— Я пойду прогуляюсь, — процедил сквозь зубы Альбус и уже развернулся к двери, но услышал позади себя строгий голос отца:

— Альбус Северус Поттер!

— Не буду я НИЧЕГО делать, отец, — раздраженно сказал мальчик, выделив при этом слово “ничего”. Но как только Ал вышел коридор и громко хлопнул дверью, он сузил зеленые глаза и прошипел:

— Не буду ничего делать, пока я нахожусь вне подземелий.

Поттер сжал кулаки, громко выдохнул и, резко сорвавшись с места, понесся к слизеринской гостиной. В висках стучала кровь, в голове проносились тысячи мыслей и вопросов, но ему было на все это плевать с Астрономической башни. Единственное, на что он обращал внимание — это злость. Злость захлестывала его волной со всех сторон, хотелось бить и крушить все подряд, кричать, даже плакать, но Альбус держался. Он держался ради Лили — за нее кто-то должен заступится. И это не Джеймс, не папа, не дядя Рон и не дядя Невилл. Это должен быть он. Почему? Да потому что вчера Лили кричала во сне. И кричала не что-то там, она кричала, что ненавидит Малфоя, что он испортил всю ее жизнь. В другой раз Альбус не обратил бы на это внимание, ведь он прекрасно знал, что обычно Лили и Скорпиус не очень дружны, но они ведь помирились… А еще он заметил, что за все это время Малфой ни разу не навестил Лили и всячески старался избегать его, отмазывался от любых предложений прогуляться. Альбус сразу понял, что Малфой сделал Лили что-то. Раз Лили его так ненавидит после того, как они помирились, то на это должна быть весомая причина. Сейчас ему хотелось разодрать Скорпиуса в клочья, причинить боль, взбесить. И он не понимал, откуда взялось такое желание. И ведь ничего еще не доказано. Возможно, у Поттера просто галлюцинации, ну или что-то похлеще.

— Мистер Поттер, — послышался сзади знакомый туманный голос. Он отдавался эхом в пустом коридоре. Ну конечно, кто же еще может говорить так? Опять сейчас начнет какой-то бред впаривать. Надо с этим разобраться по-быстрому. Развернувшись, Альбус увидел перед собой пожилую женщину довольно плотного телосложения с короткими седыми волосами и маленьким носом. Это была Титания Элмерс, школьный профессор прорицаний. Профессор Элмерс работает в Хогвартсе всего лишь два года, с того времени, как на пенсию ушла Сивилла Трелони, но за это время она уже успела заполучить репутацию самой сумасшедшей женщины. Иногда она просто выводила Ала из себя бесконечными разговорами о том, как же загадочна вселенная, как на земле вообще появились люди, о бешеный овечках и коровах, о гнилых грушах или пьяных солдатиках. Поттер просто не мог слушать этот бред и всегда старался как можно быстрее уйти от подобных разговоров.

— Вы что-то хотели, профессор Элмерс? — раздраженно бросил Альбус и сложил руки на груди, показывая этим, что не намерен выслушивать ее пламенную речь.

— Нельзя разрывать с ним дружбу. Нептун обозлится на вас.

— С кем, профессор? — удивился Альбус, но все же попытался скрыть это чувство за маской безразличия. И как она догадалась, что именно сейчас хотел сделать мальчик? Обычно она особыми способностями не блистала. На прорицаниях курс Альбуса все время пытался «смотреть вверх душой», «описывать картины с закрытыми глазами», «чувствовать нереальное». Никогда ребята не занимались чем-нибудь нужным, и поэтому обычно урок Титании Элмерс был для всех студентов тихим часом.

— Мистер Поттер, вы знаете его. Он вас знает, — сказала профессор, даже не смотря мальчику в глаза.

— Ээм… — начал говорить Ал, но не успел, так как Элмерс развернулась на каблуках и медленно пошла дальше.

— Бешеная тетка, — пробормотал Поттер и, не восприняв слова профессора всерьез, продолжил идти дальше. Спускаясь по лестнице вниз, мальчик сжимал и разжимал кулаки, прокручивая в голове все возможные варианты событий. Он может сильно избить Скорпиуса, или Скорпиус не оставит на Альбусе ни одного живого места, мальчики могут прийти к дружескому соглашению, и никто не пострадает, или же их найдут взрослые. Предугадать что-либо сейчас было крайне сложно, тем более что одна уже только что попыталась сделать это и ничего дельного, кроме «Нептун обозлится на вас», не сказала. А что она имела ввиду под «Нельзя разрывать с ним дружбу»? Наверное, она говорила о Скорпиусе. Но как же тут не разорвать с ним дружбы, когда внутри бушует такая злость?

— Эй, Альбус.

— Малфой? — сквозь зубы процедил Поттер, и по коже у него пробежался неприятный холодок. Вот они и встретились. По плану Альбус должен был сначала поговорить со Скорпом, обсудить все, спросить о том, что такого он сделал Лили, но мысли напрочь вылетели из головы. Перед ним сейчас находилось только бледное лицо и ничего больше. Никаких глупых и ненужных мыслей, никакого дурного плана.

«Ты должен поговорить сначала» — надрывался внутренний голос, но сознание говорило совершенно о другом. Не выдержав больше напряженного молчания и метания взглядов, Ал подошел к Малфою и с размаху влепил ему кулаком прямо по лицу.

========== Глава 17. ==========

Как давно они не были тут… Не имели шанса просто вот так вот побродить по школьным коридорам, лестницам, заглянуть в Большой Зал, гостиную своего факультета, совятню или старый класс, где когда-то заучивали на память заклинания, варили зелья, конспектировали тему или сдавали экзамены. Очень давно они не сидели у озера, просто разговаривая, весело хохоча и ни о чем не думая. Давно уже у них в голове не осталось и следа от былой детской наивности, беззаботности. Давно они уже не устраивали веселых и шумных вечеринок, не играли в «Правда или Конфета», не выходили бродить по школе в ночное время суток, не играли в Квиддич за школьную команду, не завтракали в Большом Зале, не устраивали дуэлей и не нарушали правила, что было самым веселым занятием из всех. Хотя всему этому когда-то должен был наступить конец, но не так рано, как у них. Детство этих детей пролетело очень быстро. Это и детством толком-то нельзя было назвать. Каждый день живешь, с минуты на минуту ожидая нападения Пожирателей Смерти или Волан-де-Морта. Детство, что должно было быть таким, как у всех: веселым, счастливым и радостным, у них проходило совсем по-другому. Все время лицом к лицу с опасностью, смертью. Они жили в постоянном страхе за себя, за свою семью и близких. Борясь, практически выживая. Нет, конечно, им было хорошо иногда, но это нельзя было назвать счастьем в полной мере. Проклятая война украла их детство, буквально выдрала из рук. Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли, Джинни Уизли, Джордж и… И Фред Уизли, у которого война сумела забрать самое ценное: жизнь, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд, Симус Финниган и Дин Томас, Джастин Финч-Флечтли, Ханна Аббот, Лаванда Браун, Падма и Парвати Патил, Чжоу Чанг, Седрик Диггори, который также поплатился жизнью, Денис Криви и еще один ребенок, лишившийся возможности смеяться, учиться, радоваться тому, что он жив — Колин Криви. И это еще не все… Их очень много. У каждого из них своя история, особенная. Каждого вспоминают с огромной любовью и уважением, а некоторых горько оплакивают. Таких ребят очень много. Это дети, пережившие все самое страшное. Дети войны.

***

Гарри Поттер и Рональд Уизли решили прогуляться по любимому замку, вспомнить школьные времена, приключения, пока они находятся здесь. Они приехали, чтобы навестить Лили. Неделю назад в Поттер-мэнор заглянула Минерва МакГонгалл. Как раз тогда, когда Рон и Гермиона решили почтить своим присутствием Гарри и Джинни. На одном дыхании она оповестила их о том, что произошло с девочкой, и сказала, что родителям нужно срочно ехать в школу, чтобы поговорить с врачами. Позже мадам Помфри выяснила, что у Лили очень серьезное заболевание, и если не начать лечить его прямо сейчас, то девочке может становится все хуже и хуже. Врачи из Святого Мунго сотворили чудо и вытянули Лили из этого состояния, но она все равно еще очень слаба, и ей нужно оставаться в больничном крыле, пока школьная медсестра не удостоверится, что Поттер выздоровела окончательно. А то мало ли что может случиться.