Хэн принял решение.

— Чуй, забудь все, что я тебе говорил. Нервный у них трафик-контроль или нет, но мы выйдем из гиперпространства на двадцать секунд раньше.

Как и ожидалось, вуки возмущенно взревел.

— Какая разница, сколько километров от зоны прибытия? Спишем все на навигационный компьютер, и пусть Новая Республика платит штраф. Меня все это дело не радует, и я скорее собьюсь с курса, чем вынырну прямо в прицел какого-нибудь пирата.

Чубакка согласно кивнул и уже тише проревел другой вопрос.

— Да, я тоже об этом думал — провести больше времени в гиперпространстве и выйти ближе к планете, — ответил Хэн. — Но я решил, что умнее будет оказаться позади точки прибытия, чем впереди нее. Кроме тога, чем скорее мы войдем в систему и сообщим наши координаты, тем скорее сможем позвать на помощь, если что.

Чубакка подумал над этим, затем снова одобрительно кивнул.

— Вот и хорошо, — сказал Хэн и включил интерком.

— Вы там все в порядке? — спросил он. Младшие хриплыми голосами ответили: <да>, и Лейя сказала: — У нас все нормально, Хэн. Что, уже время?

— Почти, — ответил он. — Я собираюсь выйти из гиперпространства на двадцать секунд раньше, просто для профилактики.

Хэн произнес это будничным тоном, зная, что дети все слышат, и не желая их пугать. Лучше пускай подумают, что это обычное дело, а не радикальное изменение плана.

— Правильно, — так же безмятежно ответила Лейя. — Я как раз собиралась тебе это предложить.

— Рад слышать, — отозвался Хэн. — До встречи в реальном пространстве.

Он выключил интерком, затем еще раз проверил переговорник. Он вполне мог случайно оставить его включенным. Сейчас могло произойти что угодно, и Хэну не хотелось, чтобы дети наслушались народного общегалактического.

Он вытянул правую руку, два раза сжал-разжал пальцы и взялся за рычаг управления гиперприводом. Левой рукой он переключил навигационный компьютер в ручной режим, оставив работать хронометр.

— Ладно, Чуй, Я сбрасываю сверхсветовую с упреждением в двадцать секунд. Смотри в оба.

Числа быстро сменялись на индикаторе, секунды таяли.

Хэн не отрывал глаз от хронометра и, как только высветилось число <20>, толкнул рычаг от себя. Впереди возникло реальное пространство в виде звездных полос, которые быстро превратились в светящиеся точки — звезды Кореллии. В родное звездное небо.

На секунду-две Хэн позволил себе удовольствие полюбоваться звездами, которые он знал и любил с детства. Он нашел два созвездия, которые помнил еще с тех пор, когда был маленьким мальчиком. Сознание вопреки воли заполонили воспоминания юности. Теплые летние ночи, когда он смотрел в небо, полное манящих звезд, которые притягивали его, звали к себе…

Предостерегающий рев Чубакки вернул Хэна к реальности. Он моргнул и обнаружил, что пальцы уже лежат на нужных кнопках. Все было готово.

Но прежде чем он успел что-либо сделать, ожила связь.

— Неизвестное судно, вы находитесь в запрещенной для полетов зоне. Это кореллианский трафик-контроль. Немедленно идентифицируйте себя, — произнес отрывистый голос.

В ответ Хэн выдал басню, которая была у него наготове: — Кореллианский трафик-контроль, говорит <Тысячелетний сокол>. Вышла маленькая навигационная ошибка. Мы готовы двигаться в заданную точку вхождения.

Последовала небольшая пауза.

— Хорошо, <Тысячелетний сокол>. Двигайтесь на стандартной маршевой скорости к заданной точке рандеву и ждите там дальнейших инструкций.

К точке рандеву? Мы не собирались ни с кем встречаться. Кто это нам готовит сюрприз?

— Вас понял, кореллианский трафик-контроль, — сказал Хэн, покосившись на Чуй. Судя по его выражению лица, вуки тоже обратил внимание на оговорку.

— Похоже, нам сказали больше, чем мы должны были услышать, — заметил Хэн.

Он зафиксировал положение <Сокола> относительно планеты Кореллия, сияющего голубовато-белого мраморного шарика в небе, просчитал путь к точке рандеву и включил субсветовые двигатели.

— Полетели, Чуй. Прямо в нужное место. Давай посмотрим, будет ли приветственная делегация.

Но Чуй уже запустил дальномерные пассивные сканеры, и этим сканерам не пришлось долго трудиться, чтобы обнаружить <делегацию>. Аккурат в предполагаемой точке вхождения <Сокола>. Не менее шести слабых огоньков, расположенных в сферической формации. Если бы <Сокол> вышел там, где полагалось выйти, он был бы окружен.

Хэн тихо присвистнул.

— Ну и рандеву, — сказал он. — Какие-то малые корабли военного назначение. Нам трудно их разглядеть, а без армейских сенсоров мы бы вообще их не увидели. Интересно, это почетная охрана главы государства или кого-то осенила гениальная идея арестовать Лейю?

Чуй иронически фыркнул и вопросительно тявкнул.

— Ну ладно, может, и меня, — признал Хэн. — Но у этих ордеров давно вышел срок. Поверь мне, я все проверил. Да какая разница? С этим эскортом из шести кораблей мы все равно не сможем удрать. Не сомневаюсь, у них наготове еще патрули, которые перекроют нам путь к отступлению.

Чуй негромко проскрипел — мол, согласен.

— Ладно. У них армейские сенсоры, и они получают данные от кореллианского трафик-контроля. Но готов поспорить — они думают, что у нас стандартный набор, как задекларировано. А если они не знают, на что способны наши детекторы, то думают, что нам их отсюда не видно. Что они будут делать, если они нас видят, а мы их — нет?

Хэн задумался. Ответ пришел сам собой.

— Они попробуют подойти поближе, — заявил Хэн Чубакке, хотя вуки видел то же самое на своем экране. — Они двинутся в нашу сторону. Но это ничего не значит. Так поступили бы и бандиты, и почетная охрана.

Вуки протестующе фыркнул.

— Да, пожалуй, ты прав, — сказал Хэн. — Что-то они слишком резво снялись с места. Они не могли за пару секунд просчитать курс и проделать синхронный маневр. — Хэн задумался.

— Это программа, — в конце концов, сказал он. — Они выполнили запрограммированный маневр, чтобы перехватить нас. Бот только мы вышли за миллион километров от расчетной точки. Чуй, руби главные двигатели и дай мне кормовые детекторы. Живо!

Почти у всех кораблей за кормой лежала мертвая зона — выхлоп субсветовых двигателей полностью глушил и сигналы локатора, и оптический диапазон. Мертвая зона <Сокола> была намного меньше, чем у других кораблей, но все же она существовала. Однако если отключить субсветовые двигатели, можно пустить в дело кормовые детекторы.

Как и большинство пилотов, Хэн не любил этот маневр, поскольку его обычно приходилось применять в ситуации, менее всего располагающей к отключению тяги. В нормальных условиях Хэн просто развернул бы корабль и включил передние детекторы, но сейчас к ним с подозрительными намерениями неслось шесть вооруженных машин, у пилотов которых явно чесались пальцы на гашетках, и <Соколу> сейчас вряд ли стоило выделываться.

Субсветовые двигатели умолкли с низким стоном, что было нормально, и резким ударом, что нормальным не было. Чуй и Хэн переглянулись, но Хэн лишь пожал плечами.

— Старое корыто периодически придумывает новые звуки, — произнес он как можно более оптимистично. — Вряд ли это что-то значило.

Чуй собирался было ответить, но в этот момент заработал кормовой детектор, и возможная проблема с субсветовыми двигателями потеряла актуальность. К <Соколу> направлялись гости, причем на приличной скорости. Их было трое, и они подлетели уже так близко, что Хэн смог их разглядеть на экране.

— Трое <уродцев> сзади! — крикнул он. — Ненавижу <уродцев>.

Его мнение имело под собой основания. <Уродцы> являлись фирменным продуктом самых подозрительных судоверфей Кореллии. Это были машины, собираемые почти что кустарным способом из самых разных обломков, которые не добрались до мусорной свалки. Судя по внешнему виду, две из этих штуковин — Хэн не мог заставить себя называть их ни истребителями, ни вообще кораблями — в дни молодости были <крестокрылами>. Но какой-то умелец поотрывал им крылышки, а на их место приварил парные панели, снятые с двух ДИ-истребителей ранней модели.