Однажды, пересилив апатию, она устроила празднество с фейерверком, но, запустив в небо стаю переливчатых райских птиц, расплакалась. Как эфемерно ее жалкое волшебство по сравнению с вечностью.

Остаток вечера феечка провела в угрюмом молчании, а потом и вовсе перестала выходить из дома. Сначала знакомые феечки навещали ее, приносили гостинцы и свежие сплетни, но со временем им стало смертельно скучно. К тому же одной из них приснилось кошмарное слово «нравственность», и феечки испугались, что болезнь бедняжки заразна.

Наша же феечка больше не спала в гамачке и перестала загорать под луной. Хрустальный домик ее покрылся паутиной и пылью, в изящной кухоньке громоздились нечищеные кастрюли, уютная спаленка походила теперь на воронье гнездо. Неумытая, непричесанная, одетая в старый халат своей бабушки, феечка целыми днями валялась в постели, читала мудрую книгу «О Тщете Всего Сущего» или думала невеселые мысли. Ничего другого ей не хотелось. Дни казались феечке долгими, ночи — серыми, а загадочный смысл жизни все не определялся. Но вот однажды у входной двери зазвонил колокольчик.

«Кто бы это мог быть?» — подумала феечка — ведь уже много месяцев гости к ней не ходили. Она тихонько подкралась к двери и посмотрела в глазок — если это соседки-феечки, их ведь можно и не впускать.

Но на пороге стоял принц — незнакомый и прекрасный до невозможности — никогда еще не встречались ей такие широкоплечие, ясноглазые и бородатые юноши. Феечка приготовила самую свою обаятельную улыбку и распахнула дверь. Принц улыбнулся в ответ, блеснув сахарными зубами:

Ну что, баба-яга, старая карга, веди меня в баньку, накорми, напои, да спать уложи… — принц задумался на мгновение и твердо добавил, — одного!

Феечка грохнулась в обморок.

С полчаса принцу пришлось трясти ее, бить по щекам и поливать холодной водой. Придя в себя, феечка бросилась к зеркалу, а, заглянув в стекло, залилась такими горючими слезами, что достойный юноша предпочел от греха подальше сбежать. Что увидела в зеркале феечка, я вам не расскажу — вы испугаетесь и сказку не дочитаете. Но, устав плакать, феечка с трудом встала на четвереньки и поползла искать веревку.

Подходящий шляпный крючок был в прихожей.

Обшарив прихожую и кладовую, феечка грустно полезла в ящики стола. И в самом нижнем, надежно запертом, нашла нечто. Серо-зеленая плесень устилала весь ящик изнутри, в ней копошились тощие черви, а посредине на любимом фарфоровом блюдце феечки лежала гнилая косточка таинственного плода маракуйя.

И все это пахло так отвратительно, что бедная феечка поняла — если сию же секунду она не выкинет эту мерзость, веревка ей уже не понадобится.

Отвернув носик, она вынесла ящик из дома и произнесла страшное заклинание посыла по неизвестному адресу. На душе стало немного легче. Через небольшое время вслед за ящиком последовало содержимое мусорного бачка, затем лохмотья от старых платьев, полведра тараканов и мудрая книга «О Тщете Всего Сущего». Феечка вымылась в озере восемь раз кряду, остригла волосы — расчесать их не удалось, из последних сил наколдовала свежие простыни и легла спать.

На следующее утро она снова взглянула в зеркало и, прорыдав не более часа, взялась за уборку домика. На третий день — неотмытыми оставались только стены и крыша, а феечка плакала ровно восемь с половиной минут. На четвертый… вы зря ожидаете хеппи-энда. Вместо таинственного плода маракуйя и птичьего молока феечка начала есть шаурму и свиные котлеты, вместо легкого, будто флирт, паутинного шелка, надела джинсы, научилась курить и без единой ошибки произносить страшное слово «бизнесконсалтинг». И, наконец, вышла замуж за сисадмина. Говорят, что живут они долго и счастливо.

Только суть этой сказки не в бедной феечке, уважаемые читатели, не в принцах и даже не в смысле жизни. Запоминайте — если вдруг в вашем доме скончается тряпка для пола, издохнет пакет картошки, скиснет дружба, отбросит копыта нежность… Да мало ли что может испортиться в жизни?! Так вот, если что-то прогнило, возьмите самый большой и прочный пакет из надежного полиэтилена, опустите туда тухлятину, завяжите покрепче, а потом, не особенно мудрствуя, выбросьте это что-то к чертовой матери. И не забудьте волшебное слово — «БЫСТРО!»

Сказка с небосклона

Где все это случилось — в королевстве Тинтэгле, у города Су, на побережье, в лесу колокольных сосен. Когда — за сотню лет до Войны. Как — а бог его знает…

Он был дженом — воином-одиночкой, она — рита — рисовальщик по белой глине. На празднике Яблонь, самым радостным днем года, в толчее за городской ратушей они столкнулись глазами и не смогли развести взгляды.

Трое суток — солнечных, лунных, хвойных — они бродили по прибрежным холмам, слушали, как гудят под ветром стволы колокольных сосен и еле звучно шелестит вереск, вдыхали воздух — смоляной и соленый.

Джен рассказывал про оружие — как творят сталь из земных костей, для чего закаляют клинок в жидком масле, вине и морской воде, почему мечу дарят имя. Рита рисовала веточкой на песке обереги, которые мастер наносит ляпис-лазурью на белую черепицу — для радости в доме, для доброго урожая, от пожара или удара молнии.

Желтый мох был их ложем, дженов плащ укрывал от ночной прохлады, паутиновым кружевом путались во сне волосы — пепельные и хлебные. Но горечь таилась в уголках губ влюбленных — джен готовился стать драконом.

…Это просто — ты должен стать самым лучшим. Непобедимым бойцом, мудрецом, провидцем.

Чувствовать небо кожей, растворяться в воде, понимать, как растет трава. Выбирать без сомнений, решать — и никогда не жалеть о прошлом. Тогда однажды распахнешь крылья…

Джен был молод — до мечты оставались годы. Они простились на закате четвертого дня, пообещав друг другу, что каждый год будут встречаться в этом лесу утром праздника Яблонь.

Все лето и осень рита бродила по побережью — от города Брок до Покинутой Гавани. Глина бьется легко — рисовальщику хватит работы. О джене говорили на рыночных площадях, как о воине — известном, славном, потом великом. Долгую зиму рита пережидала в рыбачьем поселке — училась плести сети, коптить рыбу, раза три ходила на лов. А когда отгуляли шторма, на крепкой лодке уплыла в Су.

Джен ждал ее в распадке между холмами. Он стал шире в плечах, посмуглел, разукрасился шрамами.

Прямую гарду его меча портили две зазубрины, улыбку — выбитый зуб. Но джен был горд — он теперь самый сильный. И в доказательство, он сбегал с холма в море, держа риту на одном плече — и ни разу не сбился с шага Праздник выдался добрым — влюбленным досталось восемь дней радости.

Долгий год рита жила в Су — ей хотелось коснуться музыки, складывать звуки так же легко, как цвета на парадной вазе. И когда джен вернулся, она играла ему на флейте дождливыми вечерами. А он голой ладонью доставал из костра угли и смеялся над ее ужасом. Джен учился бесстрашию — и стал самым смелым. Под его поцелуями будущее отступало и пряталось…

А наутро их расставания шхуна «Лис» с Того Берега привезла с собой мор в мокрых трюмах. Рита не успела уйти из города. Полагая бессмысленной смерть под чужим забором, она стала сестрой в бараке.

Умывала, утешала, укачивала, провожала в последний путь. Скудными, прерывистыми ночами, рите казалось, что она на ристалище и ведет поединок с болезнью. …Если бы не свидание в утро праздника Яблонь, то вместе с многими — юными и прекрасными — ее тело лежало бы в общей яме за городом. Рита выжила и победила.

Когда она снова встретилась с дженом, то не узнала его. Гордый воин превратился в мальчишку.

Сумасшедший влюбленный джен кувырком катался по зеленым холмам и хохотал так, что колокольные сосны гудели вслед эху. Он постиг мудрость мира и спешил поделиться ей. Три дня рита прожила в сказке.

По слову джена к ней прилетали бабочки, белки спускались с сосен, мелодия чудных деревьев вторила ее флейте. Стайка золотых светлячков следовала за ней, пока, смеясь, она не попросила джена отпустить бедняжек. А когда его руки ласкали риту, было не различить — где ее тело отвечает на нежность, где его ладонь радуется ее коже. Дыхание их смешалось, и сердца бились слитно.