Несмотря на страх, от этих неожиданных слов глаза Минолин Фей расширились.

— Чего я хочу от тебя? — повторила Ивоннель, в недоумении качая головой. — Я бы хотела, чтобы ты сделала что-то, повинуясь собственным желаниям, хотя бы раз за всю свою жалкую жизнь.

Она отпустила подбородок Минолин Фей и внезапно отступила назад. Её взгляд удерживал мать также, как совсем недавно — её рука.

— Все это либо требования матроны матери, либо Первой Жрицы Сос’Ампту — если бы я убила темного эльфа. А до того, конечно, это были приказы Матроны Матери Биртин. Даже Громф, мой…

— Архимаг Громф, — рефлекторно поправила Минолин, и Ивоннель захотелось заорать от подобного точного следования протоколам.

— Да Громф, — многозначительно повторила она. — Ведь он приказывал тебе, да?

Старшая жрица не могла совладать с собой, и потому отвернулась.

— Был ли хоть раз в твоей жизни момент, когда приказывала ты? — спросила Ивоннель более мягким тоном. — Хоть раз?

Минолин Фей посмотрела на дочь, и теперь Ивоннель видела нечто… и еще — гнев. Видимо, этот удар пришелся в какое-то слишком чувствительное для жрицы место.

— У меня есть последователи, — сказала жрица. — Многие. И они выполняют то, что им будет сказано, или их накажут.

— Служа Паучьей Королеве?

— Следуя путями Ллос.

Ивоннель с отвращением покачала головой, а затем развернулась и пошла прочь.

— Ты доставила сообщение, — сказала она. — Выметайся.

Послушная Минолин Фей вышла из комнаты.

Ивоннель плюхнулась на стул, закинув ногу на подлокотник и откинув голову. Женщина обдумывала полученную информацию. Возвращение Матроны Матери Зирит в город, да еще в качестве возможной главы Дома не было такой уж мелочью. Если ввести её в Совет как замену Далии в качестве Матроны Матери Дома До’Урден, Дом Бэнр мог бы получить могущественного союзника.

Второй Дом Мензоберранзана этого не желал. Как и фанатичные Меларны. Они ненавидели Дом Ксорларрин за его кощунственное возвышение мужчин на ключевые посты, налагающие большую ответственность. За глаза Матрону Мать Зирит частенько высмеивали, называя байридейн. Этим уничижительным титулом дроуские женщины звали тех, кто слишком почтительно относился к мужчинам.

— Ой! — взвизгнула Ивоннель. Вытянув из под себя подушку, она швырнула её через всю комнату, так как желала хоть как-то выразить досаду.

Ругая себя за то, что рефлекторно начала раздумывать об этих событиях, которые по сути своей не были значимыми, а значит и не стоили драгоценного времени, Ивоннель натянула на себя грандиозное церемониальное платье и покинула свои покои. Она не двинулась прямиком в зал для аудиенций, снова задержавшись в зале прорицаний.

И опять она провела рукой по гладкой поверхности чаши. Снова она поймала себя на том, что вспоминает Кь’орл Одран. С удивлением, она признала, что скучает по дроу. О, Кь’орл была преступницей, которая должна была умереть, рано или поздно. Но за время, проведенное вместе, в частности, в этом зале, странная магия Кь’орл показала Ивоннель мир за пределами Мензоберранзана.

Ивоннель не могла скрыть улыбку, осознавая иронию происходящего. Это же Город Пауков, город, посвященный Леди Хаоса, однако он казался самым спокойным и упорядоченным местом в Подземье. Ах да, дроу плели интриги и часто перегибали палку, но чаще всего это происходило за пределами города. Вроде той войны на Серебряных Пустошах. Здесь же было поле беспрестанных интриг и борьбы за власть. Временами случались убийства. Иногда разражались войны Домов.

Но когда кровь уходила в землю, это снова был Мензоберранзан, а Дом Бэнр опять стоял во главе Правящего Совета — который теперь насчитывал девять членов, включая Сос’Ампту. И на протяжении многих десятилетий состав Совета оставался на удивление неизменным. Ивоннель опять подумала о Кь’орл, а затем — о Джарлаксле. Образ эксцентричного дяди заставил её улыбнуться.

Она думала о Дзирте До’Урдене и строила предположения о жизни, которой тот должен был жить. Для неё слишком явным было отличие бродяги от Минолин Фей, и потому она не смогла проигнорировать этого. Кто, кроме собственного сердца, приказывал Дзирту?

Ивоннель отправилась в зал для аудиенций. Там она нашла Сос’Ампту, которая ютилась на троне с Квентл. Стоило ей войти, женщины окинули её взглядом. Казалось, ни одна не была счастлива видеть её. Особо она отметила Квентл, и ей пришло в голову, что тетка, должно быть, возвращает себе почву под ногами, быть может даже плетя заговоры с Сос’Ампту и другими, чтобы обеспечить себе должность матроны матери.

В голове Ивоннель мелькнула мысль, что ей, быть может, снова придется должным образом объяснить Квентл порядок вещей в Доме Бэнр. Но она оттолкнула её в сторону.

— Кажется, я вас прервала, — сказала она.

— Мы ожидали тебя намного раньше, — ответила Сос’Ампту. — Падение Демогоргона запустило цепь тревожных событий.

— Тревоги есть всегда. Это наша судьба. С этим мы просыпаемся каждый день и в этом находим смысл существования.

Любопытное замечание не помешало Сос’Ампту продолжить.

— Мы обсуждали Дом Меларн.

— Ради чего?

Этот простой вопрос вызвал несколько любопытных взглядов, устремленных на Ивоннель.

— Что бы ты сказала относительно Матроны Матери Жиндии?

— Я бы сказала, что она не стоит вашего внимания.

— Она сидит в Правящем Совете! — довольно взволнованно сказала Квентл.

— Ты сидишь в Правящем Совете, — ответила Ивоннель. — Вы обе! И Зирит, когда вы назовете её Матроной Матерью Дома До’Урден, тоже будет там.

— Они будут голосовать за то, чтобы понизить Дом До’Урден и позволить Дому Дарскрин подняться на восьмое место и занять нишу в Совете, — пояснила Сос’Ампту.

— Ну так откажите им.

— Все не так просто… — начала было Квентл.

— Жиндия Меларн только что проиграла войну против Дома, который, как вы уверяете, она захочет понизить в ранге. Понизьте её собственный Дом и дайте До’Урденам подняться.

— Ты предлагаешь нам попытаться справиться с Матроной Матерью Жиндией Меларн? — спросила Сос’Ампту.

— Это уже сделано, — ответила Ивоннель, про себя вспоминая тот замечательный бой, в котором Джарлаксл, Дзирт и человек по имени Энтрери проредили ряды жриц Жиндии и едва не убили саму Матрону Мать Меларн. — Во время резни в Доме До’Урден мы с ней пообщались., - это все, что юная жрица удосужилась сказать своим теткам. — Жиндия не прекратит пухнуть от гнева, но теперь она понимает свою ошибку. Я все ей показала.

— Что ты сделала? — спросила Сос’Ампту, словно боясь услышать ответ. На лице Квентл также застыло нервное выражение.

Ивоннель снова рассмеялась, однако, на этот раз, она оборвала себя сердечным и громким восклицанием.

— Вы просто игрушки! — крикнула она. — Все вы! Вы — фишечки на доске сава, которые охотно перемещаются с клетки на клетку.

Все её поведение, её тон, оскорбительный, а потом и вовсе издевательский, привели только лишь к недоумению.

— Ручные крысы, — бросила она им. — Вас поместили в стоящее колесо и вы все бежите и бежите. Но вы никуда и никогда не заберетесь!

— Мы — слуги Паучьей Королевы, — запротестовала Сос’Ампту, которая нашла себя защищающей в большей мере собственные убеждения. Жрица не собиралась позволять высмеивать свою ревностную преданность.

— И что?

— Как ты можешь спрашивать подобное? — вырвалось у Квентл прежде, чем она смогла остановить себя. В то же время Сос’Ампту, сидящая рядом, прошептала «Богохульство».

— Больше походит на уныние, — поправила Ивоннель. — И скептицизм от вашей слепоты. Ллос просто взяла и послала к вам Демогоргона! Ллос поручила тебе, Квентл, забить улицы города демонами. Война на Серебряных Пустошах… кто дал Тсэбреку власть над тьмой, затянувшей небеса?

— Ты знаешь ответ, — сказала Сос’Ампту. Квентл же одними губами прошептала «Ллос».

— А теперь вы погрязли в отчаянных попытках навести порядок, — с открытым пренебрежением закончила Ивоннель. — Укажите Матроне Матери Жиндии её место. Укажите. Не надо её спрашивать. Это место находится ниже Дома До’Урден, который теперь возглавит Матрона Мать Зирит, как Седьмой Дом Мензоберранзана.