– Не сомневаюсь, вас волнуют ваши деньги.

Он все больше терял терпение и смотрел на нее с нескрываемой досадой.

– Если вы настаиваете, – продолжала она, пользуясь единственным доступным ей способом привлечь его внимание, – я могу заплатить за свое мороженое еще раз. – Последние слова она произнесла особенно многозначительно. – Уж лучше я поработаю себе в убыток, чем потеряю репутацию.

Он не собирался принимать ее предложение, несмотря на то что лишние деньги сейчас очень кстати.

– Разумеется, я снова заплачу наличными, – продолжала Салли. Она сама виновата, значит, придется взять деньги со своего банковского счета. «Сладкий шарик» только один! Его создала сестра, и она его не лишится. – Ведь банковский счет Риа, скорее всего, заморожен…

Салли казалось, что она ждет целую вечность. Наконец он нехотя посторонился, пропуская ее.

Почему она так разочарована? Оказывается, деньги – самый легкий путь к его сердцу. Неужели красивая женщина способна влюбиться в мужчину, совершенно не достойного ее? Нет, она ничему не удивлялась. Мужчины умеют пользоваться женскими слабостями; она знала это по своему опыту.

Они осмотрели морозильники на кухне, и Салли поняла, что проблема куда серьезнее, чем разбитое сердце Риа.

– Сорбета нет, – заметил Александер, который, похоже, не удивился, – и огуречного мороженого тоже, хотя мне трудно представить, кто мог его заказать.

– Несладкое мороженое сейчас на пике моды, – ответила Салли, соображая, сколько времени у нее уйдет на изготовление недостающих сортов. Какое ей дело, одобряет он ее вкус или нет?

– Итак, к делу. – Александер решил, что с мороженым они покончили. – Мисс Эймери, можете забрать партию мороженого, за которое вы, по вашим словам, уже заплатили. Денег я у вас не возьму. Но перед уходом, пожалуйста, верните мне ключ.

Он протянул руку. Салли сделала вид, что не заметила. Нет, она не собирается отсюда уходить – во всяком случае, пока. И все-таки, раз он здесь за главного, придется упросить его, чтобы он разрешил ей остаться.

– Во сколько это обойдется? – спросила она, оглядывая безупречно вымытую кухню. – Сколько стоит оставить «Радужную радость» на плаву?

– Нисколько.

– Неужели вы приняли такое решение? – нахмурилась Салли.

– Кто же еще? Здесь больше никого нет.

– Думаете, если кафе закроется, будет лучше для всех?

– Чтобы сохранить кафе, придется расплатиться с кредиторами и посадить сюда толкового бухгалтера.

– Сколько?

– Только не говорите, что хотите купить «Радужную радость».

– Почему бы и нет?

Александер не ответил, но Салли и не ожидала от него ответа. Он считает ее идиоткой, которая надеется с помощью флирта добиться в бизнесе чего угодно. Большая ошибка! Сейчас ей придется трудиться вдвое усерднее, чтобы убедить его в обратном.

– Если назначите разумную цену, может быть, я и заинтересуюсь… Правда, тут уж не ждите от меня наличных. И я определенно потребую у вас расписку.

Салли слышала слова, понимала, что они слетели с ее губ, но по-прежнему сама себе не верила. Она не принимает скоропалительных решений! Она всегда все тщательно планирует, оценивает риски, прикидывает прибыли и убытки… И всегда, прежде чем принять важное решение, советуется со своим финансовым консультантом. Сейчас можно даже и не звонить Грейму; она заранее знает, что он скажет. Кроме того, Грейм никогда не одобрял Риа.

– Надо отдать вам должное, вы учитесь на ходу, – заметил он.

– Как великодушно! – Скорее всего, он над ней издевается. Не так уж его обрадовало ее предложение. Раз он предпочитает стиль жизни «сегодня здесь, а завтра там», он определенно не тратит сил напрасно. Наверное, и в дальних странах его больше всего интересуют бары под пальмами и красивые пляжи.

– Сколько вы намерены предложить? – спросил он.

Думай! Правда, сегодня ей отчего-то трудно думается…

– Прежде чем я назову цифру, я должна взглянуть на счета, – ответила она. Голова понемногу включалась. – Когда истекает договор аренды?

– Договор не продлевается. О новых условиях вам придется договариваться с арендодателем.

– Вот как… – Странно, что ему известны такие тонкости. Наверное, сегодня у нее просто неудачный день. Целая куча сюрпризов, и ни одного приятного. – Не сомневаюсь, он воспользуется удобным случаем и взвинтит арендную плату. Раньше здесь можно было дешево снять помещение, но последние два года клиентов гораздо больше.

Квартал облагородился после того, как в нем появились профильные магазинчики. Сюда устремились привередливые покупатели, которые соскучились по чему-то необычному, не такому, как у всех. Они готовы были платить за товары высокого качества. «Радужная радость» оказалась в авангарде нового движения и поначалу преуспевала. Тем сокрушительнее стал внезапный крах.

– Не сомневаюсь, что арендодатель захочет воспользоваться удобным случаем. На облагораживание района ушло много денег. Вам не кажется, что теперь землевладелец имеет право пожинать плоды своего труда?

– Да, наверное. Кстати, а вы знаете, кто арендодатель? – спросила Салли.

– Да, знаю. – Уголки губ у него еле заметно дернулись. – Я.

Она изо всех сил старалась сосредоточиться на крошечной складочке в углу его рта. Не надо было спрашивать… Ей опять стало трудно дышать, и смысл его слов не сразу дошел до нее. Значит, он… Что-о?!

– А… «Радужная радость»… – Она поморщилась. – Выходит, я сморозила глупость?

Он расплылся в улыбке:

– Я запомню ваше предложение взвинтить арендную плату.

– Прекрасно! – У нее сегодня и так плохой день, а теперь еще и это.

– Всегда готов обсудить условия… Если арендатор мне подходит.

– Риа именно так удалось заключить с вами такую выгодную сделку? – спросила Салли.

– Что значит «выгодную сделку»?

– Ее арендная плата вполне… разумна. – Нет смысла уклоняться от пуль. Слова уже вылетели из ее рта, даже если она имела в виду не совсем то, что сказала… А может быть, и то самое. При мысли о Риа, которая торгуется из-за денег, ей стало смешно. – Пусть ее кафе и не в самом центре городка.

– Я вас правильно понял? – спросил он. – Вы намекаете на то, что она платит мне за оказываемые услуги, чтобы я ее субсидировал?

Бывают дни, когда даже не стоит выходить из дому. Салли поняла, что у нее сегодня именно такой день. Что ни слово, то хуже и хуже.

– Так вы не… – спросила она, не в силах договорить.

– Я «не». И она «не». Не понимаю, с чего вы взяли. – Он вопросительно поднял брови.

– Но ведь она обратилась к вам, когда попала в беду, и вы сразу же примчались, – возразила Салли.

– Мы с Риа давно знакомы.

Она покачала головой:

– Нет, здесь что-то не так.

Александер неловко пожал плечами; у всякого другого она приписала бы такой жест смущению.

– Я за нее в ответе.

– Потому что вы – ее арендодатель?

– Дело несколько сложнее.

– Не сомневаюсь. Как-то я застала ее в слезах над вашей очередной открыткой.

– Проклятие! – Он вздохнул. – Дело не во мне, но я ничего не собираюсь объяснять.

– Когда я смогу взглянуть на счета? – спросила она, прерывая неловкое молчание.

Он вынырнул из пучины своих мыслей.

– Вы серьезно?

– А разве у меня несерьезный вид?

Он не спеша окинул взглядом ее туфли, прошелся по белому халату, задержавшись на вырезе, и остановился на колпаке, который ей не шел.

– Извините. – Он сдернул с нее уродливый головной убор. – В этой штуке я никак не могу воспринимать вас всерьез.

– Всерьез, – повторила Салли, не зажмурившись, хотя сердце у нее бешено застучало после такого фамильярного жеста.

Он пожал плечами.

– Если честно, вы похожи на девицу, которая привыкла выпаливать первое, что приходит ей в голову.

– Вот уж чего я никогда не делаю. – Точнее, не делала… до сих пор. И не целовалась с первыми встречными.

Сегодняшний поцелуй – единичный случай. Больше такого не повторится.