– Значит так, стажер Кудряшка, я уезжаю, вернусь во второй половине дня, список поручений на столе.
Я открыла рот, чтобы в который раз возмутиться насчет «Кудряшки», которой он взял за привычку меня величать последние несколько дней, но мастер перебил суровым командирским:
– Приступить к исполнению!
– Есть приступить к исполнению, – недовольно проворчала я. Раз уж сама начала игру, отступать негоже.
Впрочем, стоило двери закрыться за спиной, настроение вновь взлетело в мгновение ока, я едва удержалась от того, чтобы попрыгать, хлопая в ладоши. Целых полдня в гордом одиночестве в мастерской прима-мастера! Никаких подколов и покушений на мои волосы! И можно повоображать, что я уже в своей мастерской, сама себе хозяйка!
День определенно обещал быть удачным.
Чуть позже я свято уверилась в мысли, что мастер Шантей обладает даром предвидения и заранее решил наказать подмастерье за излишнее остроумие, потому что список оставленных мне заданий поражал разнообразием скучнейших занятий, венцом которых было составление перечня необходимых для грядущих заказов реактивов и материалов. Нужно было ознакомиться с предварительными сметами, выписать, что требуется, проверить по внутреннему каталогу. А за ним надо еще сходить к Кайстен, чего я откровенно опасалась. После того как прима-мастер взял меня в подмастерья, она, очевидно, записала меня в соучастницы по делу о краже тех несчастных двух сапфировых каратов, и каждый поход за материалами превращался в настоящую пытку… После проверки следовало составить список недостающего и акты запросов – по одному на каждую позицию.
…Интересно, кто занимался этим до меня? Ни в жизнь не поверю, что Макс Шантей сам возился с подобной рутинной нудятиной!
В итоге это задание, хоть оно и значилось где-то в середине списка, я откладывала как могла. И не зря! Потому что на обеде выяснилось, что каталог сейчас лежит у Дейдрэ и она с радостью мне его одолжит, что позволит мне минуть мучительную стадию общения с въедливой кладовщицей. Звезды сегодня на моей стороне, не иначе.
Мастер Шантей вернулся за пару часов до окончания рабочего дня, мимоходом поинтересовался, как продвигается «боевое задание», удовлетворился отчеканенным ответом «планомерно, согласно выданным инструкциям» и с головой ушел в работу, уже не обращая на меня внимания.
Я же, вооружившись каталогом и обложившись сметами, набрасывала пока что черновой вариант списка. Работа шла на удивление бодро, и я ею даже невольно увлеклась, мимоходом оценивая имеющиеся в распоряжении мастерской редкости и дорогостоящие материалы. Да если кому-то удастся ее ограбить, то это не только самому можно всю жизнь жить припеваючи, но и внуков обеспечить. Либо и вовсе лишиться необходимости думать о пропитании и завтрашнем дне – на плаху за подобное, может, и не отправят, а вот к каторге пожизненно приговорят как нечего делать… Так или иначе, а вопрос хлеба насущного будет решен!
Одной рукой я придерживала каталог, норовящий соскользнуть со столешницы, площади которой для такого количества бумаг явно не хватало, другой делала записи, то и дело засовывая карандаш в зубы, когда требовалось перевернуть страницу или притянуть новую смету. После того как я добрых пять минут искала его, когда он закатился в бумажки, и чуть не вернула тщательно разобранные документы к первородному хаосу, из виду я старалась этот коварный предмет не выпускать. Потому что карандаш мой был последний, а таскать их у мастера Шантея, после того как увидела, что у него гвозди могут делать, я опасалась.
…Вот кстати, надо еще запросить у Аби карандаши…
Я щелкнула ногтями по боку большой глиняной чашки, активируя прикосновением цепочку рун, а те, в свою очередь, неторопливо подогрели напиток. Холодный горячий шоколад – большей гадости не придумаешь, а давать ему остывать, заработавшись, – неуважение к такому восхитительному напитку. Именно такое заявление сделал мастер Шантей, когда после очередного моего возвращения из «Горшочка» не с пустыми руками водрузил эту кружку на стол передо мной. Нет, он над ней, конечно, не сам корпел сумрачными осенними вечерами – на донышке значилось клеймо одной из артефактных мастерских, но столь неожиданная забота о временном подмастерье меня озадачила. Хоть она и была приятна.
Я поднесла ароматный напиток к лицу, мысленно помянула беса – карандаш в зубах здесь определенно некстати. Не глядя сунула его в пучок и откинулась на спинку стула, поводя затекшими плечами и подпирая каталог коленом.
Чашка приятно грела ладони, а я мысленно уже перенеслась к окончанию рабочего дня. Что бы такое сегодня приготовить на ужин? Может, забежать по дороге в мясную лавку, которую нахваливала мне Марта? И купить там большущих сосисок! Они будут весело шкворчать на сковородке, а мне будет вкусненько-о…
Я блаженно зажмурилась в предвкушении, поставила чашку на отведенное ей место и по привычке покосилась в сторону прима-мастера – чем он там занимается? На одно короткое мгновение мой взгляд встретился с задумчивыми серыми глазами зачем-то обернувшегося артефактора. Он едва заметно улыбнулся мне и каким-то своим мыслям. Я ответила ему улыбкой и качнулась вперед, чтобы снова приняться за работу.
Пальцы безуспешно хватанули воздух над бумагами. Так. А где карандаш?
Я сунулась в каталог. Под список. В сметы. Озадаченно поскребла макушку. Окинула стол рассеянным взглядом. Снова переворошила все листы, стараясь не перемешать уже наметившиеся стопки – отработано, не отработано, требует уточнения.
Вот гад! Зарекалась же упускать из виду эту заразу!
Снова пролистала каталог. Подняла его. Потрясла вверх ногами. Из страниц вывалился исчерченный ювелирными расчетами лист и линейка. Карандаша нет.
Лист я отложила в сторону, чтобы потом занести Дейдрэ: мало ли что там. Побарабанила пальцами по столешнице. Заглянула под стол. Ничего там не увидела. Вздохнула и полезла целиком, а вылезая, пребольно стукнулась макушкой. Раздраженно потирая ее, выпрямилась и изумленно уперлась взглядом в не пойми как оказавшегося рядом мастера Шантея.
Я открыла было рот, чтобы поинтересоваться, чего изволит высокое командование, но мгновенно, с благоприобретенным рефлексом шарахнулась в сторону, когда мужчина вскинул руку, потянувшись к моим волосам.
Артефактор, судя по всему, кое-какие рефлексы тоже приобрел, потому что цели своей все-таки достиг. Выхватил из пучка карандаш и вручил мне с лицом, полным праведного негодования.
– О чем ты только, позволь узнать, думаешь, Кудряшка? – назидательно проговорил он.
Нет, честно, я даже хотела извиниться. Правда хотела. Ровно до того момента, как меня, потерявшую бдительность, в который раз уже дернули за локон. И мастер Шантей, покровительственно ухмыльнувшись, вернулся к себе за стол.
И вот тогда я ка-а-ак кинула в него каталогом!
…Мысленно.
Вместо этого пришлось удовольствоваться сердитым взглядом в спину, обтянутую светло-голубым свитером. Вот бы он красиво между лопатками влетел. Или выше. В затылок с коротко стриженным ежиком темно-русых волос. У-ух, было бы здорово!
Я плюхнулась обратно на стул. Задорная злость внутри сидеть не хотела и требовала отстаивания моих нерушимых прав на самоидентификацию.
– Мастер Шантей, – с достоинством произнесла я. – Мое имя Нинон Аттария, можно стажер Аттария, и именно так я и прошу меня называть!
– Хорошо-хорошо, – на удивление покладисто согласился мужчина, но добавил прежде, чем я успела поверить своим ушам: – Стажер Кудряшка.
Я даже зубами заскрипела с досады. И не обзовешь же его в ответ! И вовсе не потому, что страшно получить втык, а потому, что в голову не приходит ничего столь же метко-язвительного, а размениваться на мелочи в такой момент не хотелось, ибо возможность высказаться у меня скорее всего будет всего одна. Нет, не выгонит. Хуже. Завалит какими-нибудь совершенно дурацкими заданиями.
– Знаете, мастер Шантей, – все-таки не утерпела я. – Однажды я все же одолжу у мастера-ювелира ее фамильное кайло!
