Улыбка озарила лицо Пайкела, и он радостно запрыгал, взволнованно колотя в ладоши и вопя:

— Ребенок!

— Нет, нет, тсссс, мастер Пайкел, прошу тебя! — сказала Концеттина. — Это наш маленький секрет, ладно?

— Ды, — яростно кивая головой, сказал Пайкел. Он уселся и тихо забормотал заклинания. Но Концеттина не обращала на это никакого внимания. Её взгляд то и дело скользил к сирени, за которой скрывалась обезглавленная статуя «бесплодной» королевы.

Когда она повернулась к Пайкелу, то заметила, что тень тревоги покинула его лицо, хотя Концеттина не стала задумываться об этом.

Она наклонилась и поцеловала садовника в лоб, заставляя того захихикать. Распрощавшись с ним, королева собрала фрейлин и двинулась дальше.

Пайкел смотрел ей вслед, кивая, пока женщина не свернула за угол, скрываясь от него. Только тогда он снова пробормотал «Ооооо». Он пел заклинание, чтобы обнаружить жизнь. Волшебство, сфокусированное на Концеттине, показало ему стук одного сердца. Не двух.

Пайкел подумал, что если королева Концеттина действительно считала себя беременной, то она, вероятнее — скорее! — всего фатально заблуждается.

Вернувшаяся в свою комнату чуть позже в то же утро Концеттина бродила по кругу. Все вокруг шептались, а значит, король Ярин должен был слышать сплетни. Этот человек не станет терпеть насмешки.

— Помоги мне, отец, — отчаянно бормотала бедная молодая женщина.

Но было ли это возможно? Сможет ли лорд Делказьо добраться до неё и забрать подальше от короля Ярина?

Женщина поняла, что подобное, скорее всего, маловероятно, а потому нашла в себе силы.

— Анамарин! — крикнула королева, и в дверях возникла её любимая служанка. — Найди короля Ярина и приведи его в спальню.

— Миледи? — переспросила молодая женщина.

— Скажи, что сегодня я чувствую себя плодовитой и совершенно влюбленной.

Смущенная Анамарин хихикнула и кивнула. Она повторила «Миледи!», но теперь уже совсем иным тоном.

— Ступай, ступай, девочка, — приказала Концеттина, и служанка исчезла.

Концеттина кивнула, пытаясь разработать хоть какой-то план. Она должна противостоять оскорбительным сплетням со всей возможной изобретательностью. О, да. Она убедит короля Ярина, что теперь-то её тело готово зачать ребенка, и станет ежедневно изматывать его.

Каждый день.

Она будет с отчаянием и надеждой заниматься с ним любовью.

А если ничего не выйдет, то она заставит мужа устать так сильно, что подушка, положенная на его лицо, окончит все её страхи.

Концеттина громко охнула, осознавая, какая мысль мелькнула в её голове. Она никогда не считала себя способной на убийство. И могла ли она поступить так даже с этим ненавистным человеком?

Возможно, он просто мирно умрет, когда они будут заниматься любовью. Сейчас ей нужно было укрепиться в этой надежде. Подобная уверенность дала бы ей какое-то время.

Но это самовнушение не работало…

— Мою статую не обезглавят, — поклялась она себе.

— Хихихи, — засмеялся зеленобородый дворф, кидая щепотку порошка в туманную смесь, наполняющую флакон перед ним. Новый ингредиент поднял в воздух облачко зеленоватого дыма, который наполнил ноздри Пайкела, вызывая у того удовлетворенный вздох.

— Любовное зелье? — скептически спросил Айван через всю кухню.

— Хихихи.

— Для королевы?

Пайкел покрутил головой, ища другие ингредиенты.

— Калалева! — заявил он.

— Проблема не в ней, — напомнил ему Айван. — Даже если твое зелье сделает её более плодовитой — на этот цветок не найдется пчелы.

— Оооо…

— Проблема в короле. И ты это знаешь, — сказал Айван. — Ты можешь сделать зелье для короля?

— Тяжеловато, — признался Пайкел.

— Именно, — сказал Айван, скрестив руки на груди и постукивая ногою в ожидании.

Через некоторое время Пайкел снова захихикал.

— И как ты собираешься заставить короля Ярина принять это? Этот дружок смотрит за тем, что берет в рот. Он же король и все такое.

— Оооо, — признался Пайкел, после чего сверкнул ослепительной улыбкой. — Мо братун!

— Нет! Даже не думай! — прервал его Айван, взмахивая рукой так, словно желал оттолкнуть Пайкела подальше от этой глупой мысли.

— Калоль, — заявил Пайкел, ударяя себя в грудь и раздуваясь от мужества. Более лукаво, он добавил: — Ша-ла-ла.

— Он сам этого хочет? — фыркнул Айван. — Может быть. Но это не решение проблемы. Более того, чтобы заставить его выпить, мне нужно объяснить, зачем. А это значит, мы с тобой должны намекнуть ему, что бесплодны не его королевы, а? Мне кажется, тому, кто скажет что-то вроде этого королю Ярину — гильотина грозит в тот же день.

Лицо Пайкела помрачнело, а плечи — опустились. Распалившийся Айван обреченно вздохнул и подошел к брату, чтобы погладить того по спине.

— Продолжай работать над зельем. Ты прав. Быть может у нас получится найти способ все исправить.

Все еще подавленный, Пайкел поднял голову и кивнул.

— У тебя доброе сердце, брат — братун! — похлопал Пайкела Айван.

— Мо братун! — ответил просиявший Пайкел, возвращаясь к своей работе.

Айван не сказал ни слова. Он просто отошел к столу, чтобы закончить свой обед, после чего собрал вещи и направился к двери.

— Не смешивай свои отвары, когда устанешь, — предупредил он. — Последний раз ты разнес все вокруг!

— Хихихи, — сказал Пайкел, скрываясь в новом зеленом облаке. Дворф замахал руками, чтобы направить как можно больше дыма себе в нос.

Айван только покачал головой. Улыбнувшись, он отправился в свой дозор вдоль восточной стены города.

ГЛАВА 11

Дорога в Хейгабал

— Четыре повозки, — сказал Комтодди. Шайка спригганов стояла менее чем в дне пути от Смелтергарда, направляясь в Хелгабал со своими очень специальными подарками для короля Ярина. — Дважды по столько же охранников. И все конные.

— Вкуснятина! — заметил Брекербак, скаля рот в кривозубой ухмылке, которая сразу была подхвачена полудюжиной его товарищей.

— Одеть доспехи! — крикнул спригган, думая, что услышал все.

— Нет, — приказал Бевубо Висящий Язык.

— Восемь солдат! — запротестовал Брекербак. — С полуторными мечами!

— И восемь конных, — добавил Комтодди. — Путешествующие купцы и, судя по всему, тяжеловооруженные всадники.

— Готовые к битве, — заметил Брекербак.

— И я тове готоф к сражению, — заверил остальных Бевубо.

— У нас не самое лучшее снаряжение, — сказал Комтодди. Как и в первый свой визит в Хелгабал, спригганы не захватили с собой магического оружия и доспехов, которые они носили, принимая настоящий размер. Маги короля легко обнаружат эти вещи. Их свойства заметны даже слабому заклинателю.

— Просто люди, — бросил Бевубо. — И мы же дворфы, да?

Он одарил друга беззубой улыбкой.

Комтодди не стал спорить.

— Да, дворфы, пока это необходимо.

— Я тебе говорил, когда мы уезжали из Смелтергарда, — махнул Бевубо Комтодди, и спригганы продолжили свой путь.

— Свистят, — сказал командир гвардии Баллейхо, подводя лошадь к человеку, правящему первой телегой.

Аксель, дородный мужчина, держащий поводья, главный убийца и охотник предприимчивой гильдии торговцев Дармшалле, города Ваасы, глянул мимо наемного солдата, а затем повернулся к сидящей рядом женщине. Он нашел её погруженной в колдовство. Глаза волшебницы были закрыты, а губы шептали тайное заклинание.