России. Оно имело связи торговые, хозяйственные, культурные с

окружающими областями. По разным причинам приезжали сюда

люди. Особенно увеличился приток крестьян после отмены кре-

постного права в России в 1861 году. Мастеровые приезжали на

временную работу (сезонную), многие из них оставались здесь на

постоянное жительство. Казаки не занимались ремеслом: не позво-

лял уклад жизни. Молодые годы они находились на военной службе.

По возвращению, занимались сельским хозяйством, охотой, рыбной

ловлей. Мастеровыми в большей части были иногородние.

Иногда станичные богачи обманывали этот обездоленный

люд самым бессовестным образом. Вот один из примеров: бога-

тый манычский казак Савицкий Яков Иванович встречал группу

крестьян у хутора Усьман , отводил участок для сенокоса (здесь

казаки брали участки без ограничений), договаривался о цене.

Крестьяне приступали к работе. Хозяин же, пообещав им к обеду

привезти продукты питания и плату за работу, не являлся к ним.

Косари, пообедав из своих запасов, работали до вечера, ожидая

хозяина. Не дождавшись его и не зная , кто он и откуда, устав-

шие и обманутые, уходили дальше в поисках работы. Через день

-два осторожно, издалека появлялся Савицкий. Убедившись, что

косарей нет, а сено скошено, он отправлялся в церковь, покупал

рублевую свечу, ставил ее Николаю Угоднику и усердно молился

, выпрашивая прощения грехов за содеянное.

Часть пришлых крестьян оседала на общинных казачьих зем-

лях , образуя хутора. Землю иногородние арендовали у донского

войскового общества, а затем делили ее на паи между собой. Плата

с иногородних бралась не только за пахотную землю, но и за каж-

дый квадратный сажень приусадебной земли по 5 копеек. Поэтому

хуторяне дворы свои не огораживали и платили только за площадь,

занимаемую постройками. За выпас лошади платили 10 рублей,

коровы - 8 рублей, овцы - 3 рубля за сезон. Сенокосных угодий

они не имели. Для корма скоту косили отаву по стерне убранного

хлеба, а также собирали солому, полову злаковых культур.

Иногородние имели право покупать хаты в станицах, но переде-

лывать их или ставить новые не имели права. В станице Манычской

был такой случай. Иногородний Бондаренко Яков Владимирович,

занимавшийся сапожным делом, купил хату у казака, но жить в ней

было невозможно из-за ее ветхости. Он привел плотников, которые

разобрали её и начали вновь строить. В это время появились помощ-

ник атамана и полицейский. Они запретили производить работу.

Выручила старуха-казачка, продавшая хату, которая сказала, что

переделывает ее для своей дочери Харетины. Другой иногородний

Самотарёв Иван Михайлович за разрешение на постройку дома

поднёс станичному атаману лаковые сапоги, золотую десятку и

изрядно напоил водкой.

Чтобы разделаться с нуждой, приобрести землю и права, неко-

торые иногородние крестьяне становились казаками. Для этого он

должен был официально подать заявление в станичное правление

и заплатить 25 рублей на церковь, неофициально, но обязательно,

поставить атаману с его приближёнными ведро водки или бочонок

вина. И тогда, после всего этого, ему говорили: «В добрый час!»

Верхушка казачества старалась обособиться от иногородних, не

допуская срастания беднейшего крестьянства с основной массой каза-

чества. Казаку не разрешали жениться на «хамке - иногородней».

«Положение пришлых, т.е. иногородних крестьян, ухудшалось

правовым положением и эксплуатацией не только богатым каза-

чеством, но и крестьянами, разбогатевшими на аренде казачьей

частной и общинной земли.» (Б.В.Лунин, «Очерки истории Подонья

и Приазовья», стр. 207).

Казак, проезжающий по своему юрту, никому не уступал дороги.

Встречный должен сворачивать, даже казак из соседней станицы

, тем более иногородний. В противном случае отчитает его: «Ты

чево, в своём юрту едешь, штоля? «Не дай бог, если подводы не ра-

зойдутся и сцепятся колесами, то казак «хама» и кнутом отстегает.

Вражда случалась не только между казаками и иногородними, но и

между казачьими станицами, которым присваивались оскорбитель-

но саркастические клички. Например: «Сюзьма в чулке» - станица

Аксайская; «Медведь тройку угнал» - относилось к Новочеркас-

ску; «Рак тройку угнал» («Раки») - к Кривянской; «Кугуты» - к

Заплавской; «Тужееды» - к Бессергеневской; «Лапша, в самоваре

варенная» - к Багаевской; «Селезни» или Кутыри» - к Манычской;

«Сом к обедне звонил» или «Николая Угодника утопили» - к Ста-

рочеркасску; «Тёща опоносилась» - к Арпачину; «Бугай к обедне

звонил» - к Ольгинской.

Вражда существовала даже между отдельными частями ста-

ницы, особенно среди молодёжи. Практиковались кулачные бои,

проходившие на масленицу.

Прославил нашу станицу своими подвигами войсковой стар-

шина Филимонов Евмений Исаевич - казак станицы Манычской,

временно исполняющий обязанности командира 16-го Донского

казачьего полка. Войсковой старшина Филимонов награждён Гео-

ргиевским оружием «за то, что в ночь с 10 на 11 сентября 1915

года, возглавив атаку полка, совместно с соседним 17-м Донским

казачьим полком, несмотря на жестокий ружейно-пулемётный огонь