаю ни одного, – вставил Толик.

– Ну, про тебя мы даже и не сомневались, – засмеялся Саша. – Толик, друг мой, когда ты поступал на наш факультет, ты сдавал экзамены или твой папа тебя так записал, без всех этих лишних формальностей?