— Как все сложно, — вырвалось у меня.

— Мозг не изучен до конца и сомневаюсь, что когда-нибудь будет до конца изучен. Поэтому про стены, магию и все остальное всего лишь мои догадки.

— А Фрэнк?

— А мужчина фактически мертв. У него нет этих самых стимулов. И ему неплохо в своем коконе. Посмотрите — он как овощ. Он делает только то, что необходимо для дальнейшего поддержания жизни. Он даже не двигается. Как его посадят, так он и будет сидеть. И никакого участия. Я считаю, что его невозможно вернуть.

— Нельзя вернуть того, кто не хочет возвращаться, — вспомнился мне разговор с некромантом.

— Но есть исключения, — хмыкнул Рей.

— И они подтверждают правило, — кивнул доктор. — Мне Рейнард рассказал историю про какую-то грань. Если честно, я не понял ни слова, но юноша пытался объяснить, что вернуть можно кого угодно. Но сразу. А не по прошествии стольких лет. И есть одно но. У мужчины нет импульсных ответов коры. Она мертва.

— Поэтому только Алиса, — я кивнул. — Сколько процентов вы дадите на то, что у нас все получится?

— Процентов пятьдесят. Прошло слишком много времени.

Пятьдесят? Да я бы взялся, если бы была хоть одна доля одного процента! Алису можно вернуть. Это стало моей навязчивой мыслью.

— Что мне нужно делать, и когда начнем?

— Попробовать можно сейчас, но я не уверен, что все получится с первого раза. Возможно, понадобится время и довольно много времени.

— Я готов бороться. Только, я хотел спросить у тебя, — я повернулся к Мальсиберу, который стоял с отрешенным видом, подпирая дверь. — Почему?

— Это моя вина. Я бросил эту шайку и сбежал. Если бы я остался с ними, то этого не произошло бы. У меня был опыт их останавливать.

— Ты не можешь себя винить.

— Могу. Все, кому я причинил хоть какой-то вред, приходят ко мне. Во снах. И я не могу от этого избавиться. Алиса тоже не дает мне забыть о моей молодости.

Я кивнул. И что там Лекс говорил насчет новой жизни? Вероятно, есть некоторые моменты, которые невозможно стереть и просто о них забыть. Как говорил Эрнест? Мозг не изучен?

— Рассказывайте, что я должен делать.

— Тут скорее я начну с тобой разговаривать, — хмыкнул Рей. — В общем, сейчас, если наши предположения верны, ее восприятие строиться из запутанных коридоров и не открывающихся дверей. Может это стена, а вокруг пустыня. Но не суть. Просто используй все свои знания и проникни в ее сознание и для начала найди ее.

— Это что? — я ткнул в капельницу.

— Транквилизаторы. Нужно погрузить ее в искусственный сон. Чтобы ты смог побродить в ее голове без особых препятствий. И главное, не заходи туда, куда тебе не нужно. Она должна тебе поверить.

— Ты думаешь, это будет легко?

— Нет. Это будет чертовски сложно. Но я думаю, ты справишься.

Я кивнул. Доктор окинул меня взглядом и подошел к Алисе. К Алисе, которую я в состоянии вытащить. И Невилл, наконец, получит то, о чем всегда мечтал, но никто не в состоянии был ему это дать. Этот аутотренинг настолько придал мне силы, что я готов был биться до конца. Эрнест с Мальсибером тем временем положили женщину на кровать, а Рей успокаивая Алису, отвлек ее внимание от иглы, которая вошла в ее кожу. Затем он резко обернулся ко мне и крикнул:

— Давай, начинай. Как только войдешь, мы откроем капельницу.

Я подошел и наклонился над лицом Алисы, глядя в ее широко открытые глаза. И что мне делать-то? Я пустил один щуп, потом другой, третий и оказался в разуме женщины. Такое вообще может быть? Не знаю. Я махнул рукой, давая понять, что я на месте, но не знаю, увидели ли они. Потому что я сделал что-то сильно похожее на думосбор. Судя по тому, что тьма начала расступаться, лекарство потекло по вене. Спустя некоторое время я ясно стал понимать, где я нахожусь. Лабиринт. Двухэтажный лабиринт с таким огромным количеством комнат, что я выругался сквозь зубы. Рей был прав. Это лабиринт. Только как мне его пройти до центра? Я почему-то был уверен, что Алиса там, в самом центре. И что добраться до нее будет слишком трудно. Для начала я открыл первую ко мне дверь, чтобы знать, что примерно за ними меня ждет. Как только дверь открылась, коридор озарило светом. Это воспоминания, которые были упорядочены в каждой из своих комнат. В этой Алиса и Фрэнк, улыбались и наклонились над колыбелькой, в которой лежал маленький ребенок. Я быстро вышел и захлопнул за собой дверь. Я не открою больше ни одну. Мне не нужны твои тайны. Я еще раз огляделся и двинулся по коридору, до конца не зная, какой тактики мне придерживаться. И что будет, если я не смогу выбраться сам из этого лабиринта? Эта мысль как-то быстро погасила боевой настрой. Это надо же какой я все-таки дебил! Сунуться без подстраховки! Но паникой делу не поможешь, и теперь мне еще больше нужно было увидеть Алису, чтобы она сделала одну вещь — элементарно меня отсюда вывела. Какая ирония. Сколько я бродил по многочисленным коридорам её памяти я не знаю. Может час, может два. Потом, увидев очередную лестницу, ведущую наверх, я решил подняться. Что я еще могу сделать, кроме как слоняться туда-сюда в надежде добрести до центра?

Я поднялся и увидел, что этот этаж ничем не отличается от первого. Многочисленные комнаты и коридоры. Как мне не хватает табличек основателей в их полосе. Так хоть ориентироваться можно было бы. И тут я вспомнил правило прохождения лабиринтов. Сворачивать в одну и ту же сторону. Так хоть есть вероятность того, что сможешь вернуться назад. А судя по тому, как все разложено у Алисы в голове по комнаткам, то может и коридоры хоть как-то структурированы. Спустя время я начал практически продираться вперед. Я шел словно через какой-то ветер, который дул мне в противоход. Я понял, что уже почти близок к цели и прибавил шаг. После последнего поворота меня уже практически сносило с ног. И это в то время, когда женщина фактически загружена под действием лекарства. В общем, понятно, почему она не может выбраться. Повернув еще раз, я практически врезался в стену. Тупик? За столько времени ни одной сплошной стены, а сейчас вдруг появилась? Я так сильно разозлился, что ударил по ней кулаком. Потом, только сообразив, что это сознание и его не нужно бить. Подумал об этом в тот момент, когда стена начала рассыпаться, превращаясь в мелкую пыль. Когда пыль рассеялась, я увидел перед собой огромную светлую комнату, в которой стоял огромный шкаф с книгами, стул с письменным столом и кровать, на которой лежала Алиса, листая потрепанную книгу.

— Алиса, — тихо позвал я ее.

Женщина подскочила и испуганно уставилась на меня. Молчала, но видно было, что она хочет закричать.

— Тише, успокойся. Это я. Северус. Помнишь меня? Северус Снейп.

— Снейп? — осторожно переспросила она. Меня пробила дрожь. Как давно я не слышал ее голоса.

— Да. Ты знаешь, где находишься?

— В тюрьме. Только я не знаю, как здесь оказалась.