- Всего доброго!

Когда Малфой был у самой двери, Дамблдор вновь его окликнул.

- И, мистер Малфой, - Драко обернулся. - Хогвартс и я всегда готовы помочь тем, кто в этом нуждается. Достаточно лишь попросить, - он улыбнулся в бороду и зашуршал бумагами, позволяя слизеринцу уйти.

Опомнившись у входа в Подземелья, Драко глубоко вдохнул. Нет, не сон. Вся помощь Дамблдора в данный момент состоит в обращении к Поттеру. Который, кстати, непонятно чем занят и все не дает ответ.

Прислонившись к прохладной стене, Малфой напряженно думал о том, сколько у него еще есть времени на получение ответа. Он был уверен, что скоро Гарри Поттер озвереет окончательно.

***

Появление детей на собрании Ордена было неожиданностью.

Открывшая было рот МакГонагалл, по-прежнему считавшая, что им не требуется знать всего, тут же закрыла его. Последним, мягко подтолкнув смутившегося Рона, вошел Дамблдор, благожелательно улыбаясь. Можно было подумать, что он проводит собрание кружка, а не Ордена Феникса. Все молчали, кто пораженно, кто неодобрительно, а кто и согласно.

Курлыкнувший Фоукс сорвался с жердочки и алой вспышкой порхнул на плечо директору. Взрослые члены Ордена всколыхнулись, словно это был условный сигнал.

- Альбус, чем же дети могут нам помочь? - первой спросила миссис Уизли, с молчаливой укоризной глядя на директора.

Дамблдор загадочно сверкнул стеклами очков и, прежде чем ответить, мягко указал неловко стоящим Рону, Гермионе, Гарри и Джинни на свободные кресла. Это немного сгладило ситуацию, поскольку кресла появились врассыпную.

- Они не просто дети, Молли, - тихо проговорил он. - Они вдохновители нашей маленькой армии и наши последователи.

- Но это же смешно! - вскипела МакГонагалл. - Что они могут против взрослых Пожирателей?

На этот раз взгляд директора был строг.

- Возможно, не так много. Но не все Пожиратели - взрослые.

Молли Уизли ахнула.

- Так он… Тот-Кого-Нельзя-Называть… он использует…. детей?

- Профессор Снейп? - обратился директор к мрачно молчащему декану Слизерина.

Снейп недовольно поднялся и повернулся к собравшимся.

- Разумеется, - подчеркнул он, - никто из вас не знает, что последние два курса Слизерина (чистокровные, конечно же) уже участвовали в нескольких рейдах. К счастью для них, им еще не пришлось участвовать в массовых убийствах. Однако…

- Разве нельзя это просто остановить? Не выпустить их из Хогвартса?

Обернувшись на голос, Гарри увидел Тонкс, выступившую из тени Ремуса. Волосы ее медленно становились гневно-красного оттенка.

- Понимаю вас, дорогая Нимфадора, - кивнул Дамблдор. - Этот выход кажется самым правильным и разумным. Но есть столь же очевидные причины для бездействия. Пока.

- Не могли бы вы их озвучить, сэр? - смело спросила Джинни.

Снейп насмешливо хмыкнул, однако догадывался о настоящих причинах лишь он один.

- Конечно, мисс Уизли. Я уверен, вы поймете меня, - Дамблдор некоторое время помолчал, словно собираясь с мыслями. - Если я вмешаюсь сейчас, я объявлю войну. Дети будут приравнены к военнопленным. Это спровоцирует нападение на Хогвартс, к которому мы пока не готовы. Но не это главная причина. Вторую, я также в этом уверен, в силах назвать любой из вас.

- Сэр, - несмело вмешался хмурый Гарри, вызвав долю удивления у многих собравшихся, - вы имеете в виду свободу выбора? То, что каждый из них должен сам, на своей шкуре понять, какую сторону выбрать?

«Вот, значит, чему вы его учите, - подумал Снейп. - Преемника воспитываете. Эту бездарность еще можно чему-то научить?»

- Именно так, Гарри, - ответил директор так спокойно, будто Поттер назвал ему, скажем, простейший рецепт успокоительного зелья. - Может быть, не так прямолинейно, но суть верно.

Он помолчал минуту, давая членам Ордена осознать услышанное. После чего кивнул и продолжил.

- Также я хотел сообщить вам новости из Министерства, любезно предоставленные Артуром. Ставленники Волдеморта везде, - сообщил он, словно не замечая, как вздрагивают при звуках ненавистного имени. - Каждый департамент имеет в штате как минимум двух, и их почти невозможно рассекретить. Скорее всего, в окружении Министра Скримджера также есть предатели. Я уверен, - он выдержал паузу, - что истинный размах действий мы увидим слишком поздно.

- То есть как, слишком поздно? - хрипло поинтересовался Рон.

- Это значит, мистер Уизли, - неохотно пояснил Снейп, - что уже ничего нельзя будет сделать. Только смотреть, как убьют Министра и еще верных ему людей. Как объявят новый режим и начнут террор, если вам это слово о чем-нибудь говорит.

Рон обиженно засопел, но его никто не услышал в гуле возмущенных и обеспокоенных голосов. Смотреть, как Темный Орден захватит Министерство? Ждать зачисток и допросов по департаментам?

Трудно было поверить, что бездействие так необходимо сейчас.

Гарри был, кажется, единственным, кроме Дамблдора, кто не принимал участия в горячих спорах. Каждый должен осознать свой выбор. Навязанные истины умирают первыми.

Только скольким людям эта новая, настоящая истина будет стоить жизни: своей, родных, друзей?

Дамблдор также молча наблюдал за своим учеником, и в глубине его глаз крылась печаль.

***

Прошло четыре дня после памятного собрания Ордена, на которое впервые были официально приглашены представители АД. Сама АД тренировалась теперь едва ли не каждый день, сократив даже тренировки по квиддичу. Попасть в эту маленькую элитную группу официально стало невозможно. Значки, шарфы, золотой искристый феникс, выпускаемые после каждой тренировки, принадлежали теперь только им одним.

Поначалу Гарри лишь фыркал, встречая в коридорах эти знаки и ничего не значащие разговоры с хмурыми лицами, где мелькали значительные и тяжеловесные «Дамблдор», «Орден», «атаки» и «способы защиты». Немногие удерживались от соблазна показать себе и другим, сколь важную роль они займут в предстоящей войне.

Среди этих других был Невилл. Будучи одним из первых членов АД, он искренне готовился защищать свой новый дом, своих друзей, но не более того. Когда его останавливали в коридорах другие члены, чтобы вовлечь в обсуждение сплетен и тревожных статей в «Пророке» или чтобы в десятый раз обговорить каждую реплику Дамблдора, уже несколько потерявшую первоначальный вид, он терялся, смущался и старался отговориться срочными делами. Как ни странно, это только добавило ему уважения других членов АД: мол, знает что-то важное, но наверняка молчит по поручению Гарри.

Гермиона тоже хмурилась при взгляде на эти группки, переговаривающиеся в тихих углах. Всем своим живым и гибким умом она понимала, как чувствуют себя эти дети, стремящиеся выглядеть взрослыми. Понимала она и то, что большинство из них не видели крови, не вредили значительнее, чем подножкой, и в полевых условиях могут прыгнуть под заклинания, забывая о том, что этот бой может стать последним, ведь они герои - а герои не умирают в первом же бою.