Таких звезд в Галактике насчитывалось буквально миллиарды, и это конкретное светило, как и все его собратья, имело свой размер, возраст и тип. Любой астрофизик в Новой Республике, который хоть чему-то научился в своем университете, смог бы проделать несколько простых вычислений и тут же поведать о возрасте звезды, ее эволюционном пути и о том, что с ней случится в будущем.
И тем не менее все эти астрофизики попали бы впросак.
За много световых лет отсюда, в глубине Кореллианской системы, трудилась секретная группа ученых и инженеров. Они работали уже давно, однако скоро их усилия должны были принести плоды. Скоро энергия их машин устремится в космос.
Скоро они изменят мир.
* * *
Люк расправил плечи и сделал глубокий вдох, прежде чем нажать на кнопку звонка на двери жилища Мон Мотмы. За долгие годы он много к кому проникся уважением, однако Мон Мотму он почитал особенно. Возможно, причиной была ее кажущаяся простота, а также тихий и незаметный многолетний труд.
Неискушенный человек мог бы подумать, что Мон Мотма не сделала в галактической истории ничего примечательного. Она не командовала флотами, не одерживала побед. Она не отличалась ни мистическими способностями, ни таинственным прошлым, ни каким-либо особым талантом.
Она являлась просто-напросто отважной, умной и вполне обычной женщиной, которая своими руками создала Альянс. Новая Республика была обязана ей своим существованием больше, чем кому-либо другому.
Если уж это не заслуживало уважения (даже от магистра джедаев), то Люк даже не представлял, что тогда еще нужно сделать. Он нажал на кнопку, и дверь бесшумно отъехала в сторону. Сразу за ней стояла Мон Мотма. Она кивнула Люку и улыбнулась: — Здравствуйте, мастер джедай. Добро пожаловать в мой дом. Прошу вас, заходите.
— Благодарю, мистрисс, — сказал Люк.
Ему подумалось, что <мистрисс> — не слишком подходящее обращение к такой значительной особе, но Мон Мотма недолюбливала титулы и официоз в целом.
Люк вошел внутрь и с интересом осмотрелся. Конечно, он был знаком с Мон Мотмой много лет, но у нее дома Скайуокеру приходилось бывать всего несколько раз.
Нынешнее жилище Мон Мотмы было под стать хозяйке — тихое, непрезентабельное, но при этом пропитанное духом непоколебимой уверенности. Немногочисленная, искусно изготовленная мебель была изящной и в то же время прочной. Все здесь было тщательно подобрано и подогнано друг к другу, везде царили приглушенные тона — белый и цвета байтовой кости. Комната казалась больше, чем была на самом деле. Несомненно, этот эффект отчасти объяснялся простым контрастом с домами других известных личностей Корусканта. Те, как правило, были битком набиты всякими безделушками, безвкусными сувенирами и прочими предметами со всех планет Новой Республики.
Было весьма приятно оказаться в доме, не напоминающем тесный и плохо организованный музей.
— Я рада, что вы нашли время навестить меня, мастер джедай — сказала Мон Мотма.
Ситх побери, почему она называет меня самым официальным из всех титулов?
— Для меня это честь, — ответил Люк.
— Я польщена, — сказала Мон Мотма. — Прошу вас, присаживайтесь.
Люк уселся на простой стул с жесткой спинкой. К его удивлению, стул оказался намного удобнее, чем он думал. Он молчал, зная, что хозяйка все расскажет сама, без лишних расспросов с его стороны.
Мон Мотма села напротив Люка и одобрительно посмотрела на него.
— Как ваши дела, мастер джедай? Расскажете?
Ее вопрос застал Люка врасплох, но затем он понял, что в действительности это не вопрос, а приказ. Зачем спрашивать, если она знает ответ не хуже его самого? Мон Мотма в прошлом была главой государства. Она имела доступ ко всей возможной информации и всегда с особым интересом следила за карьерой Люка.
— Как вам известно, мистрисс, наша академия утвердилась уже довольно прочно. Я бываю там время от времени, но ученики быстро прогрессируют, и первый курс уже достиг уровня, когда они сами могут давать уроки другим. И действительно, некоторые из них не столько учатся сами, сколько обучают второй и третий курсы.
— Значит, вы там не нужны?
— Нужен, но не все время. Если на этой стадии проводить с ними слишком много времени, это будет только отвлекать их от процесса обучения.
— Выходит, вы не просто не нужны. Вы решили отстраниться, чтобы не мешать.
Формулировка была не самая дипломатичная, но достаточно верная.
— Да, в определенном смысле.
— И чем же вы сейчас заняты?
Люк поерзал на стуле, который вдруг показался ему не таким уж и уютным. Такого допроса он не ожидал. Но джедай должен отвечать правдиво даже на неудобные для него вопросы. Кроме того, хотя эти вопросы и не были слишком тактичными, даже неджедай вряд ли смог бы солгать или хотя бы скрыть правду, глядя Мон Мотме в глаза.
— Должен признать, я сейчас ничем особо не занимаюсь, — сказал Люк.
— Никаких освободительных походов? Никаких отчаянных битв, героических миссий?
— Нет, ничего такого, — ответил Люк, начиная раздражаться. Героиня не героиня — у нее не было права так с ним разговаривать.
— Разумеется, — сказала Мон Мотма. — Наступило мирное время, — она устало улыбнулась. — И у него есть свои издержки. Нет кризисов. Нет проблем. Нет приключений. Отсюда следует, что люди, умеющие разбираться с кризисами и проблемами, остаются не у дел. Сейчас искатели приключений попросту не востребованы. Так же как и революционеры. Знаете ли вы, мастер джедай, что я в последнее время сижу практически без дела?
Люк не нашелся что ответить, но Мон Мотма, похоже, и не ожидала ответа. Джедай промолчал.
— Вы поступили мудро, решив не отвечать, мастер джедай, — сказала Мон Мотма. — Очевидно, вы теряетесь в догадках по поводу того, для чего я позвала вас сюда и что означает эта незаслуженная бестактность. Что ж, я скажу вам.
Экс-глава встала и подошла к затемненному окну. Она нажала на кнопку, и окно сделалось прозрачным.
Среди сияния красных и желтых огней, освещавших небо Корусканта, садилось солнце. Огненной вспышкой пронесся корабль, поднимавшийся на орбиту, и исчез в ночи.
— Наверное, я выбрала себе квартиру не на той стороне, — сказала Мон Мотма. — Каждый день я вижу закат, но восход — никогда. Этот символизм иногда меня угнетает. Каждый день я смотрю в окно и вспоминаю, что мои дни позади. Я знаю, что сделала свое дело, что я оставила свой след в Галактике. Я знаю, что еще смогу пригодится в будущем. Однако не могу представить, что это будущее готовит нам такие же испытания, которые в свое время выпали на мою долю. Хвала Силе, конечно, но теперь получается, что я оказалась не при делах. Меня это немного выводит из равновесия: работа окончена, а жизнь продолжается. У вас не бывало такого ощущения?
Люк не знал, что сказать. Мон Мотма отвернулась от окна и посмотрела на него.
— Если вы чувствуете то же самое, значит, вам труднее, чем мне. Мои дни позади, — повторила она, — но я уже стара. В молодости я — по крайней мере, иногда — хотела, чтобы наступил мир, покой, чтобы у меня было свободное время и личная жизнь. Со временем неугомонный порыв юности выгорел во мне и я научилась радоваться жизни, какой бы она ни была.
Мон Мотма взглянула Люку прямо в глаза.
— А вы? — спросила она. — Как себя чувствует магистр? Боюсь, я что знаю ответ.
— И каков же этот ответ? — спросил Люк.
— Вы тоже сделали свое дело, — отвечала Мон Мотма. — Вы освободили множество миров, выиграли великие битвы. Вы восстановили Орден. Все это пройдено, а вы по-прежнему молодой человек. Вы выросли на войне, но войны теперь в прошлом. История учит, что в мирное время воинам живется нелегко. Они не могут к нему приспособиться. Короче говоря, Люк Скайуокер, что вы сейчас собираетесь делать?
— Не знаю, — сказал Люк. — Я много чего могу делать, но… может, я пока болтаюсь без работы просто потому, что как раз ищу, за что бы взяться. Ищу работу, которую я мог бы выполнить. Ту, которой я хотел бы заняться или которую нужно сделать.
