– Если вы не против… – Салли решительно шагнула вперед, но Александер Уэст не сдвинулся с места.

Хотя ростом он был выше ее, но не очень – благодаря ее десятисантиметровым каблукам. Ей не пришлось задирать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. В бизнесе нужно уметь за себя постоять. Если она когда-нибудь станет министром финансов, едва вступив в должность, она издаст указ, по которому туфли на высоком каблуке не будут облагаться налогом.

– Вообще-то против, – ответил он.

Потрясающе! Будь он бизнесменом, он понял бы ее. Возможно, Александер Уэст – путешественник и полиглот, но с ней они определенно говорят на разных языках…

– Прошу вас, мистер Уэст… – начала она, стараясь не обращать внимания на готовую лопнуть футболку, джинсы в обтяжку, запах теплой мужской кожи, от которого внутри все таяло… Быть деловой женщиной трудно. Нужно уметь настоять на своем. Для этого приходится пользоваться всеми подручными средствами. В банках ее спасало умение представить грамотный бизнес-план; общаясь с заказчиками, она интуитивно понимала, чего от нее ждут. С сотрудниками отелей, которые не желали идти ей навстречу, иногда приходилось прибегать и к острому языку, но только в крайнем случае. Салли знала, что самым действенным средством из ее арсенала всегда была улыбка, и сейчас нельзя было упускать удобного случая. Она улыбнулась ему широко, во весь рот. Улыбку, только улучшенную, она унаследовала от матери. У них в семье такую улыбку называли «разящей наповал», хотя сейчас поражена именно она. – Александер… – Она назвала его по имени, потому что его нужно было сделать своим союзником. – Это очень важно!

Она добилась того, что он обратил на нее внимание; его улыбка увяла, и она заметила лучики морщинок вокруг его голубых глаз – наверное, они появились, когда он щурился на солнце. Глаза, как прожекторы в старом научно-фантастическом фильме, высвечивали изгиб полной нижней губы, манили к себе…

– Насколько важно? – спросил он.

От его вкрадчивого голоса мурашки пробежали у нее по спине. От него исходило тепло. Когда она успела подойти так близко, что чувствует на своей щеке его дыхание?

– Очень… очень важно…

Пока мозг с трудом пытался отдать ногам приказ отойти, его рука легла ей на талию, скользнула под шелковую кофточку, прошла по спине. От кончиков его пальцев шли искры удовольствия. Она опьянела, и новые ощущения заблокировали сигнал тревоги. Увидев его губы совсем рядом, она прошептала лишь одно слово:

– Да…

Его язык без труда раздвинул ей губы; проник внутрь, как серебряный ключ, который бесшумно поворачивается в хорошо смазанном замке. Она прильнула к нему всем телом, желая большего. Но, как только она обхватила его руками за шею, он чуть отстранился и на миг заглянул ей в глаза.

– Нет, не малина… – прошептал он.

Не малина?!

Он слегка нахмурился и, выпрямившись, посмотрел на нее сверху вниз. Надо было надеть туфли на двенадцатисантиметровых каблуках…

– Хотя не настолько это важно.

Он отпустил ее, и она во второй раз прислонилась к морозильнику, чтобы не упасть. И во второй раз за утро пожалела, что не удержала язык за зубами.

– Не важно?

Если она сейчас покраснела, она не малина, а самая настоящая свекла. И смотрит он все время не на лицо ее, а на юбку! Почему так кружится голова? Виновата генетика… На всех женщинах из семьи Эймери лежит проклятие. Она забыла обо всем, совершенно перестала соображать, потеряла голову. Интересно, что сейчас думает о ней Александер Уэст? Наверняка решил: она готова на все, лишь бы получить что хочет…

– Да ведь я только о мороженом, – рассеянно заметил он.

– Вы сказали «только о мороженом»?

– Как вы сюда вошли? – вдруг отрывисто спросил он, словно не слышал ее. – Кафе закрыто. – Его раздражение ударило ее по лицу, как пощечина, зато и мозги сразу встали на место.

– Через боковую дверь, – отрезала она.

Нет, она ни за что не скажет ему, что Риа дала ей ключ, чтобы она могла забирать заказы в неурочные часы. Она ничего ему не скажет и, как только убедится, что ее мороженое готово, сразу уйдет. А вернуться можно и попозже, когда его здесь не будет.

– Боковая дверь была заперта, – возразил он.

– Нет, потому что я ее открыла. – Правда, вся правда… почти вся правда. – В отличие от парадной двери. Вы не поможете Риа, если отвадите ее постоянных клиентов, – многозначительно продолжала она.

Александер Уэст наградил ее долгим, задумчивым взглядом. Судя по всему, он прекрасно понимал, что она его обманывает.

– Я заплатила за заказ авансом, – строго сказала Салли, стараясь не обращать внимания на бешено бьющееся сердце. – Может быть, раз Риа оставила вас за главного, вы найдете для меня остальную часть заказа?

Так лучше. Не слушай, что подсказывает тело. Слушай свой голос…

– Вы заплатили авансом? – Александр удивленно поднял брови.

Салли с трудом удержалась от порыва подойти к нему, убрать волосы со лба, прильнуть к нему всем телом, обнять за шею. Чтобы слегка остыть, она заправила за ухо собственную прядь волос, выбившуюся из прически. Словно желая придать себе уверенности, погладила серьгу в виде рожка с мороженым – подарок на день рождения от ее избранника, Грейма Ланга. Аккуратного, ухоженного, целенаправленного. Он тоже путешествовал – но для него путешествия сводились к коротким деловым поездкам в Цюрих, Нью-Йорк или Гонконг. Иногда в интересах дела можно и попутешествовать.

– Такова практика деловых отношений, – объяснила Салли.

– Ни разу не слышал, чтобы Риа употребляла словосочетание «деловые отношения», – заметил Александер.

– Охотно верю, но ведь я не Риа.

– Да неужели?

Очевидно, ее слова не произвели на него никакого впечатления. Он даже не спросил, чем она занимается. Видимо, его интерес к ней не простирался дальше подола ее мини-юбки. Наверное, увидев, как после поцелуя она опирается на морозилку, чтобы не упасть, он решил, что она – легкая добыча. Странно, что он не воспользовался своим преимуществом. Наверное, просто решил удостовериться, что ради мороженого она готова на все. И здесь он тоже ошибся. Целуя его, Салли напрочь забыла и о своем заказе, и о предстоящем приеме. Она вообще ни о чем не думала, только плавилась от желания. Ей хотелось, чтобы поцелуй продолжался вечно…

– Ладно. – Александер пожал плечами. – Покажите квитанцию, и можете забирать мороженое.

– Квитанцию?!

Она поняла, что не сводит взгляда с дыры на его плече. Внезапный холодок в области солнечного сплетения никак не был связан с тем, что она стояла, прислонившись все еще к открытому морозильнику.

– В соответствии с практикой деловых отношений принято выписывать квитанции, – пояснил он. Салли не поняла, издевается он или нет. Очень похоже, что издевается! Надо сказать, что для бездельника и альфонса, каким она его считала, он соображает неплохо. Наверное, потребность потакать своим прихотям требует определенной безжалостности. Может быть, он поэтому взялся помочь Риа? Она полна жизни, в сорок лет выглядит просто сказочно, но смазливые любовники, пусть и редкие, – удовольствие дорогое. – У вас есть квитанция?

– Н-нет… С собой нет… – уклончиво ответила Салли. – Риа наверняка сделала запись.

– Риа не делала никаких записей уже несколько недель.

– Но ведь…

– Риа – она такая.

– Неужели все так плохо? – спросила Салли.

– И даже хуже.

Салли тяжело вздохнула.

– В практических вопросах от нее никакого толку. Когда мы экспериментируем с разными добавками для мороженого, мне приходится записывать все ингредиенты. И все равно, стоит ненадолго отвернуться, она может в последнюю минуту добавить что-нибудь совершенно неожиданное.

– И получается настоящее волшебство.

– Верно, – удивилась Салли. Для человека, презирающего мороженое, он неплохо разбирается в особенностях его приготовления. – К сожалению, нет гарантии, что заклинание сработает каждый раз.

Она приветствовала взлеты фантазии, но хотелось какого-то постоянства. Риа предпочитала действовать наудачу и иногда изобретала нечто по-настоящему потрясающее. Поэтому посещение «Радужной радости», старомодного кафе-мороженого, превращалось в увлекательное приключение. Но иногда тех, кто приходил, надеясь еще раз попробовать восхитительное мороженое, которое так понравилось им в прошлый раз, ждало разочарование. К счастью, чаще посетители все же уходили довольные.