- Ну, здравствуй, богиня, - тихо, еле слышно начал Индра, уставившись на величавое зрелище, - Ты сегодня как всегда прекрасна, глаз не отвести. Тобой можно любоваться всю жизнь, но почему, при виде тебя, мне всегда так холодно? Почему многие, кто смотрит в твоё лицо, наполняются радостью, меня же твой лик не радует никогда? Почему ты так воздействуешь на меня? В чём я пред тобой провинился? Для меня ты бездушна и холодна, как самоцветный камень. Я знаю, если б ты могла, то сейчас же отвернулась от меня. И все боги бы отвернулись, но, как и ты, они почему-то не отворачиваются, не могут. Да, мои руки залиты кровью, но посмотри вниз, ты идёшь по колено в крови. Да, я не приношу жертвы богам, но и ты этого не делаешь. Я не пою им гимны и не прославляю их, но и ты безмолвна, как голосом, так и мыслью. Так чем я отличаюсь от тебя? На меня иногда странно действует Сома, превращая мою внутреннюю сущность в такой же самоцветный камень, как и ты. Только мой камень, как лёд прозрачен, но, как и твой, он светится ровно и спокойно, но, как и твой он холоден и равнодушен. Ты знаешь, что я не общаюсь с богами. Я не говорю ни с кем, кроме тебя. А знаешь почему? Я тут вдруг понял, что меня так тянет к тебе. Знаешь? Меня тянет твой холод духа, а не красота твоего облика. Мне нравится собственный холод разума, то состояние, когда я чувствую себя равным тебе. Только пока, у меня не получается становиться таким, когда я этого хочу? Я не могу понять, в каких случаях Сома рождает во мне ярость пламени, всё пожирающей бездумно, а когда кристалл ярости, всё знающий и не ошибающийся, ярости всесильной, но разумной. Но я найду способ -- это узнать, красавица. Найду...
Где-то в вышине уже светлого неба во всю надрывались жаворонки. Холодный цвет зари, наливался светом. Она становилась ослепительно яркой, но оставалась такой же царственно холодной. Индра не стал встречать восход солнца, он ему был не нужен. Он развернулся и быстро пошёл обратно.
Она.
Клип одиннадцатый.
Купала.
Первое новолуние от даты, когда день становился на воробьиный скок короче, было самым главным новолунием у речников в их повседневной жизни. Не одна седмица не праздновалась с таким размахом, каждый день и притом всем родом. Праздновали все семь дней и каждый день имел своё название и в каждый проводился особо. Первый день Купальной седмицы, когда Отец Небо Вал любил Мать Сыру Землю и семя его росой устилало всю степь, назывался Травник. Благодаря святой росе все растения в это утро приобретают колдовскую силу. Роса околдовывала все к чему прикасалась. Поэтому каждая особь женского пола от поссыкухи до вековухи буквально купалась в ней и собирала в специальные глиняные сосудики. В течении года по капельке с помощью этой росы растили в себе Славу или крепили здоровье и долголетие. Кому что требовалось. По росе собирали травы, коренья, ветви кустов и деревьев. Сбор прекращался, когда вставало солнце и роса высыхала. Дальше было собирать бесполезно. Что-то шло на лекарские дела, но основная часть была предназначена для девичьей Славы. Сегодня крайне сложно объяснить это человеческое качество, которое, кстати растилось не только у женской половины общества, но с таким же успехом и у мужской, правда в отличии от женской, мужики этим головы никогда не заморачивали. Слава - особое качество человека, одна из разновидностей магической силы. Очень сложно дать понятие этому качеству. Слава - это привлекательность, сексуальность, обворожительность, очаровательность, обольстительность, ослепительность и тому подобное, всё вместе взятое и доведённое до высшего состояния. В человека наделённого высокой Славой представители противоположного пола просто влюблялись, теряя всё и в первую очередь голову. Слава, как и любая разновидность силы, не является врождённой. Славу нужно было в себе взращивать, развивать, доводить её до заоблачных высот. Раньше этим занимались исключительно девушки. В давние времена существовало множество магических ритуалов, повышающих Славу. Одним из главных компонентов магии Славы была вода. Именно вода придавала красоту и привлекательность, при том только особо приготовленная вода. Надо помнить, что у каждой силы есть свой период полураспада. Сила, которую вы не тренируете - со временем уменьшается. Люди с обнулённой Славой превращаются в "невидимок". Они безлики и не приметны. На них натыкаются, наступают, но при этом, даже не замечая.
Кроме того, на Травник было принято всей семьёй выходить в степь сплетать особый венок - оберег, называемый "могучим". Его приносили в кут и вешали на видном месте. Когда в семье кто-нибудь заболевал, хозяйка отрывала от венка пучок "могучих трав" и заваривала, чтобы сила цветущего летнего луга отогнала недуг. Действие "могучего венка" сохранялась до следующей весны. В течении всего дня проводились ритуалы по росту Славы и в первую очередь в бане, но и по мимо бани были и другие девичьи секреты.
В прошлом году вся Купальная седмица выдалась на редкость прохладной, но без дождя. В Травник, Зорька как угорелая собирала росу, которую сцеживала в свой глиняный сосудик буквально бегом, мимоходом ломая нужные травы, скороговоркой читая над ними необходимые заговоры. Девка спешила, очень спешила. Надо было до восхода солнца успеть на реку, где ещё с вечера четыре закадычные подруги - кутырки на выдане, припрятали в кустах большой ушат, с помощью которого намеревались провести очень "секретный" обряд на прирост и распространение своей Славы. Эти четыре малолетние дуры сговорились и решили "А вдруг?". Вдруг обряд получится и их учуют завидные мужики из высокородных аров. Тогда прощай постылый баймак и здравствуй город со всеми соблазнами, роскошью и удовольствиями от жизни привилегированной особы. Какая же речная девка не мечтала выйти замуж за дородного, богатого, да ещё и красивого ара. А коль Славой подмять, так ещё и мягкого, как пух, да податливого. На все прихоти с капризами её чутко реагирующего, да подолом рубахи управляемого, как поводком. Не жизнь сказка. Ходишь себе, цветёшь, пахнешь, ни хрена не делаешь и получаешь за это всё, что хочешь.
Хотя "сговорились" громко сказано. Заводилой, естественно, была Зорька, подружки лишь округлив сверкающие глазёнки, да раскрыв рты, заговорщицки согласились. Выражения лиц у них в тот момент были такие, как будто Зорька им предложила, что-то из рук вон запретное и постыдное, но при этом жутко интересное и до чесотки в одном месте любопытное. В общем и хочется и колется, и от мамы в лоб отколется. Но хочется всё же больше, чем остальное.
Зорька себя очень любила и считала, что её красота не писаная, да грязными мужицкими ручищами не тисканная, заслуживает лучшей доли, чем при родном баймаке всю оставшуюся жизнь горбатиться. Стелиться под своих же немытых и грубых мужланов, да беспрерывно рожать детей в перерывах между огородными работами, правда, про мужиков она слыхала лишь понаслышке, ну а рожать так тем более не приходилось пока. Она считала себя красивой и очень привлекательной, с большим запасом Славы, не то что у её подруг. Елейка - худоба костлявая, Краснушка - длинноносая страшилка и тем более Малхушка - толстушка, порося толстозадая. Даже атаман ватажный Девятка со своими ближниками, все как один западали только на неё, а остальных девок и в "подпорки не ставили". Да, избаловала её беззаботная девичья жизнь. Ну и что? Коль родилась красивой да ладной, почему бы этим не попользоваться. В замухрышках ещё на старости лет насидишься. Вот и спешила Зорька росу да травы собрать, а для трёх "славных веников" её нужно было предостаточно. Это считай. Три веника из девяти разных трав по три травины в каждом. Это ж сколько получится? Много. Зорька до стольку и считать не умела, но точно знала какие травы нужны, а там по три травины на три веника срывай не ошибёшься.
