***

В маленькой комнате с камином возле Гостевого крыла нынешними вечерами было шумно. Тимоти играл с Винсентом в карты, за неимением другого вечернего занятия. Остальные прибывали только через два дня.

Драко устало опустился в кресло у камина, всем телом ощущая ушибы и синяки.

- Где был? – спросил Тим, хмуро исследуя свои карты. - Ловил в темноте мышей?

- Или Поттеров? – хмыкнул Винс.

- Скорее, меня ловили. МакНейр решил устроить показательную дуэль.

- Ну и как? – Тимоти шлепнул по столу картой, Крэбб потер подбородок.

- Неприятно, - сказал Драко мрачно. - Как там мистер Крэбб и мистер Эйвери?

Винсент с недовольным видом выложил козырь и пробормотал:

- Эльфы напоили чаем и закутали в десять одеял. Спит у себя.

- Вроде отошел, по крайней мере поел. Сейчас с Руквудом в столовой.

- Много же дел натворил этот Поттер, - задумчиво проговорил Драко в пространство.

- Не ожидал от него. Думал, максимум Stupefy да Expelliarmus… Скотина, - буркнул Тим.

- И ты бы всю программу вспомнил, если бы на тебя напали, - хмыкнул Винс.

- В программе такого нет, - справедливо заметил Малфой.

Крэбб фыркнул.

- Да уж, а Поттер всю жизнь в неприятности просто так попадает! Чему-то же он в них научился, кроме как сухим из воды выбираться?

- Прибить бы его, - зло проговорил Тимоти, - чем-нибудь потяжелее.

- Crucio? – с подозревающей издевкой спросил Малфой. - Брось, это прерогатива тетушки!

- А хоть бы и так! – Эйвери вдруг бросил карты на стол, вскочил и зло уставился на Драко. - Ты думаешь, раз в Хогвартсе он такой простачок, в коридорах с ним переругиваешься и из себя невесть что строишь, так он не может знать всяких странных заклинаний? Не этому ли его Дамблдор втихаря учит, а?! Между прочим, твоему отцу ничего не было!

- МакНейр тоже цел. Хотя уж лучше бы в него этим букетом пришлось, - невозмутимо прищурился Малфой.

- Он прав, Тим. Мы тебя понимаем, но…

- Можете хоть целоваться со своим Поттером, мне плевать! – рявкнул тот. - Я лично в него запущу какой-нибудь дрянью как увижу! – Тимоти сорвался с места и раздраженно хлопнул дверью.

- Его можно понять, - заметил Крэбб, задумчиво собирая карты. - Поттер та еще скотина.

- И именно поэтому его надо оставить Лорду. Поверь, ему будет только хуже, - отрезал Драко.

- А если снова..? – Крэбб не произнес этого вслух, он так же не доверял стенам этого дома, как и его фанатичному хозяину.

- Второй раз на одни и те же грабли? Нет, - твердо сказал блондин, а потом добавил уже много тише. - Хотя, вполне возможно. Милорд, - с горьким презрением выплюнул это имя он, - может и не заметить вторые такие же.

Винсент кивнул, отлевитировал колоду на каминную полку и, пробормотав «спокойной ночи», отправился к себе. Малфой остался сидеть на кресле.

***

Драко проснулся от того, что его кто-то тряс.

Он уснул накануне прямо в гостиной, пригревшись у камина, а открыв глаза, увидел Нарциссу, испуганно смотрящую на него. Часы, мерно тикающие на стене, показывали пятнадцать минут шестого.

- Мам? Ты что тут делаешь? – спросил он удивленно.

Нарцисса, словно не зная, что сказать, виновато посмотрела в сторону.

- Я ужасно выгляжу. Посмотри, и платье помялось. Я такая рассеянная, Драко. Не обращай внимания, я сейчас вернусь домой… - она неловко повернулась к камину.

- Сон? Кошмар? – догадался он, глядя на нее.

Платье цвета сирени с молоком и впрямь было помято, как будто миссис Малфой уснула в нем. Она кивнула.

- Хорошо, что Люциус не видит, - она нервно улыбнулась. - Он сказал бы, что я совсем потерялась. Он прав, твой отец был бы прав, я совершенно неспособна играть свою роль, да что там…

- Мам, - Драко легко встряхнул ее за плечи, пытаясь остановить поток бессвязных оправданий, - перестань. Папа ничего не узнает. Да и узнал бы, ничего не сказал. Он и сам выглядит не лучше.

Нарцисса испуганно посмотрела на сына.

- Нет, с ним все хорошо, - поспешил успокоить ее юноша, стараясь казаться убедительным. - Если у Лорда все получится в Испании, мы вернемся быстро.

Женщина часто закивала, но было видно, что она боится поверить в это. Руки ее беспокойно поправляли мантию сына, и она, кажется, даже не замечала этого.

Драко был с нее ростом. Болезненно худой, взъерошенный, с запавшими потухшими глазами, как будто большое кривое зеркало, преломляющее ее саму. Ее руки, ее глаза, оберегаемый ею с детства сын, может быть даже слишком любимый и слишком оберегаемый. Еще, кажется, совсем недавно Люциус ругался на его демонстративные истерики при имени Поттера, какие-то школьные дрязги…

Теперь он взрослый, а все эти мелочи ушли куда-то далеко. Чужой, измученный и усталый, знающий теперь об этом мире больше чем она.

Видение рассеялось вместе с уверенным объятьем. Драко не выдержал ее потерянного вида, прижал к себе, понимая, что не сможет дать ей защиты, так пусть будет хотя бы немного нежности. Нежность может быть редкой, не приличествующей для демонстрации, но нежность и любовь к матери выше этих предрассудков.

- Прости, что разбудила. Прости, что вообще повела себя так нелепо, - извинилась она.

- Ничего. Я пойду в спальню.

- Завтра все заболит.

- Не привыкать. А ты постарайся уснуть, ладно?

- Хорошо, - покорно пообещала она.

Больше они не говорили. Грустно и вместе с тем нежно погладив сына по щеке, Нарцисса исчезла в камине.

Драко потер глаза, потянулся. Тело болело, но идти в холодную спальню не хотелось.

Вместе с указанными Лордом обязанностями пришла привычка спать где придется. В спальнях мэнора было холодно, несмотря на все усилия эльфов – Дом угасал. Но здесь горел камин, да и диван был не так уж плох. Там он и проспал до семи часов, когда в столовой что-то уронили.

***

Они стояли в камере все впятером, но на этот раз без масок, явно не боясь того, что Гарри выберется. Все они после битвы в Министерстве какое-то время находились в Азкабане, но не пробыли там даже месяца. Дементоры быстро выбрали сторону.

Гарри узнал Люциуса Малфоя, с непроницаемым лицом смотрящего на него сверху вниз. Если в нем и было что-то, то вряд ли непосвященному удалось бы это увидеть. Непривычно – Малфои никогда не скрывали своей неприязни. Подбородок Люциуса был надменно задран. Глядя на него, можно было подумать, что он пришел на светский обед, но не особенно в восторге от блюд.

У самых дверей, как радушный хозяин, улыбался МакНейр, сверкая глазами. Остальные трое держались с той же уверенностью. Пятерых мужчин объединяли прямая гордость осанки и умение держать себя. Кое-кто двигался с некоторым трудом - видимо, те, кто провел в Азкабане много лет.

Первым Гарри узнал Крэбба по широким плечам и огромной фигуре - сын унаследовал от него масштабную комплекцию. Мужчина хмурился, смотря на пленного взглядом скорее удивленным, нежели жестоким. Губы его были стянуты в линию, а лицо казалось суровым. Скрестив на груди руки, он стоял в углу, прислонившись к стене.

Два остальных тоже идентифицировались легко. Пожиратель в бархатной синей мантии с большим лягушачьи ртом наверняка был Августусом Руквудом. Легче узнать его можно было по глубокому, бархатному голосу.